В Бурцев - Борьба за свободную Россию (Мои воспоминания)

После выхода 1-го № "Свободной России", я зашел к Драгоманову и застал его в праздничном настроении. Он внимательно вчитывался в этот номер.

(74) Содержание "Свободной России" для него не было новостью. Он весь номер видел в корректуре, но теперь этот номер у него в руках в том виде, в каком он находится и в руках читателей. Драгоманов волновался, цитировал различные места, между прочим, мою статью, говорил: "Наконец! наконец!" - Для него это было, действительно, каким-то праздником.

Но когда я начал рисовать планы дальнейшего издания нашего органа, то со стороны Драгоманова я встретил прежний пессимизм. Он задавал мне вопросы о том, надеюсь ли я, что мы можем продолжать начатое дело. Я отвечал ему, что считаю немыслимым, чтобы не откликнулись на наш призыв и не поддержали нас. Конечно, партийные революционеры нас не поддержат, говорил я, но если мы будем продолжать в таком же духе вести "Своб. Рос.", то со временем и среди них мы найдем себе отклик и там усвоят наши взгляды.

Драгоманов как бы с жалобой говорил мне, что "Своб. Рос." еще не вышла, а уже двое редакторов сбежало от нас из боязни обвинения в связи с нереволюционным органом, несмотря на то, что никто не может обвинить меня в реакционности, - и что против нас среди партийных революционеров, народовольцев и с.д., поднимается уже целый поход.

Драгоманов не только жаловался на трудность нашей позиции, но даже говорил как бы об ее безнадежности. Я, наоборот, говорил о дальнейшем развитии нашего дела, с том, что, в конце концов, история нас оправдает и наше движение не раз сыграет решающую роль в борьбе за свободную Россию. Кроме того, я высказывал надежду, что нас, м. б., и в данное время не оставят без поддержки русские общественные деятели, земцы, сотрудники "Вестника Европы" и "Русских Ведомостей" или сотрудники закрытых тогда уже "Отечественных Записок". Они должны понять, что мы начинаем новое, здоровое дело и выводим революционное движение на путь правильной борьбы с правительством, совместно с обществом.

(75) Драгоманов мне возражал, и чем больше я настаивал на своем, тем больше он продолжал волноваться и говорил, что эти либералы не способны ни на какую активную борьбу и ни на какой риск, никогда не примут участия в делах, которые не являются украшением их деятельности и в которых они не могут играть показной роли и что они поэтому, несомненно, будут в стороне от нашего издания, но не создадут и своего, а будут сидя у моря ждать погоды, фрондить, и сдадут все свои позиции левым в самые критические моменты борьбы. Драгоманов говорил мне о либералах языком Дембо, но только сильнее и красочнее.

Во время наших споров Драгоманов спросил меня, кто, по-моему мнению, мог бы реально помочь нам?

- Максим Ковалевский, Родичев, Михайловский, Семевский, Пентрункевич, Арсеньев, - ответил я.

- Никогда! Никто из них не откликнется! Не пришлют ни одного гроша! ни одной статьи!

Драгоманов говорил резко и подчеркивал свои слова.

Я был озадачен. Мне не хотелось верить этим предсказаниям и уверениям. Разумеется, для меня и для Драгоманова это были все вопросы гадания и от того, кто из нас был прав, вовсе не зависело, продолжать или не продолжать начатую нами "Свободную Россию". Лично для меня не имело особенного значения, поддержат ли нас или нет уже и потому, что я считал себя случайным человеком заграницей и рвался в Россию. Собственно не о "Свободной России" и речь шла у нас. Мне казалось, что поднятый нами вопрос об органе заграницей должен найти своих защитников-продолжателей и без нас. На ,,Свободную Россию" я главным образом и смотрел, как на призыв, обращенный ко "в с е м , в с е м , в с е м " - создать, хоть и без нас - свободный орган для борьбы с реакцией.

Мы повсюду разослали "Свободную Россию" и приняли меры, чтобы она дошла в Россию. Действительно, отдельные ее номера попали и в Россию. Мы вскоре получили ответы из Петербурга, из Москвы, из Казани, с юга (76) России. Было большое письмо из московской пересыльной тюрьмы от Тана-Богораза, кто от имени других высылаемых в Сибирь писали нам ответ на "Свободную Россию". Словом, нас услышали и в России. Нечего говорить, что нас прочитали очень многие из русских, кто хотя бы случайно был тогда заграницей, в 1889 г. во время всемирной выставки в Париже.

Много писем о "Свободной России" мы получили из заграницы от эмигрантов и не эмигрантов. Нас читали и друзья, и враги.

Этой своей цели мы достигли.

"Свободная Россия" встретила очень сочувственные отзывы со стороны некоторых видных старых эмигрантов, как, например, Степняка, или вскоре потом прибывшего заграницу Волховскoго, и др. Сочувственные голоса услышали мы и со стороны либеральных представителей общества. Все они ценили в "Свободной России" то, что мы в ней обратились к революционерам со смелой критикой, указывали им на их ошибки и звали к общенациональному объединению.

Я не сомневался; что наша борьба за новую постановку революционной борьбы в ближайшее же время примет острый характер и будет затяжной. Но старую постановку революционного дела я во всяком случае, считал ошибочной, и поэтому тогда же выступил с защитой общенационального объединения всех оппозиционных и революционных сил и с тех пор в этом всегда видел главное условие борьбы с реакцией за здоровую государственность.

Вопрос был поставлен резко. На нем вся эмиграция тогда поделилась на два лагеря.

С выходом "Свободной России" эмигранты почувствовали, что на них надвигается как будто бы какой-то враг и после, недавних острых разногласий они соединились в одном органе, созданном специально для борьбы с "Свободной Россией". Они выпустили 1-ый № "Социалиста". В нем приняли участие и народовольцы, и с.д.: Лавров, Плеханов, Русанов, Серебряков, Кашинцев и (77) Юр. Раппопорт вместе, с некоторыми цюрихскими товарищами Дембо, как Райнштейн. В полемическом увлечении против нас они говорили, что "Свободная Россия" выкинула знамя отказа от социализма, говорили об измене идее социализма и революции и т. д. В полемике обо мне вообще тогда стали говорить, как о "либерале", И в шутку называли "обществом" за то подчеркивание, которое я делал на этом слове.

Среди народовольцев и эсдеков с тревогой стали следить за "Свободной Россией,,. Про своих единомышленников они знали, что они отнесутся к нам отрицательно, - и не это их беспокоило. Но они были уверены, что литераторы либерального лагеря и земские деятели серьезно поддержат нас и нашу инициативу, что к нам приедут из России и дадут нам возможность широко поставить дело нашей пропаганды. Они распространяли легенды о сотнях тысяч рублей, полученных нами от земцев, от либералов и т. д. После выхода "Свободной России", благодаря тому впечатлению, которое она произвела, они первое время считали невозможным, чтобы либералы не поддержали нас, и поэтому они на нас смотрели, как на крупных противников, с которыми им придется бороться. Вот что их так беспокоило и огорчало с точки зрения партийных интересов! В их органе "Социалист" что ни статья, то было нападение на нас.