Джон Фаулз - Дэниел Мартин

Когда он закончил, Дженни молчала. Они к этому времени Уже перестали бродить по парку, посидели немного на скамье, но теперь снова встали, вышли из-под деревьев, к самому склону холма, и направились вниз, потом – снова вверх, по другому склону, к Кенвуд-Хаусу 451.

– Почему ты мне никогда об этом не говорил, Дэн?

– Потому что никогда никому не говорил об этом, Дженни. Несколько шагов она прошла молча.

– Ты по-настоящему ее любишь?

– Она по-настоящему нужна мне.

– Она сильно изменилась?

– Внешне. Не внутренне.

– Близкие души?

– Вряд ли. Слишком во многом мы с ней не согласны.

– Этим меня не одурачишь.

– Я и не пытаюсь. Во всем главном мы с ней согласны. И снова они шагали вперед в полном молчании.

– Вижу, у тебя всегда были проблемы с подбором актрисы на главную роль. Ведь мы – претендентки – всего лишь бледные тени.

– Я давным-давно вывел все это за пределы драматургических игр.

Дженни искоса взглянула на Дэна.

– Как жаль, я не знала. Я бы надела длинную ночнушку и отправилась танцевать меж пальмами на бульваре Сансет. – Она встала в позу и состроила мину глупенькой ingenue 452: – Вы не можете забрать меня в полицию, господин полицейский, ведь я просто плод чьего-то воображения. – Она увидела, как Дэн усмехнулся, вдруг подошла поближе и просунула ладонь под его локоть. – Я хотела бы, чтобы ты собрал нас всех вместе. Тогда мы могли бы обменяться заметками.

– А я и собрал вас всех вместе.

– Как Синяя Борода.

– Ерунда какая!

Она дернула его за локоть:

– Собрал только то, что ты о нас думаешь.

– Я не допущу, чтобы к великой тайне моей жизни относились с неподобающим легкомыслием.

– Ай-я-яй! Эта противная девчонка его обидела? Посмеялась над ним? – Дэн улыбнулся. Ее рука скользнула вниз и сжала его пальцы. Мгновение спустя она сказала: – Мне просто хотелось еще раз почувствовать, что ты мне близок.

– Дело не в том, что она мне ближе, чем ты, Дженни.

– А в чем же?

– Может быть, мы просто больше жалеем друг друга. И с большими основаниями.

Она рассматривала траву под ногами.

– А она сейчас в Лондоне?

– В Оксфорде. Она собирается продавать дом. Поехала, чтобы заняться этим.

– Вы с ней собираетесь изображать Дарби и Джоанну 453в славном Девоне?

– Я уже потерял надежду уговорить хоть одну из женщин моей жизни пойти на это. Может быть, удастся купить дом здесь.

– И ты продашь свою ферму?

– Буду наезжать туда, как раньше. Может, немного чаще. – Немного погодя он сказал: – Джейн хочет заняться политикой. На местном уровне. – И он смущенно улыбнулся. – Между прочим, ты прогуливаешься с полноправным членом лейбористской партии. Стал им на прошлой неделе.

– Ты что, всерьез?

– Пока что не очень. Но посмотрим.

Его сообщение все-таки вызвало у нее улыбку, но не ту, какую он ожидал увидеть: насмешливого презрения в ней не было, было лишь насмешливое любопытство.

– Она что, правда дама очень левых взглядов?

– Знаешь, мы с ней словно актеры в трудной пьесе. Мы понимаем, что нам обоим хочется сыграть свои роли. Но пока не представляем, как нам в эти роли войти. – И добавил: – Тем более что мы оба не очень-то доверяем режиссеру… или режиссерам.

– Для тебя это, видимо, совсем новый опыт?

Дэн улыбнулся в ответ на ее иронический тон.

– Писатели тут котируются еще ниже, чем обычно. В этом главная проблема.

Он чувствовал – соблазн продолжить расспросы очень велик, но она явно решила не отказываться от роли, которую теперь играла. Он ясно чувствовал, что она играет, хотя это требует большого мужества: играет, потому что должна.

– Думаю, из тебя выйдет прекрасный политик – с твоим-то умением лгать да за нос водить.

– О, я еще тебя удивлю, вот посмотришь. Она украдкой глянула на его лицо:

– И что же – правда прощай экран?

– Не знаю. Если роман разобьет меня в пух и прах, рискну снова сунуться в театр.

– Это было бы замечательно. И для меня бы нашлась хорошая объемистая роль. – Она помолчала. – Мне так хочется вернуться в театр. Прямо сейчас. На следующей неделе.

– Так сделай это. Как только закончишь следующий фильм. Дэвид – прекрасный агент. Только он всей твоей жизнью станет руководить, если ты ему позволишь.

Дженни кивнула. Они опять прошли несколько шагов молча. Потом она снова взяла его за руку:

– Ты согласишься иногда встречаться со мной? Чтобы я смогла время от времени получать какие-то крохи от работы твоего старого, насквозь прогнившего мозга. Даже если ты всего-навсего будешь объяснять мне, какой отвратительной весталкой-девственницей я становлюсь.

– Ну конечно.

– Вот мы погуляем здесь, и я больше не увижу тебя целый год.

Теперь сам Дэн – вроде Дженни – перескочил совсем на другую тему:

– Только бы он как следует разглядел, что такое Дженни Макнил.

– Приведу его к тебе на осмотр.

– Он этого не потерпит, если только сам чего-то стоит.

– Тогда использую это в качестве проверочного теста. Если он кулаком свалит меня с ног при одном лишь упоминании об этом, я буду знать, что он – то, что надо.

– Пожалуй, тебе стоит посмотреть, что это за торговый банкир. – Она покачала головой. – Почему нет?

– Я больше не вожусь с симпатичными порядочными мужчинами.

Они медленно поднимались по склону холма к светлому фасаду Кенвуд-Хауса; молчали, но рука Дженни легко лежала на сгибе его локтя. Несколько пожилых людей сидели на скамьях в лучах зимнего солнца; издали доносился приглушенный шум уличного движения. Когда они подошли к ступеням, ведущим на усыпанную гравием террасу перед домом, Дженни снова, на этот раз шаловливо, сжала его пальцы.

– Я ведь тебе даже не сказала, как милы со мной были Эйб и Милдред, когда ты меня бросил.

– Да?

– Он предложил развестись с Милдред и жениться на мне.

– В ее присутствии, надеюсь?

– Разумеется. И тебе больше не будет позволено жить в «Хижине».

– А тебе?

– Когда захочу.

Дэн сжал ее руку:

– Я рад.

После того как он отправил Дженни письмо из Италии, он позвонил Милдред – предупредить об этом, а потом еще раз – чтобы узнать, пришло ли оно. Оно пришло. Милдред сухо сообщила ему, что вынуждена «делать за него его грязную работу», но он, разумеется, знал, на чьей она стороне. Сейчас он ничего не сказал. Они поднялись на террасу и вошли под кроны грабов, образующих зеленый туннель вдоль стены дома. Дженни неожиданно потянула Дэна за руку, резко остановив его, словно у меловой черты.

– Тут я попрощаюсь с тобой, Дэн.

Она встала перед ним, словно молоденькая племянница перед дядюшкой после праздничного угощения: улыбка, взгляд прямо в глаза.

– Спасибо, что был со мной, Дэн. Во всех смыслах. И я думаю, что второй вариант этой сцены получился значительно лучше, чем первый набросок.