Николай Камбулов - Мужской разговор

— Разор Пятихатки я видел, товарищ Нестеров, своими глазами. Помню, что было в сорок третьем, как мы входили в это село. Сожженные дома, обгорелые трубы да вихри пепла, поднятые ветром, — вот все, что тогда нас встретило в Пятихатке…

Колесов умолк. Его лицо сделалось сосредоточенным. Он торопливо достал карту, что-то наметил там карандашом и так же торопливо захлопнул планшет.

— Значит, товарищ Нестеров, эти места вам знакомы?

— Я ведь вырос здесь, товарищ капитан.

— Отлично. Вот вам срочное задание: сходите в колхоз к председателю, да как можно быстрее, скажите ему: не может ли он дать нам десятка три досок или горбылей? Завтра они будут возвращены. Словом, товарищ Нестеров, доски должны мы иметь…

А дождь все шел и шел. Проводив взглядом быстро удаляющегося солдата, Колесов подошел к краю насыпи и стал смотреть в направлении перешейка. Вдали время от времени вспыхивали огни взрыв-пакетов. Мокрые, потяжелевшие кусты шиповника льнули к земле, внизу, под насыпью, переговаривались солдаты. Колесов прислушался.

— Ты вот, Гвоздев, говоришь: «Чего сидеть, в атаку надо идти». Броситься в атаку немудрено! А что из этого выйдет? Видишь, какая местность: одним пулеметом можно всех атакующих покосить. Понимать надо. Эх ты, горе-тактик! — корил кто-то рядового Гвоздева.

Тот отвечал:

— Да я и сам это понимаю. Сидеть неохота. Что-то надо делать…

— А что делать, — отвечали Гвоздеву, — капитан знает. Через болото поведет, а в противной стороне спину не покажет.

— Верно! Наш ротный такой, — отозвался ефрейтор Николаев. — Поди, он сейчас уже и решил, что нам делать. Факт!

Колесову стало приятно от услышанных слов. Они как бы подтверждали его решение. Раз солдаты думают то же, что и командир, они пойдут на все.

Капитан стал спускаться с насыпи в направлении голосов. Вдруг он остановился и подумал: «Трудно будет в самом узком месте, болото имеет около двухсот метров в ширину. А все же пройдем. Это для Мухина будет неожиданностью. Очень хорошо». И он сел писать донесение.

Солнце только что спряталось за лес, а на болоте уже стемнело. Хилые кустики травы, кочки, видневшиеся до того, теперь слились с черным бархатом вязкой грязи. С каждым новым шагом путь становится труднее. Колесов, продвигаясь в середине цепочки, внимательно следил за направляющими сержантом Нестеровым и ефрейтором Николаевым. Сейчас от них зависит многое: на пути все чаще попадаются окна воды, требуется большое знание болот, чтобы вовремя определить опасные места, выбрать правильный путь, подать четкую команду. Вот Нестеров, балансируя, идет по доске, другую держит в руке, потом кладет ее продолжением первой. И, повернувшись лицом к Николаеву, поднимает первую доску, чтобы продолжить дальше путь по этому своеобразному подвижному мостику. Доска набухла, и поднять ее трудно. Но солдат упорствует, тянет на себя отяжелевшее дерево и вдруг соскальзывает с подмостка, по пояс врезается в холодное брюхо топи. Ему на помощь спешит Николаев. Слышится голос Нестерова:

— Забирай, забирай правее! Здесь опасно!

Тяжелая птица, хлопая крыльями, проносится над головой Колесова и с шумом опускается где-то впереди. Раздается всплеск воды. Капитан на минуту останавливается и еле слышно шепчет:

— Вот это чутье! Молодец Нестеров, точно определил опасное место.

А по цепи уже летит шепоток:

— Держаться правее!..

— Держаться правее!..

И снова — ни звука. Колесов всматривается в темноту. Теперь уже левее ухают взрыв-пакеты мухинцев, совершенно не подозревающих, что вот-вот, точно из-под земли, вырастут у них в тылу наступающие и ночная мгла наполнится шумом атаки.

— Так должно быть, — заключает Колесов. — В таких случаях только смелые, дерзкие действия наступающих, их проникновение в тыл «противника» обеспечивают успех преследования.

Тяжелые вьюки с пулеметами, боеприпасами качаются на спинах солдат. Под их тяжестью трудно работать с досками. Это соскользнул с опоры Николаев. Колесов видит, как идущий за ним солдат бросает ему доску и говорит:

— Держись за землю. Становись на опору.

Николаев, барахтаясь в липком месиве, сердито ворчит:

— Чертово болото! Так и тянет в свою брюховину. Погоди со своей доской, я уже на опоре, — и, продолжая путь, добавляет: — Все равно пройдем. Не такое видали.

— Пройдем!

Капитан с силой рванул доску, пробежал по лежащей тесовине и, чуть пригнувшись, положил доску на качающийся грунт. Потом снова проделал эту операцию, и снова, и снова… Метр за метром — вперед.

Капитану невольно вспомнились бои у Пятихатки. Тогда вот так же было тяжело, даже труднее приходилось, но люди шли вперед и побеждали. Колесову хотелось, чтобы его солдаты были во всем похожи на героев тех битв.

— Николаев, почему остановились? — спросил он.

— Берег, товарищ капитан. Земля.

— Берег? Значит, прошли, — вслух подумал Колесов.

— Похоже так, — отозвался Нестеров. — Как на войне прошли, товарищ капитан.

На берегу было светлее. Подошли остальные воины, отстающих не было. Сложили доски в штабель. Колесов велел командиру второго взвода дать сигнал для группы, оставшейся на той стороне для атаки с фронта. Над головой лейтенанта замигал карманный фонарик.

— Вперед! — скомандовал Колесов и сразу почувствовал какое-то облегчение: легко стало на душе, расправились плечи, губы застыли в улыбке, будто и не было этого действительно трудного и опасного болота, которое осталось позади и которое теперь уже не будет называться непроходимым…

Когда закончились учения, к Колесову подошел майор Никулин. Он пожал ему руку и спросил:

— Сам догадался или кто подсказал?

— Генерал-опыт подсказал, товарищ майор, — улыбнулся Колесов.

Майор засмеялся.

— Хорошо сказано: «генерал-опыт»! Боевой опыт — прекрасный советчик. Пойдемте к командиру дивизии, он желает вас видеть.

Раннее утро. На берегу реки стоит капитан Максимов. Он пришел сюда, чтобы наметить место для предстоящего занятия по плаванию. Медленно очищается река от тумана. Серые облачка, чуть дрожа, тянутся кверху, обволакивают верхушки верб. За спиной офицера слышится то глухой топот ног, то дробные хлопки множества рук. И по тому, как слабеет этот шум, Максимов догадывается — физическая зарядка в роте подходит к концу. Пора бы прибыть с докладом Орлову…

Орлов, солдат-первогодок, сегодня в свободной смене внутреннего наряда. Уходя на реку, капитан приказал ему сообщить об окончании физзарядки. Максимов мог бы и не требовать этого, но хотелось проверить исполнительность подчиненного. Максимов принял роту недавно, до этого работал секретарем комсомольского бюро части. И теперь старается использовать каждую возможность для знакомства с людьми, которыми придется командовать не один год.