Александр Поповский - Испытание временем

Характерно, что Комитет по Нобелевским премиям счел нужным в последние годы присудить премии Андре Моруа, автору книги о первооткрывателе пенициллина Флеминге, и писателю Хемингуэю за его книгу «Старик и море». Трудно отделаться от мысли, что в этом случае высокие судьи воздали должное и познавательной стороне произведения. Мало в этой повести от традиционного характера художественного сочинения, зато много об искусстве ловить крупную рыбу в океане. Чтобы с наибольшей полнотой рассказать о птицах, хищниках и их жертвах, о мощной гигантской рыбе и ее способности сопротивляться, о системе рыболовной снасти и о многом другом, — автор почти исключительно пользуется монологом, непрерывно обращается с речами ко всему живому, окружающему его. Не во всякой научно-популярной книге прочтешь то, что увидел старик в океане, а ведь в повести всего лишь два персонажа — старик и природа — и вся деятельность человека сводится к использованию своего многолетнего опыта.

— Должен ли писатель всегда пользоваться чужими научными идеями или ему не заказано по проблемам, не получившим признания, утверждать собственную точку зрения?

— Несомненно. В современном мире нерешенных проблем больше, чем завершенных. Взять хотя бы к примеру проблему любви, которой так злоупотребляют люди искусства. Редко в каком романе мы не встретимся с одной, другой, а то и третьей любовной парой. Каждая переживает это радужное чувство по-своему, а много ли мы знаем о причинах, порождающих любовь? Или кто-нибудь потрудился над тем, чтобы отделить это чувство от спутников, столь схожих с ним и ничего общего с ним не имеющих?

Мышление современного читателя не может мириться с представлением о чувстве, сущность и природа которого непознаваема. Поражаешься иной раз, с какой точностью писатель приводит рождение ненависти, злобы, раздражения и упадка духа. Все обосновано, логически бесспорно, с таким же искусством обрисовано утверждение личности, ее воскрешение. Зато чуть коснулось пробуждения любви — краски мгновенно блекнут. Описание напоминает содержание истории болезни. Герой ощутил неудержимое тяготение… нежное чувство в нем нарастало… Или: он внезапно почувствовал, что любит и никогда уже разлюбить не сможет… Более серьезно и логично автор расскажет, почему он разлюбил и возненавидел предмет нежной страсти…

— Соответствует ли грядущий жанр литературы нашим представлениям о социалистическом реализме?

— Вполне. Ведь понятие «социалистический» неотделимо от понятия «созидательный». Заново творятся общественные отношения, перестраивается сознание и оценка явлений, по новому образу творится человеческое общество. Кто же станет отрицать, что научно-познавательные идеи, обогащающие мысль, — лишний компонент в художественном произведении, призванном это новое сделать достоянием ума и сердца народа? Разве не средствами познания должно перестраиваться общественное сознание?

Одним из основных признаков социалистического реализма должно быть непременное присутствие просветительного начала в художественном произведении.

Такой мне кажется в общих чертах грядущая судьба романа, таков итог моих представлений о прожитом и пережитом.

Мезуза — свиток с молитвой, прибитый в металлической оправе у входа в дом.

Коллектор — продавец лотерейных билетов.

Койгены — евреи, якобы происходящие от древних первосвященников.

Голус — изгнание.

Кадиш — заупокойная молитва.

Праздник торы.

Балагула — возчик.

Дайон — духовное лицо.

Резник — духовное лицо на бойне.

«Лху нранну», «Мизмор шир» — молитвы.

Ешиботники — воспитанники высшей еврейской школы.

Предметы религиозного ритуала.

Пейрук — нравоучительно-религиозное сочинение.

Иолд — простак.

Миква — бассейн для религиозного омовения.

Рабойсай — господа.

Поздравляю.

На веру.