Эдуард Русаков - Театральный бинокль [сборник]
- Название:Театральный бинокль [сборник]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Красноярское книжное издательство
- Год:1982
- Город:Красноярск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Эдуард Русаков - Театральный бинокль [сборник] краткое содержание
Театральный бинокль [сборник] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Что ж, это вполне резонно, — сказал я. — Уверен, что вам дадут бумагу и карандаш.
— Аркаша, скажи честно — какой у меня срок? — вдруг поинтересовалась Полина Ивановна. — Только без хитростей скажи.
— Срок? — изумленно посмотрел я на нее. — Что значит — срок? Ведь вы не в тюрьме — в больнице.
— Ну-у, зачем так… уж мог бы и не лукавить с первой своей учительницей, — огорчилась она. — Я прекрасно знаю, что меня посадили надолго. Хотелось бы только выяснить — на какой срок?
— Вы в больнице! Это больница! И выписка будет зависеть от улучшения вашего состояния!
— А я себя прекрасно чувствую, — улыбаясь, сказала она. — Ни на что не жалуюсь. Можешь проверить мои анализы… хотя, насколько мне известно, для психиатров анализы особого значения не имеют… не так ли, Аркаша?
— Эх, Полина Ивановна!.. — горячась, бормотал я, зачем-то пытаясь растолковать ей суть ситуации. — Ну, как вы не можете понять? Ваше нелепое поведение — вот в чем проявляется ваша болезнь. И анализы тут, разумеется, ни при чем.
— Так, так… И что же нелепого в моем поведении? — обиделась она. — Что я такого нелепого сделала?
Я бессильно махнул рукой. Мысленно уже делал записи в истории болезни. Больная абсолютно некритична. Совершенно не поддается словесной коррекции. Склонна к бредовой интерпретации реальных событий, имеется негативная установка по отношению к дочери. На первый план выступают расстройства памяти, узнавания, эмоциональная неустойчивость… От лекарственной терапии навряд ли будет какая польза. Что смогут сделать лекарства? Так, временно успокоить, а точнее — астенизировать, или, как говорят психиатры, «сковать» больную.
Сковать — это мы можем.
— Зачем вы преследуете свою дочь? — безнадежно спросил я. — Что она вам плохого сделала?
— Дело не во мне, — возразила тихо и серьезно Полина Ивановна. — Дело в том, что она — не наш человек. Скрытый враг, вот она кто, моя б ы в ш а я дочка… Я от нее отреклась… И не смотри на меня так! Зачем мне т а к а я дочь? А ведь ее недавно в партию приняли. Да разве можно таких, как она, — в партию принимать?
— Беспокойный вы человек, Полина Ивановна, — усмехнулся я. — Зачем портите себе старость? Жили бы тихо-спокойно…
— Тихо-спокойно?!.. — и она посмотрела на меня с изумлением и укоризной. — Аркаша, что ты такое говоришь? Чему ты меня учишь? Разве я тебя этому учила?! Тихой, спокойной жизни?.. И это ты, мой лучший ученик, моя бывшая гордость… я так верила в тебя когда-то! В кого ты превратился, Аркадий? В пошлого обывателя? Что с тобой сделалось? Посмотри на себя в зеркало — у тебя мертвые глаза!
— Успокойтесь, Полина Ивановна… пожалуйста, успокойтесь.
— Не хочу успокаиваться! — воскликнула она неожиданно звонко и встала с кровати, выпрямилась во весь рост, расправила старческие плечи. — Я всю жизнь боролась за справедливость! Всю жизнь! Я так хотела, чтоб мои ученики стали настоящими людьми… а собственную дочь воспитать не сумела. Если б ты знал, как мне сейчас тяжело, Аркаша… Мне жить иногда не хочется!
Главный врач позвонил по «борману», спросил: «Ну как?»
— Что — как?
— Видели бабушку?
— Видел.
— Какое впечатление?
— Сложное… Она, конечно, больная — скорее всего, параноидное развитие на фоне церебросклероза… Это все так, но…
— Но — что?
— Не хочется спешить, Антон Трофимыч… А может, через некоторое время бред дезактуализируется? Может, после выписки она перестанет писать свои жалобы?
— Ин-те-рес-но, — медленно произнес Антон Трофимыч. — Оч-чень интересно… Я все более убеждаюсь, Валентин Петрович, что вас устраивает жизнь в комнате гостиничного типа. Что ж… так и запишем.
— Да нет же, нет! — воскликнул я. — Просто хочется, чтобы все было чисто… понимаете? Она ведь впервые попала в такую больницу. Ну, должны же мы, хотя бы ради формальности, провести ей курс лечения?.. Ведь правда же, Антон Трофимыч?
— На это есть лечащий врач, — сказал он сухо. — Не слишком ли вас волнует судьба старушки? Вы что, ей родственник?
— Н-нет…
— Если уж вы такой чувствительный — можете стать ее опекуном, — ехидно посоветовал он и бросил трубку.
После обеда я отправился в официальные инстанции утрясать насчет квартиры. Сперва зашел в горздрав, к председателю жилищно-бытовой комиссии. Забрал там свою папочку с заявлением и прочими ранее сданными бумагами. Потом заскочил в исполком, там мне посоветовали взять отношение (или как оно там будет называться?) из ЖЭКа — для пущей верности. Я и направился в ЖЭК. Заметил, что иду очень быстро, почти бегу. Жара. Рубашка мокрая. Да-а… Вот я и завелся, теперь не остановишь. А что? Все правильно. Куй железо, пока горячо.
С этой беготней я даже упарился. Надо передохнуть. Выйдя на площадь, присел на скамейку, отдышался, закурил. Огляделся.
В центре площади уже был выстроен бревенчатый острог — вероятно, точно такой, каким был зачат наш Кырск четыреста лет назад. Стены, башни… даже ветряная мельница красовалась рядом с крепостным частоколом. Очень красиво.
Я остановился, чтобы получше разглядеть сооружение — и вдруг почувствовал, что на меня кто-то с м о т р и т. Быстро оглянулся — нет, никого. То есть, никого знакомого и никого смотрящих.
Странное ощущение не исчезало. Смотрит кто-то, — и все. Смотрит кто-то, не отрываясь. Еще раз огляделся — нет, даже милиционер, стоящий возле бревенчатой стены, смотрел мимо.
Провожаемый чьим-то невидимым и неведомым взглядом, я торопливо ушел с площади.
ЖЭК — жилищно-эксплуатационная контора. Добро пожаловать.
За последние два-три года все кырские учреждения обновили свои интерьеры. Раньше десятилетиями обходились всяким барахлом, а нынче куда ни зайди — стены обшиты полированным деревом, на полу ковровые дорожки, всякие там зеленые уголки с камешками и живой травой… Вот и здесь, в этом самом ЖЭКе, не хуже, чем у прочих.
А кабинет начальника ЖЭКа — образец современного делового стиля. Просто, удобно, красиво. И сам начальник, точнее, начальница — очень хорошо смотрится на этом фоне. Нинель Петровна. Очень приятно. Моложавая обаятельная женщина, седая прядь в пышных волосах (не парик, ни в коем случае), лет сорок, не больше, безупречные манеры — вежливость, такт, терпимость. Платье очень скромное, с белым воротничком, маникюр неяркий, ювелирных изделий почти не видно — одно лишь золотое колечко чуть мерцает на безымянном. Сразу видно — перспективная дама. Далеко пойдет. ЖЭК для нее — переходный этап. Слишком уж она элегантна для такой конторы.
— …а я только что говорила с Антон Трофимычем насчет вас! Очень приятно познакомиться. Пожалуйста, присаживайтесь. У-у… — вдруг застонала она, и прижала ладонь к правой щеке. — Ах, черт, опять заныло…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: