Юрий Гейко - Твой друг. Сборник по собаководству. Выпуск 3

Отогревая ребенка, рыбак направился домой. Вслед за ним пришла жить в дом и собака.

Это были добрые, прекрасные люди, выходили и удочерили девочку. Назвали ее Мариной…

Вы понимаете мое состояние, когда я услышала, что вместе с собакой был ребенок, маленькая девочка… Ведь это же была моя дочь, моя Вера! — продолжала Надежда Андреевна.

— Где она? — почти закричала я, бросаясь к ним и тормоша то одного, то другого. Слезы ручьем лились из моих глаз.

— Она в школе, скоро придет, — сказал рыбак. Он едва успел проговорить это, как в комнату вошла девочка в опрятном платьице и переднике с ученической сумкой в руках. Так это — Вера?! Как она выросла! Она уже ходит в школу! И тем не менее, я сразу узнала ее. Эти синие-синие, как васильки, глаза, эти русые волосы могли принадлежать только ей, моей дочери Они так живо напомнили мне покойного мужа, ее отца… Остановившись у порога, она с любопытством разглядывала незнакомую женщину, недоумевая, почему Мирта ласкается ко мне.

— Вера!..

Я протянула к ней руки, а она не двигалась с места и удивленно смотрела на меня.

— Меня зовут Марина.

Марина! Ну, конечно, она была тогда настолько мала, что даже не помнила своего первого имени. Вера-Марина…

После рассказа Надежды Андреевны мы долго молчали.

Взошла луна и посеребрила длинную дорожку от далекой и высокой черты горизонта до берега; вечерняя свежесть разлилась в воздухе. Наступил тот час, когда природа с особой силой говорит человеческой душе. Голоса людей, шорохи шагов на бульваре сделались тише, словно отдалились; слышнее стал тихий ропот моря. Море вело свой бесконечный разговор. Может быть, оно хотело рассказать о том, как много-много тысяч лет назад человек привел в свой дом из первобытной чащи дикого зверя, стал заботиться о нем, превратил его в союзника и друга и как благодарный зверь сторицей отплатил человеку за его труд и ласку, служа бескорыстно и преданно…

— Поди, побегай! — нарушив молчание, ласково сказала Надежда Андреевна дочери, разжимая объятия и слегка подтолкнув ее вперед.

Девочка оставила скамью и побежала к воде, с тихим всплеском набегавшей на берег. Мирта немедленно вскочила и последовала за ней.

— Так это — она? — произнес я, с уважением провожая взглядом собаку.

— Нет, — качнула головой Надежда Андреевна. — Это дочь Мирты. Тоже Мирта. И такая же преданная. Той Мирты давно нет в живых. Но мы всегда будем помнить ее… Скоро поедем в Крым, к нашим бабушке и дедушке. Благодаря Мирте я не только вернула себе дочь, но и приобрела новых близких людей. Ведь не могла же я отнять у них Веру совсем? Через нее мы породнились навсегда…

Августовской ночью в тыл врага летел наш небольшой транспортный самолет. На его борту находилась группа вожатых с диверсионными собаками. Возглавлял группу сержант Алексей Бычков.

Над линией фронта фашисты открыли по самолету огонь из зениток, но, к счастью, все обошлось. Летчик, искусно маневрируя, сумел вывести машину в безопасную зону. Спустя еще некоторое время на земле мелькнули сигнальные костры, обозначавшие место посадки самолета…

…Командир партизанского отряда объяснил группе Алексея Бычкова боевую задачу. Много раз партизаны пытались пустить под откос эшелоны фашистов с важными военными грузами, медикаментами, следующими в сторону фронта, но постоянно терпели неудачу. Железнодорожное полотно тщательно охранялось, лес вдоль него был вырублен и обнесен колючей проволокой. Фашистские патрули круглосуточно ходили вдоль дороги, а по ночам освещали местность ракетами.

— Вся надежда теперь на вас и ваших питомцев, — сказал в заключение командир. — Если и они не смогут пройти, выполнение задания командования окажется под угрозой срыва.

В одну из ночей, предварительно ознакомившись с местностью, сделали первую попытку. Бычков и вожатый Николай Кириллов с собакой Джеком замаскировались на опушке леса, метрах в двухстах от полотна дороги.

Вскоре вдали послышался гудок паровоза. Вожатый надел на Джека вьюк со взрывчаткой. Проверил крепление и работу рукоятки сброса. Вдоль полотна заскользили неясные тени. Это были вражеские патрули.

По мере приближения поезда волнение собаководов возрастало. Их беспокоила мысль: как бы не ошибиться в моменте пуска собаки. Опоздаешь — эшелон успеет проскочить.

Когда поезд был примерно в трехстах метрах от предполагаемого места сброса вьюка, Кириллов, подтолкнув Джека, шепнул: «Вперед!» Сгибаясь под тяжестью взрывчатки, собака быстро двинулась к полотну дороги. Пес достиг проволочного заграждения. Тем временем паровоз быстро пошел под уклон. Джек попытался подлезть под заграждение, но ему мешал матерчатый вьюк, который цеплялся за острые колючки проволоки.

Фашистский патруль услышал шум и дал длинную автоматную очередь. Но, к счастью, пули миновали собаку. Решив, что в проволоке запутался какой-нибудь зверек, гитлеровцы пошли дальше. Джек еще раз попытался пролезть сквозь проволоку, и снова безрезультатно.

Собаки были обучены так, что если по каким-либо причинам не достигали полотна, то сразу возвращались к вожатому. Джек вернулся. С него сняли боевой вьюк и двинулись на базу. Первая попытка подорвать эшелон не удалась. Винить в этом Джека было нельзя. На его пути стояла непреодолимая преграда.

Партизаны стали искать другой участок, более удобный для прохода собаки. И вскоре его нашли. Здесь не было сплошного проволочного заграждения. Зато патрули — усиленные.

Днем охрана железной дороги, как правило, была слабее, чем ночью. Следующую попытку подрыва эшелона решено было сделать днем. На этот раз выбор пал на Дину.

На выбранном участке вдоль полотна были воронки от крупных авиационных бомб. Глубокой ночью Бычков и Александр Филатов с Диной пробрались ползком в одну из них. Замаскировались и стали ждать рассвета. В другой воронке устроились два партизана. На них возлагалась задача прикрыть собаку огнем, если фашисты ее заметят.

Солнце встало и согрело землю. И снова гудок паровоза. Филатов привел Дину в боевую готовность. Потянулись томительные минуты ожидания. Наконец настал момент пуска. Собака прошла кустарником, оврагом, а потом — на крутой подъем и нырнула в разрыв проволочного заграждения. Правда, вьюк зацепился за колючки проволоки, но Дина, рывком прошла вперед. Выскочив на полотно, она остановилась между рельсами и зубами потянула рукоятку вьюка. Он развалился на две части и упал к ногам собаки. Сразу же задымил бикфордов шнур. Почуяв знакомый запах гари, Дина со всех ног бросилась назад к своему вожатому.