Виктор Андреев - Молодой Ленинград ’77

Писатель ставит очень важный вопрос о соответствии человека интересам дела и всем развитием образа Варфоломеева доказывает бесспорность этого требования жизни: несмотря на прошлые заслуги и огромное желание быть в строю, Варфоломеев в силу причин, от него уже не зависящих, угнаться за временем не может. По-человечески жаль расставаться с Василием, но это неизбежно. Он найдет себе новое поприще, не менее нужное людям. Найдет сам, ибо человек он крепкий. Вот почему кажется несколько поспешным поиск самим автором счастливого конца. Открытый финал более точно определил бы ситуацию, заставил бы читателя глубже воспринять логику событий, соотнести опыт жизни Варфоломеева с собственным.

«Чувство локтя» — важнейшее правило жизни не только армии, но и всего нашего общества. Вот почему Б. Рощин так много внимания уделяет взаимоотношениям людей в коллективе, воинском подразделении или бригаде, с удовольствием пишет о крепкой мужской дружбе. Все герои его произведений не только сослуживцы, между собой их связывают, как правило, и духовные узы. Другой характерной особенностью повестей Б. Рощина является атмосфера деловитости, увлечения своим ремеслом практически каждого персонажа. Перед нами — галерея тружеников, людей, верно служащих избранному делу.

Вот и герои повести «Грузчики» показаны прежде всего в горячке буден, в работе. И как показаны! Никогда бы не подумал, что можно так вдохновенно рассказать о столь обычном, рядовом, казалось бы, труде: разгрузке вагонов! Но как ловко, с каким азартом работают Антоныч и его товарищи по бригаде и как это красочно сумел запечатлеть в слове Б. Рощин.

«Уже после десятой ходки Антоныч почувствовал, как теплом задышала спина, заиграла колючими мурашками, будто в парной с холоду. Он перенес тяжесть тройников на правый бок, ускорил шаг, потом на левый, пошел быстрее. Так, разминаясь, бригадир не забывал поглядывать за новичком. Пока новичок ничем не выделялся среди грузчиков. Пристроился он за бригадиром, не отставал ни на шаг. И еще приметил Антоныч, что Рыжий в точности копирует его приемы в работе. То на животе тройник несет, то на боку тащит…

Бригадир вдруг пружинисто присел, легко рванул тройник на плечо и побежал. И сразу оторвался от Рыжего. Обгоняя бригадира, держа, как и он, ящики на плече, помчался по эстакаде Пряник, Степа и даже мешковатый Кулик-Ремезов. Грузчики начали шустрить.

Рыжий растерялся. Он попробовал бежать, но тройник сполз у него с живота на колени, бежать не давал. Рыжий попытался взять его на плечо, но ящики вдруг стали рассыпаться, заломили ему руку, поползли за спину…

В вагоне, когда наклонился Рыжий за грузом, бригадир буркнул: «На плечо бери» — и шлепком поправил его руку на ящиках. Затем у штабеля посоветовал: «Наверх с тройника бросай. Подложь, подложь, говорю, тройник-то под ноги-то».

Несколько ходок, и, под присмотром бригадира, новичок выправился, догнал Антоныча, пошел за ним след в след».

Столь точного описания труда не может быть у того, кто только со стороны знает работу грузчика. Б. Рощин сам постигал эту науку, когда был заочником Литературного института.

Но описание, пусть даже очень удачное, не главное в повести. Ее основа — серьезный нравственный конфликт. Грузчики помогли Саше Михееву приобрести навыки работы, а он преподал им урок иного порядка. После ночи разгрузки платформы с мерзлым песком он отказывается от заработанных денег, бросает их в лицо проходимцу, «тянувшему с рабочих по пятерке» за выгодный наряд. Назвав вещи своими именами, Рыжий уходит из бригады.

Грузчики понимают теперь оскорбительность своего смирения и пытаются доискаться до причин этого аморального положения, в силу которого они безропотно подчиняются прихоти жулика. Причины оказываются в них самих. Чтобы быть гордыми каждый день, как говорит один из них, иметь смелость отказаться от наглых притязаний, надо и самим подтянуться — не опаздывать и не прогуливать, не мелочиться, не стремиться только к выгодным нарядам.

Центральная фигура повести — Антоныч, бригадир грузчиков. Это человек трудной судьбы. В прежние времена он не всегда мог удержаться на высоте, но все же в конце концов отстоял себя. Он любит свою работу, и это помогает ему в самых сложных, критических ситуациях. Образ Антоныча чрезвычайно привлекателен. Мы буквально видим этого человека. На наших глазах он развивается, движется. Ему не безразлично, с кем завтра придется бок о бок трудиться. Вот почему, подхлестнутый «уроком» Рыжего, он вступает в борьбу за своих товарищей, и это в свою очередь помогает ему преодолеть слабость в самом себе.

Знакомство с героями повестей Б. Рощина помогает нам войти в круг важных нравственных проблем, стоящих перед сегодняшними людьми в быту и на производстве. И то, как решает их автор, сочувствие и вера в добрые силы своих героев не оставляют читателя равнодушным.

В одном обзоре нет возможности рассмотреть все первые книги молодых, вышедшие из печати в 1976 году. Коротко скажу еще о двух дебютах.

Валентин Соболев выпустил добротную книгу [5] В. Соболев, Вахты в сезон туманов, Лениздат, 1976. о моряках торгового флота. В повести есть определенный накал страстей и событий, увлекательная интрига. С первых глав становится очевидным, что писатель обладает подлинным знанием материала. Именно поэтому с интересом следишь за судьбой капитана Загорина. Вызывает симпатию его твердый, подлинно мужской характер. И то, что этот волевой человек, неожиданно став капитаном, преодолевает все сложности необычного для него рейса, воспринимаешь как должное.

Постепенно перед читателем раскрывается сложный духовный мир Загорина, его житейские дела. Случилось так, чта этот щепетильный в вопросах чести человек вторгся в чужую семью, полюбил замужнюю женщину. Чувство оказалось подлинным и взаимным. И потому вместе с радостью оно принесло непереносимую муку лжи. Надо сделать решительный шаг, но это нелегко. Ведь развод может отразиться на служебном положении Загорина, бросить тень на его репутацию. И это теперь, после первого долгожданного самостоятельного рейса. Ситуация сложная, но очень жизненная и поучительная. А с точки зрения литературной весьма выигрышная, потому что дает автору возможность с достоверностью и глубиной обнажить характеры. Но В. Соболев, как и Н. Кузьмин в своих повестях, словно испугавшись за своего героя, сам начинает распутывать этот болезненный узел. Вот почему заседание парткома, где решалась судьба Загорина — эта своеобразная кульминация повести, — передано скороговоркой, сбивчиво. Жаль, материал повести давал ее автору большие возможности для художественного воплощения действительности.