Юрий Благов - Аншлаг [Рассказы о цирке]

Есть такое семейное дуровское предание. Однажды во время представления морской лев бросился на Владимира Леонидовича и укусил его в ногу. Находившийся в цирке писатель Александр Иванович Куприн выскочил на манеж, открыл флягу со спиртом и тут же рану промыл.

С Юрием Дуровым был аналогичный случай. В Воронеже известный драматический артист Аркадий Поляков пригласил его на день рождения. Но Дуров задержался после представления, повторяя с Пашкой трюк «подбрасывание колпачков». Поляков приехал за Дуровым в цирк и, ожидая его, сидел в зале. Едва Дуров, о чем-то разговаривая с Поляковым, повернулся к нему, как морской лев, вспомнив, что его рабочий день давно кончился, схватил дрессировщика за икру. Вызванный в цирк профессор Бобров тут же сделал операцию, после чего Дуров… поехал на день рождения. Он веселился так, как вообще умеет веселиться, разве что на этот раз не танцевал.

Я приоткрыл щелочку в «кухню дрессуры» главным образом потому, что не все зрители понимают сложность работы дрессировщика. Некоторые люди в своих суждениях уподобляются «ревизору» из юморески сатирика Цаля Меламеда, который возмущался: «Безобразие! Собачки сами считают, морские львы сами жонглируют, лошади сами танцуют, а за что получает зарплату дрессировщик???»

«Труппа» Юрия Дурова путешествует в двенадцати вагонах, в ней около ста животных и птиц: пеликаны, попугаи, слоны, верблюды, пони, зебры, рыси, мангусты, шимпанзе, голуби, собаки всевозможных пород, петухи, страусы и даже южно-африканский морской медведь!

Трудно здесь «не приметить слонов», поэтому расскажу о них подробнее. Эти великаны прекрасно осознают свою тяжесть, и перевозить их из города в город необычайно сложно. В таких случаях между платформой и вагоном устанавливается здоровенный трап, но слон все равно пробует ногой его крепость. Стоит трапу чуть заскрипеть — и слон решительно отказывается ступить на него. Еще хуже при погрузке на пароход, когда под трапом плещется вода…

Слон труслив и хлопот доставляет множество. В Красноводске как-то на пять часов задержали пароход из-за слоновьего упрямства. И цепями его затаскивали, и целая бригада грузчиков переставляла одну его ногу за другой — ничего не помогало! В конце концов в слоне заговорила, очевидно, совесть, и он соизволил погрузиться…

Но нужно было найти какой-то выход из положения, и Дуров его со временем нашел. Он поместил на конюшне слона рядом с верблюдом, и месяца за полтора соседи очень подружились.

Врожденной дисциплиной слоны не отличаются и, идя на погрузку в кавалькаде, нередко ломают ее ритм. Слон в любую минуту способен выйти из строя, чтобы выдернуть, допустим, приглянувшийся ему по дороге фонарный столб. О погрузке я уже говорил.

Дуров все это учел и приучил слона (пока что на манеже) шагать вслед за своим двугорбым приятелем, держа верблюда хоботом за хвост. Так же сделали и при погрузке, а поскольку верблюд без колебаний ступил на трап, то и слон спокойно последовал за ним.

Дурова часто спрашивают, кого из своих животных он любит больше всего. На это Юрий Владимирович обычно отвечает, что он любит всех животных, иначе не мог бы с ними работать. Однако его симпатии принадлежат тем, кто быстрее поддается дрессировке, кто лучше других понимает его.

Не только животному необходимо понимать дрессировщика, а и дрессировщик должен понимать животное. Без взаимопонимания им вместе не жить и не работать. Когда заболевает человек, он может сказать, что у него болит, а животное сказать не может… Тут и приходят на помощь наблюдательность дрессировщика, его внимание и, главное, его любовь к животным. Нужно срочно установить причину недомогания, что особенно сложно в дороге, когда врача рядом нет. Да и врач не всегда разберется в болезни того же слона.

Дуров как-то заметил, что один из его слонов все время держит хобот опущенным, что является первым признаком болезни. А если слон днем лег, это второй признак. И прежде чем будет установлена его болезнь, надо всеми силами не давать слону лечь. Ослабевшее животное будет потом не в состоянии поднять собственную тяжесть, а это грозит образованием пролежней, разложением клеток и в конечном счете — гибелью…

Существует мнение, будто слоны всегда спят стоя. Дуров утверждает, что это неверно. Слон полночи спит на одном боку, полночи — на другом. Ему трудно выдерживать всю ночь свою тяжесть в одном положении.

Так вот, слон, о котором идет речь, несомненно, заболел. Он два дня отказывался от пищи, вообще не разжимал рта, и Дуров поначалу решил, что у него болит горло. С помощью крючков опухший рот раскрыли — нет, горло и язык в порядке. Оказалось, у него в зубе дупло… Впрочем, зубов в обычном понимании этого слова у слонов нет, а есть пластины, которыми они пищу не жуют, а перетирают, наподобие мельничных жерновов. Эти пластины раз в пять лет сменяются, то есть снизу у них растет новая пластина, выпирающая старую. Это у слонов продолжается всю жизнь, так что с зубами они устроились неплохо!

Обнаружив в дупле пластины газовую гангрену, Дуров ножом расковырял его, промыл марганцовкой и заложил вату с йодом. Ночь прошла спокойно, и наутро к слону вернулся аппетит. А вскоре подошла смена пластин, и здоровая вытеснила больную.

Но это случай счастливый, когда болезнь удалось установить, а сколько мук бывает у дрессировщика, когда обнаружить болезнь он не в состоянии, а стало быть, и бессилен помочь.

Болезни подстерегают кочующее племя на каждом шагу. Ну что мы с вами знаем, например, о «голубиной оспе»? Наверное, ничего… А между тем, заболев ею, не только голуби подвергаются смертельной опасности, но и попугаи и страусы, — словом, вся дуровская птицеферма. Поэтому необходима даже в пути строжайшая вакцинизация…

Да, беспокойна профессия дрессировщика, и сколько же ему надо пережить, прежде чем блистательно продемонстрировать мастерство своего огромного разношерстного ансамбля!

Дрессировщик обязан хорошо знать характер каждого животного, и уж слона тем более. Слону ни в косм случае нельзя дать ощутить собственную силу. Укол крючка, которым иногда пользуется дрессировщик, для слона вроде комариного укуса, но этот прием важен не столько с физической точки зрения, сколько с психологической. Слон понимает так: раз человек способен причинить ему боль, значит, он сильнее его, и в этом счастливом заблуждении слонов следует удерживать постоянно.

Но удается это, к сожалению, не всегда… Слоны бывают и злыми, и злопамятными. Известен случай, когда слон через десять лет встретил и наказал своего давнего обидчика. Но слон может разозлиться и без видимой причины.

Сложность работы дрессировщика в том, что успех или неуспех выступления зависит не только от него самого, но и от его животных. Дрессировщик, выходя на манеж, никогда не может быть уверен, что все у него пройдет гладко. Сам-то он в порядке, а животные… У них может быть плохое настроение, излишняя возбужденность, рецидивы болезни… Все это может проявиться и на спектаклях, и на репетициях.