Алим Кешоков - Восход луны

— Не всегда.

— Ну, в контейнерах — это неважно. Часть изделий вы получаете в упакованном виде, не так ли? Наш товар в ящиках, упаковка безукоризненная, один аллах может разведать, что в ней, поэтому вы ничем не рискуете. Что в ящиках — наша с вами тайна. Поставщик отгружает вам алюминиевые чушки, цветной металлолом или железо, вместе с ними отгружает и наши ящики. По прибытии теплохода каждый из нас распорядится своим товаром. Обещаю вам, от моих ящиков не будет никакой головной боли. Днем они поступили на склад — ночью я их забираю. За перевозку моего груза вы получаете барыш. И его, поверьте, будет достаточно, чтобы с этой очаровательной особой, — Ташан, улыбаясь, кивнул головой на дверь приемной, — вы могли провести время на любом фешенебельном курорте, ни в чем себе не отказывая, Гасан не знал, что ответить.

— Маловато складских помещений, — вяло произнес он наконец.

— Знаю. Но я же сказал — вы получите баню.

— А кто ее даст?

— Это моя забота.

Гасан не был уверен, что ему надо соглашаться. Не лучше ли под благовидным предлогом увильнуть, чтобы его не втянули в опасную авантюру. Ему хотелось выпить, но он сдержался — в таком разговоре надо быть абсолютно трезвым. Мысль его работала лихорадочно.

— Груз крупногабаритный?

— Не слишком. Аккуратные ящики, кажется, вполне под силу двум грузчикам.

— А в ящиках что? Тайна, говорите?

Ташан откинулся на спинку кресла, закурил сигарету. Рукой он отгонял дым, чтобы тот не шел в сторону Гасана. Гость снова не торопился с ответом. Так кот, поймав мышь, не спешит полакомиться, а играет, подкидывая добычу лапками, следит, как она убегает, настигает ее и снова подбрасывает вверх…

— В ящиках будет товар, на который в наши дни возрастает спрос. Мы будем приобретать его за бесценок и продавать втридорога. От прибылей, как я уже сказал, вы тоже получите кое-что.

— Нет, погодите. Если это товар, о котором писал шейх Абдулла Керим, я умываю руки. Гневить аллаха, помогая распространению разных непотребств, не хочу и не буду.

— Какие непотребства! Мы будем завозить товар, которым во все времена торговали достойнейшие деловые люди, равно как Якоб Фуггер, банкир папы римского, который во время турко-венецианской войны продавал турецким мусульманам металл для изготовления оружия. Фуггер набил себе карманы золотом. Шведские пушечные заводы половину Европы когда-то снабжали своим благородным товаром. Еще в прошлом веке Виккерс, Крупп, Шнейдер, Дюпон де Немур прославились на весь мир. Они стали «законодателями» военной индустрии в своих странах, крупнейшими поставщиками оружия.

— Стало быть, речь идет об оружии? — Голос Гасана дрогнул.

— Да. — Почуяв, что Гасан заколебался и готов отказать ему, Ташан обрушил на собеседника поток фраз, не давая ему опомниться.

— Повторяю, вы ничем не рискуете. Вы просто не будетё знать, какое сырье вам подсунул поставщик. Бывает же, что вместо одного товара отгружают другой. Вы получаете металл по контракту, а о том, что вам прислали, вы узнаете, когда вскрываете ящики или контейнеры. Ящики же наши вам не придется вскрывать. Только держите язык за зубами, храните тайну.

— Ходить с тайной в душе — все равно что ходить по острию меча. — Гасан еще пытался шутить.

— Вы и так не по ковру ходите, — оборвал его Ташан, словно саблей обрезал, намекал, видимо, на связь Гасана с секретаршей. — Люди разгадывают лишь тайны природы, а свои тайны уносят в могилу.

Гасан нервничал. Как поступить? Он вспомнил о законах страны, откуда доставляли алюминий.

— Да будет вам известно, что в стране, поставляющей мне сырье, вывоз оружия в зоны конфликта запрещен законом. А ведь арабские страны — это зона конфликта, — Гасан произнес эти слова с пафосом, словно выступал с трибуны. Утопающий наивно решил, что нащупал якорь спасения. — Не думаю, чтобы там кто-нибудь рискнул преступить закон, особенно сейчас.

На Ташана его пафос не произвел ни малейшего впечатления.

— Наивный человек… Закон. Закон. Кто теперь живет по закону? Одни болваны. — Ташан испытывал чувство полного превосходства над собеседником. — Есть такой закон? Отлично. Используйте в своих целях. Если кто-нибудь докопается до ваших тайн и начнет вытряхивать из вас душу, обратитесь к иноземному правительству — мол, ваши граждане нарушили закон, подвели меня…

— Они не признаются…

— Да, господи, законы, в конце концов, на то и созданы, чтобы их обходить. Правильно, в той стране, о которой речь, запрещено вывозить оружие в зоны конфликта. Но ни в одной западной стране нет закона, запрещающего продавать оружие, скажем, партнеру по НАТО или «Общему рынку». А оружие, полученное «из вторых рук», можно продавать. Оружие, как вода, всегда найдет себе щель. Вот я и подыскиваю такую щель. Хочу, чтобы вместе с вашим сырьем прибывал мой товар. А уж тут позаботимся, чтобы он не залежался.

Откровенность была предельной.

В голове у Гасана стучало. Наверное, поднялось давление. Врачи советовали раису вести спокойную жизнь, установить режим, спать не меньше восьми часов в сутки, а он… Исчерпав все свои доводы, раис промямлил:

— Мне надо посоветоваться. Торговля оружием — опасное дело. Не дай бог, чтобы об этом пронюхали рабочие. Завод разнесут. Вы не знаете, какие у меня профсоюзные горлопаны. Им пальца в рот не клади. В политике разбираются так, что хоть посылай их на конференцию по разоружению. — Да, пожалуй, это был довод посерьезнее, Гасан оживился: — Они у меня останавливают конвейер, по любому поводу митингуют, будто не я хозяин завода, а они. Стоит им пронюхать, что завезли оружие, и начнут: «Во всем мире борются за разоружение, а наш раис…» И все такое прочее. Да и Джагфару только дай материал.

С лица Ташана не сходила усмешка.

— Да знаете ли вы, что такое переговоры о разоружении? Это мельница на холостом ходу, приводимая в движение не силой ветра или воды, а политикой, А в политике, как известно, есть две стороны: открытая, явная, и закрытая, тайная. Все равно как у мельницы два жернова: верхний — открытый и нижний — закрытый. Верхний — это официальные переговоры, где делегации спорят, убеждают друг друга, составляют воззвания. А нижний жернов в это время спокойно делает свое дело. Нижний жернов — это военно-промышленные магнаты; так же, как и правительства, они рассылают своих людей по всему свету, но отнюдь не для участия в переговорах. Нет, их эмиссары приезжают не с проектами резолюций, а — негласно — с чековыми книжками. Приезжают тайно, встречают их без фотокорреспондентов и телекамер. Правительственные делегации в поте лица стараются урегулировать отношения между странами, а эмиссары магнатов потихоньку, с помощью универсальной отмычки — коррупции — все их попытки сводят на нет.