Владимир Щербак - Буревестники

В один из воскресных дней Ефим Ковальчук сказал своему квартиранту:

— Ну, Доколе, настал твой день! Держи документы и собирайся. Сегодня нам предстоит горячий бой!

— Сразу в бой?! — вскочил Гриша. — Назначено восстание?

Ковальчук улыбнулся:

— С меньшевиками бой. Попробуем ещё раз убедить их в своей правоте.

Местом «боя» приморские социал-демократы избрали лес за Минным городком, расположенным на северо-восточной окраине Владивостока. Там, между сопками, в небольшой, густо заросшей маньчжурским орехом, актинидией и диким виноградом пади должно было состояться нелегальное собрание эсдеков, на котором определятся дальнейшие пути организации.

Гриша шагал быстро, то и дело обгоняя Ефима и нетерпеливо оглядываясь. Тот с доброй усмешкой заметил:

— Ты, Гриша, как жеребёнок, которого впервые выпустили на волю. Куда спешишь, мы и так раньше времени вышли.

Доколе сконфуженно улыбнулся и пошёл медленнее. Он и в самом деле немного ошалел от свежего воздуха, запаха акации, растущей в изобилии вдоль дороги, от яркого солнца, сини неба, а главное, от предвкушения работы, с которой долгое время был разлучен. Худой, маленький, подвижный, он был до краёв полон молодой энергии и рядом со степенным бородатым Ковальчуком, старше которого был на полтора года, выглядел совсем мальчишкой.

Перевалив через сопку, они при помощи рабочих-пикетчиков, расставленных там и сям, вышли к назначенному месту – к небольшой поляне, своеобразной лесной зале, стенами которой служили стволы тесно стоящих деревьев, крышей – лианы дикого винограда, а ковром густой папоротник-орляк. Солнце тщетно пыталось пробиться в этот таёжный уголок, здесь царила приятная прохлада, пахло прелью и грибами, иногда над ухом тоненько звенел комар.

Народ ещё только собирался, но самые яростные спорщики уже были на месте: большевик, друг и тёзка Ковальчука Ефим Зозуля, по кличке Александр Большой, и лидер владивостокских меньшевиков лысокудрый Силин, по кличке Дед. Они сидели по разные стороны площадки, и вновь прибывающие рассаживались вокруг них, образуя две непримиримые группы. Большевики в отличие от пятого года оправдывали свое название: их было большинство.

Ковальчук знакомил Гришу с товарищами:

— Это Василий Чаплинский. Помнишь, говорили о нём? Работал в войсках. К сожалению, на днях уезжает… Иван Максимыч Вахреньков – старая гвардия! А это наш новенький – Паша Сычев, гимназист, Петя Воложанин, тоже гимназист, только бывший, ныне наш, портовский…

Поляна заполнилась людьми. Ефим Ковальчук встал на поваленное дерево.

— Прежде чем начать наше собрание, я прошу всех встать и почтить память нашего дорогого товарища Александра Корнеича Назаренко, ветерана приморской социал-демократии, который до самого последнего своего часа оставался в боевом строю!

Все встали и с минуту стояли молча, скорбно опустив головы.

— Слово о текущем моменте скажет Александр Большой.

Невысокий, вопреки кличке, коренастый, с шапкой светлых курчавых волос, оставлявших открытым большой лоб, Зозуля заговорил низким, грудным голосом:

— Обстановка, в общем-то, всем известна… Революционное движение как в центральных губерниях России, так и у нас на Дальнем Востоке, разгромлено. Сотни людей на каторге, многие казнены, наиболее революционно настроенные армейские и флотские части выведены из крепости… — Ефим помолчал. — Но значит ли это, что революция кончилась? Нет! Она продолжается на новом этапе. В январе прошлого года впервые в истории революционного движения в Приморье создана Владивостокская организация Российской социал-демократической рабочей партии, сегодня она насчитывает уже двести членов. У нас есть собственная подпольная типография, которая выпустила уже несколько десятков тысяч прокламаций. Мы приступили к выпуску своей газеты «Приморский рабочий», её редактором избран большевик товарищ Шумяцкий. Широко и организованно отметили день Первого мая во Владивостоке и других городах Приморья. Все это говорит о том, что силы у нас есть, силы немалые, и нужно готовиться к новым революционным боям!..

Не вставая с места, поднялся в атаку Илья Силин.

— Большевики сами признают, что революция потерпела поражение. О каких же боях может идти речь? Мы не дети и должны здраво оценивать обстановку. Логика событий диктует нам иной путь борьбы с самодержавием. Не подготовка к бесплодный восстаниям, а пропаганда идей марксизма… борьба рабочих за экономические интересы… отпугивание демократической буржуазии… неумение управлять государством… — потянулась старая меньшевистская песня.

После обмена прениями и колкостями сторон Ковальчук, вынув из кармана газету, подытожил:

— Что касается отношения товарищей меньшевиков к вооружённому восстанию, то вот здесь ясно сказано…

Из газеты «Пролетарий» № 2 от 29 августа 1906 года.

«…Кто против него, кто не готовится к нему, – того надо беспощадно выкидывать вон из числа сторонников революции, выкидывать к противникам её, предателям или трусам, ибо близится день, когда сила событий, когда обстановка борьбы заставит нас разделять врагов и друзей по этому признаку 18…»

Невозмутимо переждав негодующий шум и протестующие реплики меньшевиков, Ковальчук махнул рукой Александру Большому, дескать, продолжай. И тот продолжил:

— А теперь о работе в войсках… После Всероссийской конференции военных и боевых организаций РСДРП в прошлом году были созданы военные организации во всех крупных городах Приморья. Несмотря на то, что в настоящее время многие гарнизоны обескровлены репрессиями, брожение среди солдат и матросов продолжается. В частности, и у нас в крепости. Минный батальон, расквартированный в бухте Диомид, представляет собой сегодня настоящий пороховой погреб. Все вы знаете, что в конце мая в первой роте батальона стихийно произошли беспорядки, в результате которых сто тридцать два минёра арестованы и ждут суда. Многим из них грозит смертная казнь. Естественно, что гарнизон крепости очень возбуждён. Это, повторяю, знают все. Но всем ли известно, что из-за неудовлетворительной работы нашей организации в войсках там свили гнездо эсеры-максималисты, которые ратуют за немедленное восстание с целью недопущения суда над минёрами. Восстание в нынешних условиях не будет иметь успеха, оно лишь повлечёт за собой бесчисленные жертвы. Мы должны усилить работу в армии и на флоте, чтобы иметь возможность влиять на события. А товарищи меньшевики, которых так беспокоит, что мы отпугнем буржуазию, совершенно пренебрегают работой в войсках, недооценивая их значения в предстоящей революции. Что ж, выходит, и здесь нам с меньшевиками не по пути. А мы, большевики, будем выполнять директиву партии по усилению пропагандистской работы в частях гарнизона, по созданию там боевых с.-д. групп. У меня всё!