Николай Корсунов - Высшая мера
- Название:Высшая мера
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1988
- Город:Москва
- ISBN:5-285-00382-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Корсунов - Высшая мера краткое содержание
Высшая мера - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
На безрыбье и рак рыба, можно бы и лисицу затравить на воротник Павловне, но собаки не выскочили вслед за Патрикеевной из буерака, чувствовалось, что они даже не удостоили ее своим вниманием. Шли по следу более крупного зверя. Об этом же говорило и поведение коня Василия Васильича: он не поигрывал железом удил, как обычно, а закусил их, прижал точеные уши, норовил отвернуть влево от оврага, приходилось подергивать правый повод.
Там, где овраг подрезал собой небольшой увал, наметанный глаз Василия Васильича увидел на снегу волчью тропу. С увала она спускалась в буерак. Казалось, прошел всего один зверь. Но волки не ходят табуном, как коровы или овцы, они отправляются на разбой и возвращаются цепочкой, след в след. Несколько выше в боку увала, как гарпун, торчал сухой осокорь. Возле него Василий Васильич заметил пять небольших вмятин в снегу, расположенных полукругом. Это был привал волков, возвращавшихся с вылазки. Тут они, задрав морды, долго и тягостно выли в морозное небо, и отсюда, вероятно, доносился их жуткий вой до Шукея, выходившего ночью во двор.
«Значит, в буераке целая стая! — удовлетворенно подумал Василий Васильич, натягивая поводья, потому что жеребец, перепрыгнув через волчью тропу, как через препятствие, наподдал ходу. Василий Васильич похлопал его по горячей шее: «Успокойся, дурашка, тебе же не впервые!..»
Зверь появился из кустов, как это всегда бывает, неожиданно. Да не один, а два! Первый громадный, с седым загривком и выжелтевшими от матерости боками, а второй поменьше, видимо сеголеток. Матерый тяжелым скоком брал подъем, по брюхо проваливаясь в снегу, розовой пастью выдыхая морозный пар. Младший прыгал следом. Всадника увидели разом и разом, опешив, остановились, уставившись на него немигающими желтоватыми глазами. Всхрапнув, резко затормозил, уперся конь, попятился, приседая на задние ноги.
«Уйдут! — забеспокоился Василий Васильич. — Повернут обратно и проскочат по верхнему краю мимо собак… Слишком близко я оказался… — Он вздыбил жеребца и бросил его на волков, стараясь отрезать от уклона. — Отсечь, выгнать в степь!..»
Да, самое верное для зверей было бы повернуть почти навстречу ринувшемуся на них охотнику, проскочить мимо него и по кустам верхней кромки уклона прорваться к уральной пойме. Но, видно, старому самцу захотелось уберечь молодого подъярка. Он глухо рыкнул, хватнул пастью снег и тем же тяжелым скоком взял остаток склона, оказался наверху и теперь уже легче, резвее поскакал в степь, выманивая на себя охотника, не сомневаясь, вероятно, что уйдет от него. А молодой, чуть приподнявшись на задних лапах, всем своим сильным, крепко слитым туловищем перекинулся в обратную сторону и тут же скрылся в кустах. Похоже, встреча с человеком буквально носом к носу его больше напугала, чем улюлюканье Шукея и лай собак в глубине распадка.
Василий Васильич погнался за матерым. Тот только для виду рванулся в открытую степь. Отмахав с километр и убедившись, что охотник погнался за ним, он стал забирать влево, к лугам. Пока доскачет до него всадник, он, многоопытный зверь, будет возле поймы с ее спасительными перелесками и кустарниками.
Разгадав его тактику, Василий Васильич подхлестнул коня, но не стал догонять хитреца, а свернул еще круче, чем зверь, влево, чтобы выйти тому наперерез. Волк, в очередь, понял маневр охотника, однако ни в сторону, ни назад не повернул, а все так же стлал свой бег к недалекой пойме, только машистее, длиннее стали его скачки. Он или надеялся опередить Василия Васильича, или не очень боялся близкой встречи с ним.
Расстояние между ними сокращалось под острым углом. Ни конь, ни зверь еще не выдохлись, хотя обоим было нелегко: глянцевитый искрящийся наст не держал ни того, ни другого. Может, именно это недоучел зверь, уводя охотника от оврага в степь. Если бы он шел шагом или бежал легкой трусцой, то наст нес бы его, а при намете легко проламывался. Будь снег чуть поглубже, волку совсем плохо пришлось бы.
Морозный ветер бил Василию Васильичу в лицо, стегал по глазам, но у него была своя степняцкая прищурка, при которой ни ветер, ни солнце не ослепят, не выдавят слезу. Прижавшись к колючей, коротко подстриженной конской гриве, он не спускал с волка глаз. Снова отметил, что зверь необычайно крупный и мощный, что таких ему еще не приходилось брать. Похоже — вожак стаи.
Еще немного, и конь стопчет его, если тот не остановится или не увильнет. Василий Васильич был уверен, что произойдет последнее, и тогда он сумеет отжать зверя снова в степь. Но тот оказался коварнее и смелее, чем думалось. В последнее мгновение волк как бы сложился вдвое, подобно стальной пружине, и сделал огромной силы прыжок к горлу коня. В ту же секунду Василий Васильич рванул поводья и вздернул жеребца на дыбки, и волк, клацнув зубами, косо пролетел мимо. Однако он вновь не стал уклоняться от поединка, рыча, развернулся и снова взвился в могучем прыжке, только теперь метил сомкнуть челюсти не на конской шее, а на самом охотнике.
«Этот постоит за себя!» — мелькнуло в голове Василия Васильича, и он с левой руки стеганул летящего на него зверя камчой по оскаленной треугольной морде. Камча сбила волка, оглушенный, он с урчанием перекувырнулся в снегу, но отступать не собирался, опять скакнул к лошади…
Хрустел снег под копытами, перемалываясь в муку, ржал и всхрапывал напуганный не на шутку конь, рычал и щелкал зубами разъяренный зверь. Тревожился и сам Василий Васильич, не ожидавший такого отпора. Матерый не зря был вожаком стаи, он умел не только душить и рвать беззащитных овечек, но и, коль уж пришлось, сражаться, а не уходить. Тут, охотник, не зевай, тут зверю достаточно одного щелчка стальных челюстей, чтобы выпустить коню кишки.
У Василия Васильича не было ни ружья, ни ножа — только гибкая, из сыромятных ремней сплетенная камча — подарок Шукея. Да еще — надежный быстроногий конь. Камчой трудно отбиваться от ловкого и смелого зверя, но и показать ему конский хвост удирая — из позора позор. Редкостное упрямство оказалось у волка. Похоже, он всерьез намерился разделаться с охотником и конем и не помышлял о бегстве. А может быть, просто-напросто понимал, что бегство грозит неминуемой смертью? Кто знает. Во всяком случае, Василию Васильичу стало жарковато. Он то вскидывал коня на дыбки, то бросал его в сторону или вперед, стараясь, чтобы волк был справа от него, под ударами камчи, которую он перекинул-таки из левой руки в правую. Зверь, дыбя седую шерсть на загривке, отскакивал назад, приседал, плотно прижимаясь животом к снегу, и с новой силой, опять и опять кидался на охотника, норовя намертво вцепиться ему в бок или ногу, резануть клыками по брюху или горлу коня. Он ловко увертывался от ударов, тонкая, дрожащая от ярости верхняя губа задиралась, оголяя розовые десны и крепкие острые зубы. Лют и нещадящ был огонь волчьих глаз.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: