Николай Бораненков - Вербы пробуждаются зимой [Роман]

В конце сентября в округ на полковое тактическое учение приехал министр обороны. Вначале он сказал командующему Коростелеву, что намерен посмотреть действия полка в обороне, но затем переменил решение. Полк дивизии Гургадзе был поднят по боевой тревоге и получил задачу: совершить марш-бросок через барханы и уничтожить десант «противника», выброшенный в долину реки. Времени было отведено мало, и потому подразделения очень спешили. Танки и бронетранспортеры шли полным ходом. Рыжая пыль от них кудлатилась до небес. Водители задыхались, с трудом удерживали в кромешной темноте установленную дистанцию. А приказ: все вперед и вперед…

Десант «противника» оказался незначительным, к тому же он не успел закрепиться и был с ходу уничтожен авангардом полка. Остальные же подразделения застали лишь пустое поле боя.

— Эка, сколь попусту отмахали!

— Стоило ли всем выступать? — поговаривали офицеры.

— Погодите, — улыбался комдив Гургадзе. — Это еще цветочки, а ягодки впереди. Министр выпарит всю соль на спинах. Он старый солдат.

А министр, довольный совершенным маршем, приказал объявить большой привал и, не раскрывая всех своих замыслов на предстоящие дни учения, отправился на речку порыбачить.

Поклев был удачным. Рыба кидалась не только на плохонькую наживку, а даже на пустые крючки. Однако министр долго на рыбалке не пробыл. Наловив небольшое ведро крупной рыбы, он отдал улов штабным поварам и ушел на часок отдохнуть, а Коростелев решил тем временем встретиться со своим давнишним фронтовым другом.

Повар Артем быстро соорудил возле палатки под шелковицей столик. Коростелев позвонил в штаб полка и, выйдя на лужайку, заломив руки за спину, с приятным волнением зашагал взад-вперед по тропе.

— Это кого же вы так ждете, товарищ командующий? — спросил Артем. — Лично я так волновался, когда холостяком был и невесту в гости поджидал. Глаза проглядел. Придет — не придет?

— Невеста что? — усмехнулся Коростелев. — Друга жду. Да ты ж его знаешь. Наш бывший начпоарм Матвей Иванович.

— Что вы говорите! Сколько ж вы с ним не виделись? Лет десять?

— Нет, почему же. Виделись. На совещаниях… сборах. А вот так, посидеть за столом, не приходилось.

Коростелев подошел к столу, сел, хлопнул ладонью по табуретке.

— Садись, Артем. Отдыхай. Небось набегался.

Повар сел.

— Да есть малость. — И вздохнул.

— Что вздыхаешь? Устал или неприятность какая? — спросил Коростелев.

— Ни то и ни другое, товарищ командующий.

— А что же?

— Да вот хочу вас покритиковать, но что-то побаиваюсь.

— Меня? Покритиковать? — оживился Коростелев, и глаза его загорелись от любопытства. — А ну-ка давай, браток. Давай. Скажи правду в глаза. А то, признаюсь, кроме жены и тещи, меня никто и не критикует. Все больше комплименты говорят. Ну, что ж ты? Начинай. Предоставляю тебе слово. Ну?

— Перво-наперво о званиях, — начал, потерев бритый затылок, повар. — Вы вот гостя ждете. По-братски рады ему. Это хорошо. Так и должно быть, какой бы чин ни занимал. Но не задумывались ли вы, товарищ командующий, почему ваш друг Матвей Иванович досель в полковниках ходит?

— Нет, брат, не задумывался.

— А это минус вам. Кол, товарищ командующий. Вы вот генерал-полковник, а он который год все полковник. И в должности он заморожен, как тот карась. А разве это справедливо? Разве воспитывать людей легче, чем учить их стрелять?

— Да, ты прав, Артем. Прав, браток. Но сие от меня не зависит.

— Как не зависит, товарищ командующий? Вы же с министром встречаетесь.

— Да, встречаюсь.

— Так разве вы с ним только стратегию обсуждаете? Ну, наверно же, говорите по душам?

— Говорим.

— Так что ж вы молчите, товарищ командующий? Возьмите и скажите: «До каких же, мол, пор будем на скромности политработников выезжать? Сами погоны маршалов надеваем, а им и генерала жалко дать».

Коростелев посмотрел на повара, кивнул головой.

— Говори, говори, Артем. Я слушаю тебя.

Артем поправил вилки на столе, накрыл кусочком марли нарезанный хлеб.

— К вам на прием один офицер тут приходил. Ярцев по фамилии.

— Ярцев? Помню, помню такого. Бугров мне рассказывал про него. Ну и что же?

— В Москве он служил. В Главном управлении. По разговору видно, толковый парень. Фронтовик. Академию окончил. Молодой. Ему бы в самый раз работать там. А вот поди ты. Выжили. Постарались избавиться. Больно ершист. Против шерсти гладит. Где же справедливость, товарищ командующий? Сами призывают смело недостатки вскрывать, критику развивать, а чуть что — за хомут тебя. Хорошо, если косым взглядом отделаешься, а то еще и в бараний рог согнут.

Коростелев задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Да-а. Есть у нас еще такое. Встречается. А вся беда, братец, в том, что иные руководители в непогрешимых богов себя превращают и не приемлют никакой критики. Иной раз наломают дров, а признаться боятся. Разве может бог ошибаться? Признаешься — чего доброго, уронишь авторитет. А это же глупость. Нет неошибающихся людей. Даже Ленин, которому по уму и развитию нет равных, умел ошибки признавать.

— Да-а, — вздохнул повар. — Если бы все, как Ленин! — И задумался.

Командующий умолк тоже и несколько минут сидел, склонив голову, скрестив руки между колен. Потом распрямился, вздохнув, спросил:

— Ну еще что у тебя, Артем? Говори. Не стесняйся.

— Чего же стесняться. Скажу. Вы, товарищ командующий, рыбу вчера ловили?

— Ловил. Как же, — просиял Коростелев. — Хорошо клевала.

— Да, здорово, — подтвердил повар. — Слишком даже. А не задумались ли вы, почему это у командующих и приезжих начальников рыба больше всех клюет?

Коростелев пожал плечами.

— Нет, признаться, и в голову не приходило. Берет и берет. Значит, удача, хотя рыбак, как знаешь, я неважнецкий.

— Вот б том-то и суть, товарищ командующий. А я задумался. И не только задумался, а кое-что и разузнал.

Коростелев глянул настороженно.

— И что же, если не секрет?

— Да рыбка-то у вас была подсадная.

— Подсад-ная? Не может быть!

— Точно, товарищ командующий. Они еще до вашего приезда наловили ее, потом выпустили в ограждение и три дня не кормили. Ну, она остервенело и кидалась на крючки.

— Кто это сделал?

— Начальник гарнизонного военторга, а саперы помогали.

Коростелев побелел. Да это же очковтирательство! Прелюдия к большому обману. Сегодня мелкая рыбешка, а завтра крупный подвох. Да как же они смели сделать такое? Меня, командующего, министра, обмануть?

Он круто повернулся к повару и сурово спросил:

— Это все точно?

Артем стал по команде «смирно».

— Точно, товарищ командующий! Ограждение из железных решет с вечера было не видно, а сейчас как на ладони вон стоит.