Вильям Козлов - Услышать тебя

— Куда тебя распределили, Лилька? — подскочила к ней Галя Вольская.

Лиля пожала плечами: она еще не знала, куда ее пошлют на практику. Сейчас скажут…

— Что же ты стоишь? — возмутилась Галя. — Иди скорее к декану, уже, наверное, все хорошие города расхватали.

— Мне все равно, — сказала Лиля. И это было действительно так. Какое имеет значение, куда ее направят на производственную практику? И кто на свете знает, где человеку хорошо, а где плохо?

Ей предложили Петрозаводск, и она тут же согласилась. Декан — он привык, что студенты не сразу соглашаются, — улыбнулся и сказал, что, мол, рядом с Петрозаводском Кижи, а это чего-нибудь да стоит… Уже на улице ее догнала однокурсница, Таня Кошкина.

— Правда, что ты едешь в Петрозаводск? — спросила она.

— Петрозаводск… — сказала Лиля. — Там, наверное, заводов много?

— Послушай, Лилька, давай поменяемся, а? Я поеду в Петрозаводск, а ты в мой город? Ребята там были в прошлом году на практике и рассказывают просто чудеса: всем дали ставки, относятся великолепно, печатайся сколько хочешь. Они заработали уйму денег… Город небольшой, с речкой, забыла, как она называется. Ну, по ней еще из варяг в греки плавали… И весь зеленый. Яблони, вишни… Даже тупица Лешка Ионин опубликовал шесть материалов и получил «четверку» за практику.

— Чего же ты не хочешь ехать в такой замечательный город? — спросила Лиля.

— Димка едет в Петрозаводск!

— Ну и что?

— Что с тобой? — внимательно посмотрела на нее подруга. — Какие-то глаза у тебя… странные.

— Оставь мои глаза в покое, — сказала Лиля. — Скажи лучше, как ты относишься к Роберту?

— Я его и видела-то всего два-три раза с тобой…

— Что ты думаешь об этом человеке? Только честно, Таня раскрыла лакированную черную сумку, достала платок, развернула его, свернула и снова положила на место. Щелкнув замком и не глядя на Лилю, сказала:

— Плюнь ты на него… Лилька, ты ведь самая красивая в нашей группе! Стоит ли переживать из-за какого-то… Неприятный, наглый тип! Я, как в первый раз увидела его с тобой на вечере, не могла понять: где у тебя глаза были?

— Мы с ним в одной школе учились, — сказала Лиля. — Когда я приехала в Москву, он был для меня самым близким человеком… А потом… потом…

Таня обняла подругу за плечи.

— Если ты захочешь, любой парень будет твой…,Мне бы такие глаза, как у тебя! Поезжай, Лиля, на практику и забудь думать о нем. Спорим, вернешься — самой будет смешно, что плакала из-за него!

Лиля платком вытерла слезы. Достала зеркальце, черный карандаш, старательно подвела глаза.

— Что ты там говорила про Петрозаводск? — спросила она, успокоившись.

— Моего Димку туда направили. Я хотела бы поехать с ним.

— Ну и поезжай, — сказала Лиля.

Таня обхватила ее за шею, стала целовать.

— Лилечка, ты меня спасла! Я ведь хотела сделать так, чтобы Дима думал, что это случайность.

— А декан? Мне ведь уже направление выписали.

— С деканом я договорилась. Пошли, он переоформит наши документы!

— Что ж, пусть будет город с речкой, — сказала Лиля, и впервые в это утро на ее полных губах появилась улыбка.

Лиля все-таки дозвонилась до Роберта. Разговаривал он по телефону лениво, сквозь зубы, отвечал односложно: «да», «нет», «ты все выдумываешь», «знаешь, дорогая, мне это надоело». Но пообещал приехать на Рижский вокзал проводить.

Появился он за пять минут до отхода поезда. Лиля уже вошла в вагон и стояла у окна. На перрон поднимались пассажиры и провожающие. Лиля подумала, что он не придет, и тут в толпе заметила его длинное с бачками лицо. Лиля очень хотела, чтобы он пришел, а увидев, почувствовала разочарование: к чему эта теперь уже бессмысленная встреча?..

Роберт не спешил. Остановился на перроне, прищурив глаза, окинул взглядом длинный состав, взглянул на часы и направился вдоль вагонов. Лиля застучала в стекло. Он увидел ее, но в вагон не вошел, остановился у окна. Напрягая все силы, Лиля попыталась опустить стекло, но у нее ничего не вышло. Поймав ее взгляд, с места поднялся молодой лейтенант и помог. И вот Лиля и Роберт лицом к лицу, Глаза у него темные, на тонких губах равнодушная, будто приклеенная улыбка.

— Уезжаешь? — спросил он.

— Говорят, это очень красивый город, весь в зелени, речка… — сказала Лиля, понимая, что говорит совсем не то.

— Будешь на пляж ходить, — усмехнулся Роберт.

— А что ты будешь летом делать?

— Я? — Он проводил взглядом высокую блондинку. — Не знаю. Поеду в Андижан к старикам… — Он вдруг озабоченно взглянул на нее. — Ты не писала своим, что я завалил сессию? Слава богу, а то ни копейки не дадут, а у меня мысль махнуть в Ялту… Море, Ореаыда, белые корабли…

— Шикарные девочки… — подсказала Лиля.

— Я ведь не давал монашеского обета, — улыбнулся Роберт.

Глядя на это длинное, лишенное всякого выражения лицо, на пустоватые глаза, тонкие губы, Лиля вдруг почувствовала облегчение. Это хорошо, что они сегодня увиделись. Что, кроме обид и слез, дал ей этот самодовольный парень? Даже сейчас, за несколько минут до отхода поезда, пялится маслеными глазами на хорошеньких женщин. Сколько раз она хотела забыть его! Случалось, не встречались месяц, два, потом он как ни в чем не бывало появлялся и все начиналось сначала. Как она ненавидела себя за то, что все прощала ему, но ничего поделать с собой не могла. А он знал, что она не прогонит, и только улыбался своими тонкими губами, когда она плакала и говорила ему, что он подлец, что она не хочет его больше видеть. Ему нравилось, что она страдает, плачет из-за него. Однажды Лиля услышала, как он, подвыпив, сказал своему приятелю:

— Лилька привязана ко мне, как собачонка… Свистну — тут же прибежит!

Когда он в следующий раз «свистнул», она не прибежала. Она твердо решила больше с ним не встречаться. Тогда он сам пришел. Он всегда приходил к ней. Рано или поздно. Когда нужно, он становился ласковым, заботливым и нежным. Даже цветы приносил. Клялся, что любит ее, а остальные девушки — это все мимолетные интрижки. Чепуха на постном масле, как он говорил.

Связывало их и то, что они вместе приехали из Андижана в Москву. Лиля поступила в МГУ на факультет. журналистики — этот факультет тогда считался самым модным, а она закончила школу с золотой медалью. Он — в институт авиаприборостроения.

В тот первый год, когда еще не было знакомых в Москве, Роберт был необходим ей. Кстати, в первый год и он тянулся к ней и был совсем другим, а потом… Потом их отношения стали мучительными и тяжелыми. Большой город изменил его неузнаваемо. Он стал циником и снобом. Она продолжала любить его, а он принимал это как должное и считал, что она никуда от него не денется. Да, пожалуй, так оно и было. Роберт обнаглел до того, что стал знакомить ее со своими новыми девушками, а потом хвастаться победами над ними… И если замечал, что Лиля страдает — а она старалась скрывать свои чувства, — то так и светился какой-то садистской радостью.