Вильям Козлов - Услышать тебя

— А вдруг напечатают? — опять улыбнулся Сергей.

— Журналист ты хороший, это все знают, а какой из тебя выйдет писатель — никто этого сказать не может.

— Значит, советуешь бросить?

— Пиши для газеты, за это тебе платят…

— Я тебя выслушал, а теперь ты меня послушай, — сдерживая раздражение, сказал Сергей. — Роман я не брошу! Пойми, я не могу не работать. Вот ты сегодня у плиты… прости за неудачное сравнение… творила! У тебя было такое одухотворенное лицо…

— Можешь не продолжать, — перебила Лиля. — Мой удел — это плита, а ты создан для настоящего творчества…

— Ты все вульгарно истолковала, — поморщился Сергей.

— Я тебя прекрасно поняла, — отрезала жена.

Воспользовавшись паузой, Сергей взял с письменного стола книгу и устроился на диване. Однако углубиться в нее не смог: на кухне звякала в раковине посуда, хлопала дверца плиты, гремели вилки-ложки. А немного погодя раздался недовольный голос:

— Уже завалился, гений… Мог бы и помочь жене убраться на кухне.

Выругавшись про себя, Сергей поднялся и пошел в кухню. Лиля уже все убрала, и на его долю осталось лишь вытереть полотенцем посуду. Конечно, обед был хорош, но нельзя же из-за этого все время испытывать его терпение…

— Сходил бы в кинотеатр и взял на вечер билеты, — сказала Лиля.

— Потом…

— Знаю я это «потом»… Заляжешь с книжкой — не поднять будет.

— Чем ты все время недовольна? — поинтересовался Сергей.

Лиля будто только и ждала этого вопроса. Швырнув столовый нож в выдвинутый ящик кухонного стола, она повернулась к мужу с рассерженным лицом.

— Я недовольна нашей жизнью. — все больше и больше повышая голос, горячо начала она. — Мне надоело жить в этом скучном городе! Надоело вечно стоять у плиты! Посмотри на мои руки! — Она повертела перед его носом ладонями. — Они все в трещинах! Неужели мы не в состоянии нанять хотя бы приходящую домработницу, которая бы готовила и убирала?..

— Тут и убирать-то нечего, — удивился Сергей. — Можно подумать, что у нас не одна комната, а хоромы!

— Мне надоело скоблить этот мерзкий деревянный пол! Надоело…

— Хорошо бы, если бы тебе еще надоело каждой день ругаться по пустякам, — ввернул Сергей.

— Ты ведь пальцем о палец не ударишь, чтобы помочь жене!.. — уже не могла остановиться Лиля, слова мужа только подстегнули ее.

— Теперь будем считаться, кто больше сделал, — сказал Сергей. Лилин упрек был несправедлив: он всегда помогал ей на кухне, ходил на рынок, в магазины.

Когда голос жены поднялся до высоких пронзительных нот, Сергей понял, что сегодня дома ему отдохнуть, а тем более поработать не придется. Он взглянул на часы: половина четвертого. Это движение не укрылось от зорких глаз жены.

— Уже лыжи из дома навострил? — прервав поток бранных слов, спросила она. — Куда? Да что я спрашиваю… Давно уже завел какую-нибудь…

— Ты же просила за билетами сходить! — попробовал ее урезонить Сергей.

— Есть мне время по кинотеатрам шляться… — отбросив элементарную логику, снова взвилась жена. — А кто будет твои носки штопать? У меня гора нестираного белья!..

Сергей молча двинулся к вешалке. Стараясь не смотреть на жену, быстро оделся и вышел в коридор, не преминув крепко хлопнуть дверью. На улице остановился у ларька, купил сигареты и, сломав о коробок несколько спичек, закурил. Глядя на светлое безоблачное небо, немного постоял. В ушах все еще звенел голос жены: «…гора нестираного белья!..» Гора белья… Может быть, он и белье теперь должен стирать?.. Машину надо купить стиральную… Хоть пять машин купи, все равно голос жены будет раздраженным. Найдется другая причина для недовольства… А может быть, она его просто ненавидит? А он ее?.. Почему вдвоем им в одном доме тесно? Почему?!

Сергей обвел взглядом приземистые стандартные дома. В каждом четыре квартиры. В каждой квартире — семья. Неужели и там такое же происходит?

Он выплюнул сигарету, и к ней тут же подскочил голубь. Уже размахнулся головой, чтобы долбануть клювом, но вовремя одумался и, кося на Сергея недовольным красным глазом, не спеша отошел к приятелям. К нему подковыляла голубка и щипнула за шею. Голубь забубнил и отодвинулся…

«Живут, как голубки… — подумал Сергей. — У этих тоже, видно, не все гладко… Ругаются, клюются».

Из дома напротив вышла девочка и стала бросать птицам куски булки. Голуби набросились на еду. Толкаясь, обмениваясь ударами клювов, они жадно хватали крошки и глотали. Откуда-то прилетела еще орава. Некоторые нетерпеливые голуби вскарабкивались на спины соседям и выхватывали у них из-под носа куски.

Девочка смотрела на птиц и улыбалась. Под мышкой у нее торчал длинный узкий батон.

Сергей бесцельно побрел по улице, еще не зная, куда податься. Зато одно он точно знал: домой сегодня он не вернется.

Лиля осторожно пробиралась по скользкому обледенелому тротуару к зданию главпочтамта. Держаться близко к зданиям было опасно: прозрачно-желтые набухшие сосульки угрожающе нависли над головой. Днем, когда солнце начинало припекать, город звенел от разноголосой капели. Нагревались водосточные трубы и начинали потихоньку кряхтеть и покашливать, как простуженные старики, время от времени с железным грохотом извергая на тротуар раздробленные куски льда.

Был конец марта, и лед на Дятлинке еще стоял прочно. Обычно ледоход начинался в середине апреля. Три моста перекинулись в центре города через реку, но многие почему-то предпочитали до самого ледохода переходить речку по льду. Причем грязно-желтые тропинки были протоптаны почти рядом с мостом.

Лилю то и дело обгоняли прохожие. Торопиться ей было некуда: Сергей уехал в командировку, сына она две недели назад отправила с матерью в Андижан. Там уже поспели первые овощи и фрукты. Наверное, Юрка бегает по улице в одних трусиках… Сейчас самое прекрасное время в Андижане: тепло, солнечно, все в цвету. Когда Капитолина Даниловна сказала, что хочет забрать Юру с собой, Сергей стал возражать, дескать, и так сына почти не видим, пусть этот год поживет с нами, но они сумели уломать его.

Лиля уже давно поняла, что, если начинать исподволь готовить мужа к чему-нибудь, будь то покупка новой дорогой вещи или поездка в Ленинград или Москву (за последние два года она несколько раз туда ездила), всегда будет так, как она захочет, хотя сначала он будет протестовать.

Сергей не любил спорить с женщинами и быстро уступал. Нащупав его слабую струнку, Лиля стала ею умело пользоваться. Когда Сергей принялся горячо доказывать теще, что сыну и здесь прекрасно живется, и вообще это неправильно — воспитывать ребенка где-то на стороне, Лиля мигнула матери — мол, не спорь… И вот пятилетний Юра уже две недели как в Андижане.