Вячеслав Шишков - Повести и рассказы

В прежние тяжелые годы от правительства выдавались усиленные пайки всему учительскому персоналу. Теперь на пайке, и довольно скудном, оставлено лишь несколько учителей школы второй ступени. Да и то из ничтожного учительского жалованья удерживается почти рыночная стоимость этого пайка. Недавно несколько учителей…ской школы ушли в город из боязни обречь себя на нищенское существование. Я слышал, что и из других, известных мне здесь, школ учителя разбегаются по тем же причинам. Вообще эти незаметные, но самые необходимые нам труженики — несчастнейшие пасынки Республики. Зато вот вам и неоспоримый факт: специальные учебные заведения, где фабрикуются педагоги, пустуют. Да и на самом деле, кому же охота много лет учиться только для того, чтоб голодать… Конечно, и Волховстрой, и Стросвирь, создающие искусственные водопады и утилизирующие их силу — вещь первостепенной важности, и Республика поступает правильно, не жалея на них денег. Так неужели же мы остановимся перед созданием других величественных турбин, чтоб принять всю мощь естественного водопада живых интеллектуальных сил пробуждающейся деревни? Конечно, нет. Довольно нам быть посмешищем кичливой Европы, довольно быть без штанов, но в шляпе! Мы бодры, мы молоды, перед нами широкий путь!

Октябрь 1922 г.

П е т р — зажиточный крестьянин, лет 45-ти, крепкий, чернобородый, брови густые, волосы в скобку.

В а р в а р а — жена Петра, хворая, преждевременно увядшая.

В л а с — их сын.

Н а з а р — отец Петра, благообразный лысый старик, в голосе и манере ласковость.

К а т е р и н а — жена Власа.

В а н ь к а — П а с т у х — молодой парень, с хитринкой.

М и т ь к а — С м е р т ь — юродивый парень, всегда одет смертью, в длинном белом балахоне, с косой. Лицо то открыто, то закрыто наголовником, смотря по обстоятельствам. Говорит гнусаво, тягуче, старушьим голосом. Хохот громыхающий, дикий, злобно-таинственный, наводящий ужас.

Ю з е ф — пленный, лет 30-ти.

С т а р ш и н а.

М о т р я.

Н а с т я.

П а л а г а → молодые солдатики.

Ф и с к а.

П е р в ы й с о л д а т.

В т о р о й с о л д а т.

О ф и ц е р.

У р я д н и к.

С т а р у х а Д а р ь я.

А н т о н — изувеченный солдат, сын ее, муж Мотри.

Ж е н щ и н а.

Гости на свадьбе, народ.

Между первым и вторым действиями проходит полтора года, между вторым и третьим — год, между третьим и четвертым — неделя.

Просторная изба Петра. Он недавно оженил сына. «Съезжий праздник» престол. Гости из своего села и соседних деревень. Девицы, парни, мужики. Назар угощает гостей пивом: нацедит в жбан и подает крайнему. Жбан идет по гостям, сидящим на лавках вдоль стен, возвращается Назару, вновь наполняется и передается дальше. Веселая вечорка. Занавес поднимается в самый разгар песни.

Х о р (громко.)

Ж е н с к и й х о р.

Х о р (громко).

Ж е н с к и й х о р.

Х о р (громко).

(Ванька-Пастух, в лаптях, стоит посреди избы, размахивает руками, тренькает на балалайке, с вывертом притопывает — хочет плясать.)

В а н ь к а. Ну, чего тянете!.. быдто дохлую корову за хвост. Надо веселое, с плясом. Ух, ты но-о!.. Чтобы изба дрожала, потому што…

Д е в и ц а. А ты пошто в лаптях?

В а н ь к а. Я-то?

П а р е н ь. Поди, не пахать поехал… Вечорка здесь, гульба…

В а н ь к а. Здеся-то?

Д е в и ц а. Да у него и сапог-то нету…

В а н ь к а. Врешь. Это у меня-то?

М у ж и к. Его сапоги в лесу растут.

В а н ь к а. Врешь. Есть сапоги. Да еще какие. С подковками. Только не сшитые. В лаптях сподручней. Эх ты но-о!..

Г о л о с а. Ха-ха!.. Удалой ты парень.

В а н ь к а. Кто? Я-то? Завей горе веревочкой!

Г о л о с а. Спляши-ка, Ванюшенька, спляши…

В а н ь к а. А не спляшу, что ли… Хы!..

П е т р (стоит с женой Варварой возле печки). Да поудалей ты. В случае чего, и я бы приударил.

Г о л о с а. Вот, вот, Петр Назарыч…

В а н ь к а. У тебя больно борода большая: того гляди наступишь.

Г о л о с а. Пляши, знай. Чего — борода. Пляши!

П е т р. А что? Унывать нечего, ребята… Значит, урожай сняли добрый…

Г о л о с а. — Лучше требовать нельзя…

— Сыты будем…

— Пивов наварим, браги…

— Пей, не хочу! Жить можно…

П е т р. Вот, слава те Христу, сынка оженил… Все честь-честью… Эвота какую королеву высватал…

Г о л о с а. — Пара.

— Самая краса…

— Куда краше…

(Все гости смотрят в передний угол на молодых Власа и Катерину, сидящих в обнимку.)

В а н ь к а. Парочка, баран да ярочка.

Г о л о с а. — По всему селу первая.

— По всей волости.

В л а с. Нет, братцы! По всему свету белому. (Целует Катерину.)

П е т р (прищелкнув пальцами и прикрякнув). Эх ты, смачно как. Любо!

В а н ь к а. Хы-хы-хы! Ловко… Влас Петрович, вкусно? Катерина, каково? А? А вот я гляжу-гляжу, да и сам женюсь, потому што…

Д е в и ч ь и г о л о с а. — Да за тебя и пойти-то никто не подумает.

— Нечего сказать, жених.

В а н ь к а. Это за меня-то? Девки, да вы в уме ли? За меня-то? За пастуха-то? Я самый богатеющий мужик. А что? Вот балалайка, а вот и лапти.

Г о с т и (смеются). — Ишь, какой богатый.

— Богатый и есть.

— Миллионщик.

В а н ь к а. А не богатый, что ли? У меня в губернии домище сгрохан, о семи жердях с подъездом… Низ деревянный, верх кирпичный… Хы-хы-хы!.. Кругом бегом…

Г о с т и (смеются).

В а н ь к а (проходит гоголем не торопясь по кругу, тренькает на балалайке, запевает):

Эх, ты но, завей горе веревочкой!

Г о с т и (смеются).

В а н ь к а. Еще у меня, братцы, есть разны вещи, молоток да клещи, да чайник безо дна, только ручка одна. Совсем новенький… Хы-хы. Вот я какой богатый господин потому што…

Г о с т и (смеются). — Ну, и говорок.

— Экой язык-то у тебя.

— Ваня-пастушок, а что ж ты плясать-то?

В а н ь к а. Мать честная! Я и позабыл совсем… (Бросается на середину избы, ударяет по струнам балалайки, притопывает.) В присядку, что-ли?

П е т р. Валяй! Только повеселей. Подсобим.

В а н ь к а. Ладно, не учи… Сам шашнадцать годов в ниверситете обучался. (Выкидывает ногами козла и запевает:) [1] На мотив — «Барыня».

Подхва-а-тывай!