Павел Васильев - Турухтанные острова

Стало быть, не прав директор?

И этого не мог сказать Неделин.

Складывалась ситуация, когда оба оказывались правы.

Разве так может быть? Теоретически — нет. Но реально, в жизни, произошло. Неделин не мог никого ни защищать, ни винить. Жизнь сложна.

В кабинет вошли Лиза и Рая.

— Как ты здесь устроился?

Рая тотчас метнулась к телефону.

— Можно позвонить? — Она звонила на работу мужу. — Это я. Ты пообедал? А что ел? Как сегодня доехал? Фу!.. Положил трубку! — Она обидчиво смотрела на телефонный аппарат. — Говорит, что ему некогда. А я знаю, сами там сидят, рассказывают анекдоты. Каждый день приносит новые… Я отсюда теперь буду звонить, ладно?

А меня сегодня опять летчик встречал! Прихожу на остановку, он стоит с цветами, — сообщила она Лизе как очень важную новость, о которой чуть не позабыла.

— Коля?

— Зачем? Его товарищ Витя. Такой обходительный. И цветы такие красивые, потом просто жалко было выбрасывать.

— Чего ж ты не скажешь, чтоб не носил?

— Зачем?.. Пусть, пусть носит. Это же интересно!

В спешке, словно торопилась на пожар, вскочила с охапкой бумаг Франциска Федоровна. Завалила ими весь стол. Сразу принялась что-то рассказывать.

Но ее бесцеремонно перебила Вера Васильевна. Принесла Неделину какой-то приказ.

— Распишитесь, что вы ознакомлены… Слышали, что выкинул наш общий знакомый? Он и на новом месте не ужился, — начала Вера Васильевна, пока Неделин читал приказ. — У них там экзаменационная сессия. Один экзаменатор заболел. Надо было его кем-то заменить. Заведующий учебной частью еще не знал, с кем имеет дело, обратился к нему. — Вера Васильевна сделала многозначительную паузу. — Вот тут-то все и началось! Он наставил бедным ребятам двоек! А в техникуме, как и всюду, первыми идут сдавать экзамены самые сильные, уверенные в себе, кто послабее — последними. И тут — сеча! Все попрятались по коридорам, он один сидит в аудитории.

Каким-то образом об этом узнал завуч, решил поговорить по-человечески: «Не слишком ли мы со строгими критериями к ним подходим? Это же еще почти дети!» — «Что не вы предлагаете? Наставить им пятерок, если они их не заслуживают? Я по-иному не умею. Хотите — принимайте сами». Можете себе представить? — негодовала Вера Васильевна. — Это же упрямый осел!

— Медики утверждают, что ослы обладают самым большим количеством мозговых извилин.

— Ха. Странные шутки! — хмыкнула Вера Васильевна.

— Я думаю, надо, создать специальную группу по новой работе, — сказал Неделин Франциске Федоровне, когда они остались вдвоем. — Придется тебе эту группу возглавить. — После посещения Веры Васильевны он окончательно понял, что у него, пожалуй, не останется никакого времени для ведения новой работы.

Да, такова участь многих способных инженеров: коль проявил себя — выдвигают в начальники, а здесь уже не до науки.

Через месяц в южном портовом городе, который в свое время упоминал в беседе с Кропотовым Журавлев, начались натурные испытания директорского изделия, и Неделину пришлось поехать на них как разработчику дисплея.

В том городе имелось две гостиницы. Одна — в центре города, современное высотное здание с кафе на крыше, откуда открывался вид на бухту, усыпанную по берегам одноэтажными домиками в фруктовых садах, на теряющиеся в голубой дымке, похожие на складки огромной сдвинутой скатерти далекие горы.

Другая гостиница, кубообразное серое здание постройки пятидесятых годов, находилась на берегу моря, рядом с базаром, напротив причала, откуда курсировали катера с названиями «Чиж», «Стриж», «Пингвин» на городской пляж, на другую сторону бухты.

Неделин и все приехавшие с ним, по традиции, давно сложившейся в институте, поселились именно в этой гостинице. Администраторы и обслуживающий персонал гостиницы многих из них знали. Как только они появились в вестибюле, послышалось:

— Караваев, Мишка! Привет! С приездом тебя!

— Здравствуй, Лялечка! Радость моя! Держи торт, наш, ленинградский, из «Севера». Неси скорее в холодильник.

Почему-то среди работников гостиницы торты из ленинградского кафе «Север» особенно котировались.

Пока здоровались, обмениваясь последними новостями, стояли в вестибюле, Шурик успел оформить необходимые документы у администратора и получить номера. Каждый из ранее бывавших здесь вселился в тот номер, где жил прежде. Новичков тоже не обидели, всем достались номера с видом на море.

Как только рассовали по шкафам вещи, пошли искупаться. Неподалеку от причала можно было спуститься к воде. С причала мальчишки сетками ловили крабов.

Все направлялись к причалу, а им навстречу уже бежал с базара Леня Жарков с авоськой, набитой всякой снедью.

— Я слетал на базарчик. Купил огурчик, помидорчик.

Кропотов должен был приехать не раньше чем через неделю, и пока «главнокомандующим» по изделию являлся Леня. Однако все понимали, что это чисто формально. Если что требовалось, шли к Шурику. Так надежнее.

В первые дни работы было немного: проверяли правильность соединения приборов, их исправность.

После работы Неделин обычно шел прогуляться по Приморскому бульвару. По времени в эту пору в Ленинграде бывало еще совсем светло, а здесь — настоящая ночь. Вдоль аллей горели фонари, но шагнешь в сторону — и словно провалишься в эту теплую, благоухающую темноту. Чтоб не ткнуться во что-нибудь — шарь руками.

На «точиле» — бетонированной освещенной танцплощадке — играл духовой оркестр. Там танцевали матросы с девушками. И шеренгой стояли матросы по краю площадки. Посмотришь издали — на темном фоне белая полоска бескозырок.

По берегу моря огни не горели, но здесь темнота не была такой плотной от фосфоресцирующей воды. Огни светились по другую сторону бухты, на кораблях. Отсветы от них тянулись к этому берегу.

Директор приехал раньше, чем ожидалось. Утром Шурик пробежал по номерам, сообщил, что Кропотов уже на объекте. Наскоро позавтракав в гостиничном буфете, открывающемся в семь, через полчаса все были на рабочих местах.

Кропотов по-хозяйски осматривал приборы, прохаживался, опираясь на трость, сделанную из железной трехдюймовой трубки. За ним, стараясь не отстать, подпрыгивал Леня Жарков.

— Вы повредили ногу? — спросил он директора, поставившего трость в угол.

— Нет. Вы знаете, что Пушкин ходил на прогулку со специально выкованной тяжелой тростью? В наше время человек подвержен еще меньшим физическим нагрузкам. Поэтому многие болеют гиподинамией. Необходимо искусственно увеличивать физическую нагрузку. Это знали еще во времена Пушкина.

Леня, не вытерпев, попробовал приподнять трость.

— Ого!

С приездом директора начались испытания изделия. Теперь работали и по вечерам. Работали и в субботу. Но в воскресенье проводился профилактический ремонт электроподстанции, таким образом и для командированных оно оказалось свободным днем.