Ахмедхан Абу-Бакар - Рассказы советских писателей

Куда же ОН подевался?

чье имя не упоминается, встречается с ПРОДАВЦОМ КНИГ, который все помнит, но тем не менее история остается незаконченной.

Улицы становились всё уже, людей было много, ОН шел по булыжной мостовой, затем толпа вытеснила ЕГО с одной, особенно узкой улочки, — словно пробку от бутылки, выперли ЕГО на большую, залитую солнцем площадь. Скопища туристов липли к историческим фасадам древних зданий. Щелкали фотоаппараты, над площадью в порыве ветра кружились голубиные перья. ОН опустил голову и вновь ступил в сумрак одной из улиц, — площадь, словно лучи, отбрасывала их в разные стороны. Здесь было меньше людей. ОН оглядел стены с полосами в местах водостока и остановился под массивной аркой. Выцарапанная из-под серого слоя штукатурки фигура бородача протягивала навстречу входящим рулон бумаги. У старика было немощное лицо святого, фигура извинялась, словно просила милостыню у спешащих прохожих.

В дверях лавки на НЕГО пахнуло заплесневелой бумагой и пылью, слева от входа сидела женщина неопределенного возраста и что-то вязала. Она бросила на вошедшего равнодушный взгляд поверх очков. Вдоль длинных стен от потолка до пола тянулись книжные полки, ОН взглянул на вяжущую женщину и подошел к полкам. На корешках старых книг виднелись непонятные ЕМУ надписи, ОН снял с полки одну книгу, взвесил ее на руке и осторожно поставил обратно на место. Дальше лежали кипы пестрых иллюстрированных журналов, с обложек на НЕГО смотрели раскрашенные манекены и причесанные пудели, ОН приподнял стопку журналов, изданных на блестящей меловой бумаге, и вытащил самый нижний.

«Хороший обед — словно увлекательное приключение» — значилось под огненно-красным куском мяса. Зеленые листья салата, кружки моркови, редис, нашинкованный лук; бутерброды с майонезом, бутерброды с маслинами, бутерброды с куриным жарким, индюк на электроплите цвета синего моря, осколки разбитой тарелки на персидском ковре, торт ко дню рождения с надписью «Наши тарелки не бьются!», янтарно-желтая ванна, янтарно-желтая кухонная раковина, янтарно-желтые полотенца, туалетная бумага в цветочках, «С нашей кровати поутру встанете без болей в пояснице!», двухэтажный дом светлого дерева под золотисто-желтыми липами, над входом распростерший крылья орел держит табличку: «Вы застраховали?..», камин из грубого камня, пивные кружки зеленого стекла, обитые шелком кресла, медвежьи шкуры перед камином, перламутр в волосах, перламутр на губах, зеленые комнаты, синие комнаты, красные комнаты, «Быстро! Удобно! Практично!», мороженое со взбитыми сливками и дольками апельсина.

ОН взял с полки другой журнал.

Дорожка из плитняка поднимается к веранде, уставленной плетеными креслами. Возле дорожки — цветы. Тюльпаны, нарциссы, гиацинты. На газоне живописно лежит кем-то забытый пестрый мяч.

— Интересуетесь домоводством?

Голос за спиной прозвучал так неожиданно, что ОН вздрогнул и положил журнал назад на полку. Словно ЕГО застали за недозволенным делом, словно книги на этих полках не всем были доступны и разрешены. Женщина возле дверей отложила вязанье и смотрела на НЕГО с подозрением. Человек, задавший вопрос, появился из двери между полками, словно бы вышел из книг, и стоял теперь перед ним, пощипывая волосатую бородавку на правой щеке.

Человек улыбнулся заученной улыбкой продавца и вновь спросил:

— Вас интересует домоводство?

— Я бы с удовольствием посмотрел что-нибудь о цветах.

Продавец провел ладонью по блестящим журналам.

— Здесь вы тоже могли бы кое-что найти, но — вразброс, материал о цветах и садоводстве есть лишь в некоторых номерах. Здесь основное внимание уделяется внешнему оформлению. Понимаете, краски, красивые иллюстрации. Но пройдемте дальше, пройдемте дальше.

ОН следом за продавцом прошел между полками в другое помещение, поменьше и потемнее, стеллажи стояли там один подле другого в ряд, в каждом проходе — тусклая электролампочка.

— Здесь наши основные запасы, — сказал продавец. — Осторожно, тут доска отошла! В первом помещении товар поновее. За счет него в основном и производится ежедневная продажа. Обычно в заднюю комнату никто и не заходит, думают, что тут складское помещение. Но у меня и здесь припасено немало ценных изданий. Подождите, я принесу вам лестницу.

ОН остался стоять между двумя стеллажами, на книгах лежал толстый слой пыли, ОН наобум открыл первую попавшуюся и прочел: «…я одурманю его камер-юнкеров вином и пряностями, и страж их мозга — память станет словно дым, и вместилище их разума — словно дымящийся котел колдуна. В скотский сон погрузятся они, как мертвые».

— Что такое? — пробормотал ОН себе под нос.

Продавец вернулся, под мышкой он держал длинную лестницу и осторожно лавировал с нею между стеллажами.

— Так, установим ее здесь. Там, наверху, на двух верхних полках — прошу, загляните туда.

ОН нерешительно ступил на первую перекладину, лестница заскрипела под ногами, и стеллаж слегка качнулся.

— Не беда, ничего не случится, не бойтесь, — подбодрил продавец.

ОН взобрался наверх, за спиной ЕГО раскачивалась задетая плечом запыленная электролампочка, Она слегка потрескивала.

— Я оставлю вас одного, — донеслось снизу.

ОН почувствовал себя здесь, наверху, неуютно. Словно уже бывал тут прежде, в этом пыльном и затхлом помещении, где старые квит ожидали нового хозяина, взбирался по этой скрипучей лестнице.

ОН взял толстый тяжелый том в кожаном переплете, присел на перекладину лестницы и подозрительно потянул носом. В помещении вдруг запахло чем-то новым. Больше всего это походило на запах дешевой карамели, шоколада и еще чего-то необъяснимо волнующего. ОН раскрыл книгу посередине и осторожно отстранил тонкую шелковистую прокладку. На матово поблескивающей бумаге цвели цветы, огромные яркие гроздья свисали с деревьев на фоне сумрачной чащи, пестрые птицы подхватывали капающий с венчиков нектар, цветы с шелестом тянулись от земли вверх, к свету. ОН вдыхал их приторный аромат, перелистывал страницы, долго и внимательно разглядывал каждую иллюстрацию, пока не прикрыл последнюю из них прозрачной папиросной бумагой. Краски померкли, аромат исчез.

ОН поставил книгу на полку и медленно спустился вниз.

Продавец стоял тут же, в тени стеллажа. ЕМУ подумалось, что этот человек все время следил за НИМ и, в случае, если бы ОН пожелал сбросить вниз какую-нибудь книгу или тайком сунуть себе в карман, выдернул бы лестницу у НЕГО из-под ног и накинулся бы на НЕГО с кулаками. По-видимому, когда-то это был крепкий и сильный мужчина, даже и теперь с ним было бы не так-то легко справиться. Продавец пощипал бородавку на щеке и спросил: