Борис Бондаренко - Пирамида

— Могли и не учесть всего, — заметила Жанна. — Я тоже занималась этими уравнениями и помню, как это было. Они с самого начала ни у кого не вызывали подозрений, и проверяли мы их довольно формально.

— Это верно, — согласился Дмитрий. — Тогда у нас были заботы поважнее. Может, стоит теперь пересчитать их по более точному алгоритму? Есть такие программы?

— Есть, — сказала Таня. — Сейчас поищу.

— И прикинь, сколько времени это займет.

— Хороню.

— Пожалуй, так и надо сделать, — согласился Мелентьев. — Тем более что ничего лучшего пока не видно.

— Вот, нашла, — сказала Таня. — Точность почти на порядок выше, а времени это займет… — она прикинула на бумажке, — что-то около пятидесяти минут.

— На оба?

— Да.

— А готовиться долго?

— Минут сорок.

— Ну что, будем считать? — спросил Дмитрий.

— Да, — сказал Мелентьев. — Хоть шансы и не очень велики, но и их, по нашей бедности, отбрасывать нельзя.

— Тогда я пойду, — сказала Таня.

— Помощь тебе нужна?

— Одного не мешало бы.

— Бери любого.

Таня позвала с собой Аллу Корину и ушла.

— А мы давайте мыслить дальше. Там ничего нового? — кивнул Дмитрий на «Консул».

— Ничего, — сказал Игорь. — В яблочко бьет.

— Жаль. Еще одно землетрясение нам не помешало бы.

Часа через полтора Таня принесла новые решения уравнений. Разочарование было полным. Ничего существенного, более точные решения — и только, и никаких намеков хотя бы на крошечный «пичок». И «землетрясения» не случилось — новые крестики послушно ложились на красные точки.

— Что дальше? — уныло спросил Ольф.

— Перекур, — сказал Дмитрий и посмотрел на Мелентьева.

Тот уже давно с сосредоточенным видом рассматривал выкладки и ничего не замечал. А через несколько минут он сказал:

— Кажется, проклюнулась идейка.

— Ну? — сразу вскинулся Ольф.

— Все четверо подозреваемых, — кивнул Мелентьев на графики, — неявно связаны с функцией Ханкеля.

— А ну-ка… — Дмитрий привстал.

— Вот смотрите.

Связь действительно была, хотя и тщательно замаскированная.

— Таня, давай сюда этого Ханкеля, — протянул руку Дмитрий, не глядя на нее, и Таня сунула ему уже раскрытую книгу. Дмитрий прочел характеристики программы и задумчиво сказал: — Формально к ней претензий как будто не должно быть, но… но… Дайте-ка минутку подумать…

Дмитрий прикинул что-то на логарифмической линейке, внимательно просмотрел все графики и отложил один в сторону, подумал над ним и показал Мелентьеву:

— Здесь связь с функцией Ханкеля есть?

— Да.

— Написать уравнение связи можешь?

— Постараюсь.

— А на остальных графиках эта связь есть?

Мелентьев просмотрел кипу листков и неуверенно сказал:

— Похоже, что нет, но ручаться не могу. Надо посчитать.

— Не надо считать, — отмахнулся Дмитрий. — Здесь этой связи нет.

— Почему?

— Сейчас увидите. Ты пока пиши уравнение связи для этой штуки.

Мелентьев стал высчитывать, а Ольф сунулся к Дмитрию:

— Нашел что-нибудь?

— Пока не знаю… Игорь, иди сюда. Ты у нас лучший чертежник, так что придется поработать.

— Есть!

— Нарисуй поточнее все пять графиков вместе, но вот эти три — с обратными коэффициентами, и все приведи к общему масштабу и отбрось константы. Делать быстренько, но не торопясь.

— Слушаюсь! — Воронов даже каблуками щелкнул.

— Похоже, что ты прав, — сказал Дмитрий Мелентьеву. — Именно функция Ханкеля могла подбросить нам свинью. Давайте основательно потрясем эту функцию. Не исключено, что именно она всему причиной. Таня, ты как будто говорила, что программы АЛГОЛа чаще всего врут на границах рабочих областей?

— Да.

— Вот с них и начнем.

И уже через полчаса выяснилось, что программа действительно врет — на одной границе рабочей области ее решения значительно расходились с теоретическими.

— Ну! — Ольф погрозил графику. — Теперь держись!..

Минут через сорок Дмитрия позвали к «Консулу»:

— Дмитрий Александрович, сюда!

Это был второй пик, которого он так ждал, — почти вдвое больший, чем первый. Он даже не поместился на графике.

— Ну что ж, — сказал Дмитрий, — тем лучше.

И, подумав немного, сказал Мелентьеву:

— Вы пока без меня поработайте, а я… — он щелкнул ногтем по наскоро набросанному графику, — этим займусь.

Ольф встревоженно посмотрел на него.

— Ты думаешь, еще что-то может быть?

— Кто знает… Приглядеться не мешает.

И Дмитрий ушел в маленькую комнату по соседству, где и просидел часа полтора в полном одиночестве. А потом пришла Жанна, принесла кофе.

— Спасибо… Как у вас?

— Алгоритм закончили, теперь дело за Таней.

— Надолго это?

— С час.

Жанна открыла окно и слегка коснулась рукой его плеча:

— Устал?

— Немного. А ты?

— Ну, я-то что… Тебе больше всех достается.

— А как ребята?

Жанна улыбнулась.

— Ожили. Так рвутся помогать, что хоть специально для них работу выдумывай. А ты еще что-нибудь нашел?

Дмитрий промолчал, вглядываясь в бумаги.

— Пей кофе, а то остынет.

— Сейчас… Что ты так смотришь?

— Я так боялась за тебя, когда это случилось, — тихо сказала Жанна.

— За меня?

— Да.

— А теперь?

— Тоже, но уже не так… Мне уйти?

— Иди. Перед проверкой пятого шага позовите меня.

— Хорошо.

Когда его позвали и он, войдя в «штаб», увидел оживленные, довольные лица, ему стало не по себе. «Как-то они перенесут это? Не слишком ли много потрясений для одного дня?»

— Вот, — показала ему Таня новые решения. — Можно поточнее подобрать коэффициенты, но и этого достаточно. Мы подсчитали — дополнительная погрешность не больше трех десятых.

— Хорошо, — сказал Дмитрий и положил листки на стол.

— Можно начинать проверку?

— Нет.

— Нет? — удивилась Таня. — Почему?

— Она ничего не даст. Результат будет тот же самый.

Стало тихо. Дмитрий сел в кресло и полез за сигаретами, стараясь ни на кого не смотреть.

— Что это означает? — спросил Мелентьев.

— А то, — вздохнул Дмитрий, — что на пятом шаге функция Ханкеля не выходила из области верных значений.

— Откуда ты знаешь? — спросил Ольф, нервно поводя головой. — Ты же не мог посчитать этого вручную.

— Это не обязательно. Вот смотрите.

Он показал им замысловатый график и пояснил, как делал его. Они долго разбирали его, дотошно считали узловые точки, и наконец Мелентьев сказал:

— К сожалению, ты прав.

— А если мы все в чем-то ошибаемся? — с надеждой спросил Ольф. — Редкий случай массовой слепоты, а? Может, все-таки пересчитать?

— Считайте, — тут же согласился Дмитрий.

— Чего считать, только время зря расходовать… — начал было Мелентьев, но Дмитрий остановил его:

— Пусть. Двадцать минут нас все равно не спасут.