Олег Самохвалов - Раскинув руки и закрыв глаза

– Да, – мрачно сказал лейтенант, как будто подтвердились худшие опасения, – враги наложили на нас гуманитарное проклятие.

Алекс понял, что его слова истолкованы неправильно.

Он открыл рот, чтобы объясниться, но лейтенант прервал его жестом:

– Вы опоздали. На ваше счастье, встречи с драконом не будет. Реформ не будет. Будет реакция. Кроме того, мы ожидаем провокаций из-за границы, многие заинтересованы расшатать ситуацию. Для вас, как иностранца, вдвойне опасно оставаться.

Они зашли на скрипучий деревянный мост через реку, разделяющую город на две части. Доски моста рассохлись, и идти нужно было так, чтобы не наступить в широкие щели между ними. Поднявшись до середины моста, лейтенант остановился и стал смотреть на убегающую по камням мутноватую воду. Целая флотилия пустых пластиковых бутылок устраивала гонки. Самые хитрые прижимались к берегу, где течение было быстрее. Наименее осторожные зацеплялись за торчавшие на дне коряги или выкатывались на каменистую отмель, где их уже поджидали намокшие картонные коробки и пустые банки из-под колы. Между вонючими мусорными пакетами, не скрывая восхищения, сновали крысы.

– Пора что-то решать с оторванцами, – сказал лейтенант и пояснил, отвечая на немой вопрос собеседника: – Эти разбойники расконсервировали старые свалки эпохи потребления, и из них на город высыпались тонны мусора.

На дороге, прекрасно просматривавшейся с высоты моста в обе стороны, никого не было, и лейтенант совершенно успокоился. Они постояли молча, любуясь закатным солнцем, опускавшимся за далекую белую стену, окружающую суетливый и неряшливый город.

– У нас так мало теплых дней, что уже с середины лета мы начинаем тосковать о нем и ждать следующего, – неожиданно с горечью произнес лейтенант и, повернувшись к Алексу, продолжил совершенно другим тоном: – Уезжайте и ждите, когда позовут опять. Хочу предупредить, – лейтенант понизил голос и нахмурился, – каждый десятый в городе – агент тайной полиции, поэтому, пожалуйста, не вынимайте понапрасну язык из-за зубов, пока не отъедете от границы на расстояние выстрела.

Алекс не послушался мудрого совета. Он проводил время в праздности, много гулял и вместе с заскучавшей без приключений белой лошадью делал вылазки за крепостные стены. Там, за городом, огромные поля украшали себя желтыми и фиолетовыми цветами, зарастали густой травой, тонули в утренних туманах. В них хотелось, раскинув руки, лежать, смотреть в небо без дна и бесконечно вдыхать терпкие запахи лета.

«Они, конечно, больны, – думал Алекс. – Но ты им не судья, ты врач. И вообще, неизвестно, кем бы ты был сам, прожив жизнь под властью дракона».

Обычные люди – ограниченные, завравшиеся, с провинциальным комплексом мелкого деревенского хулигана.

Ничего похожего на кошмарные картинки из доисторической книги с висящими трупами, замученными, убитыми, сгоревшими заживо.

Просто несчастные люди, нуждающиеся в помощи.

Предстоящая встреча с чудовищем, то ли отрекающимся, то ли захотевшим реформ, не пугала. Оставался один неясный момент – в письме было сказано, что он должен приехать в город и ждать встречи с драконом. Но сколько нужно ждать? Может быть, дракон специально дает время поближе познакомиться с жителями, чтобы составить правильный рецепт реформ? Или тиран действительно решил уйти от власти, и встреча вообще не состоится?

В воскресенье, после праздника несогласия, Алекс выехал из города верхом и на грунтовой дороге, прибитой прошедшим ночью дождем, встретил суетливого человека, с которым он познакомился накануне в доме трактирщика. Врач был хмур, спешил, но остановился, чтобы поздороваться.

– Вы не боитесь ходить один за городом? – спросил он, подняв голову вверх и в знак уважения поправив круглые очки на переносице. – Будьте осторожны, оторванцы промышляют разбоем на дорогах. Могут отнять вашу прекрасную лошадь или убить – за кусок хлеба или просто из любопытства.

Алекс поблагодарил за предупреждение, но не принял всерьез.

Обещанные с разных сторон опасности казались едва ли реальнее ночных заморозков в середине июня.

– Сегодня из дома ни ногой.

– Я помню, папа.

Хозяин гостиницы вышел из кухни и мимо стойки регистрации прошел в холл. На руке у него висела сложенная в несколько слоев клеенка, которую он развернул, встряхнул за края и ловко накинул на стол возле окна. Клеенка оказалась скатертью, белой в диких розовых цветочках.

– Зови своего ухажера к завтраку.

– Папа, перестань.

Вега выходила из кухни с небольшим подносом, на котором стоял фарфоровый чайник и чашка с блюдцем, все в цвет скатерти.

– Что ж мне, и порадоваться за родную дочь нельзя? – он одним движением от центра к краям разгладил цветочки. – Хороший парень.

– Тебе правда нравится?

Он подошел к окну и отдернул занавески.

– Слишком хороший, дочка. Не задержится у нас.

Чашка звякнула о блюдце, но не разбилась.

– Если зовет – уезжай, – негромко сказал он, глядя на мертвую улицу.

Она поставила дымящийся чайник на стол.

– Пойду постучу, чтобы спускался вниз.

Ее легкие каблуки застучали по лестнице, а в просторном холле гостиницы растекались душистые ароматы липы и свежей мяты.

Глухой стук в дверь наверху.

Пауза.

Опять стук.

Пауза длиннее.

В почти пустом деревянном доме слышен еле уловимый скрип открываемой двери в комнату на втором этаже.

Опять пауза, быстрая дробь каблуков – ближе, громче, вниз:

– Папа, там никого нет!

– Как нет? – резко повернулся он.

Сильно припадая на одну ногу, он быстро подошел к стойке регистрации.

Они лежали там, на его рабочем месте, среди вечно разбросанных счетов и пожелтевших квитанций за коммунальные услуги, прямо на книге для записи прибывающих гостей со слипшимися от времени страницами. Он взял часы гостя за черный кожаный ремешок и сказал очевидное:

– Ушел, пока мы спали.

Ничего. Еще только девять, а чума не придет раньше полудня.

Но куда мог пойти безмозглый иностранец? Если за город, то беда.

– Проверь, лошадь на месте?

Лошадь была на месте. Уже легче.

Он послал Вегу в город, а сам остался дома. Было бы намного легче бегать по улицам самому, но с его артритными коленями и мечтать нечего.

Алекс поднялся на деревянный мост, где неделю назад лейтенант рассказывал ему невразумительную историю про отречение дракона.

Река под ним бесконечно перебирала блестящие отшлифованные камушки, словно надеясь отыскать спрятанное среди них сокровище. Молодой человек смотрел вниз, но не видел ускользающую из-под ног воду, не слышал, с каким звуком она, уплотняясь и набирая скорость, огибает потемневшие опоры моста.