Анатолий Рыбаков - Водители

– Ну а ты как намерен: на мастерские уйти или на автобазе остаться? – осторожно спросил Сергеев.

– Я – эксплуатационник, мое дело – перевозки.

– А я-то думал: ты на мастерские уйдешь.

Поляков рассмеялся:

– Вот оно что… Думаешь, я для себя эти мастерские готовлю? Дело не в директоре, Константин Николаевич, а в том, что нужно создать в области крепкую ремонтную базу. Завод нужен! И для этого надо отдать самое необходимое. Мы себе в гаражи по паре станков всегда достанем, всеми правдами и неправдами, а поднять такое дело, как мастерские, – штука нелегкая.

Задумавшись, Сергеев некоторое время молчал, потом сказал:

– А ведь распоряжение министерства есть.

– У Канунникова?

– Ага!

– Давно?

– Судя по дате, уже с недельку лежит.

– Маринует! Ох… склока его далеко заведет!

– Он это приказание хочет опротестовать.

– Что ж, придется опять в министерство звонить. Там как раз находится один наш шофер.

– За таким делом надо бы ответственного работника послать.

– Разве водитель не ответственный работник?

– Какой же он ответственный?.. А что-то я Потапова не вижу.

– Потапов уехал в Москву машины получать.

– Ты поручил ему такое дело?

– А что? Разве он в машинах не разбирается?

– Разбирается-то он еще побольше нас с тобой. Да ведь тут дело оперативное, крикуна послать надо, толкача, а Потапов – человек смирный, он и голоса не повысит.

– Ничего, справится.

– Да, – спохватился Сергеев, – а ведь я к тебе с гостинцем.

– С каким?

Сергеев вынул из кармана письмо, повертел им в воздухе:

– Угадай!

– Не берусь!

– Этому письму цены нет.

– От кого же оно?

– Ты на машиностроительном когда должен новые станки получать?

– С первого сентября.

– Так вот, – объявил Сергеев, вручая письмо, – можешь вывозить немедленно!

Дирекция завода извещала, что сдает заказ досрочно.

– Вот видишь, – укоризненно сказал Сергеев, – я тебе полсотни станков устроил, а ты у меня один-единственный забираешь.

– Спасибо, Константин Николаич, – сказал Поляков, – удружил! Завтра начнем вывозку. Ты извини, я распоряжусь.

Поляков вызвал Степанова и приказал ему занарядить завтра десять машин в Касилов на вывозку оборудования с машиностроительного завода.

Увидев, что Степанов замялся, Поляков добавил:

– Придется сломать завтрашний план. Ничего не поделаешь! Упустить станки мы не можем: послезавтра их уже могут не дать. Снимите с кого-нибудь десять машин и замените их попутными: прикажите Королеву направлять туда порожний транспорт, вот и выйдете из положения.

– Видите ли, – нерешительно проговорил Степанов. – Королева сейчас нет: он на линии.

Поляков нахмурился:

– Значит, Смирнова здесь, прикажите ей. Контора-то вам подчиняется?!

– Да, да, конечно. Будет выполнено.

Только выйдя из кабинета директора, Степанов сообразил, что ему следовало проявить большую твердость. Надо было доказать Полякову, что переключать порожние машины без ведома Королева не годится. Но Степанов знал, как ревниво относится Поляков ко всему, что касается строительства мастерских, да и не хотел возражать директору в присутствии Сергеева.

Станки надо вывезти – это ясно. Значит, надо снять десять машин с какого-нибудь клиента, а подводить клиентов не в обычае автобазы. Следовательно, взамен снятых машин нужно предоставить другие, хотя бы попутные порожние машины, то есть тe, которыми ведает погрузочная контора Королева. Но Королеву тоже неудобно подводить свою клиентуру. Если бы Королев был на месте, возможно, они и договорились бы, но Королева нет, и он не любит, когда приказания отдаются его подчиненным, а не ему лично. Да и сами подчиненные ничьих приказов, кроме исходящих от Королева, не признают.

Вернувшись в диспетчерскую, Степанов из-под очков посмотрел на Валю. Она сидела лицом к окну за длинным столом. За этим столом сидели все работники погрузочной конторы. Впрочем, Королев и оба агента весь день были на линии, а для Вали и счетовода места хватало.

Степанов подозвал Валю и, стараясь говорить как можно убедительнее, произнес:

– Вот какое дело, Валентина Ивановна! Сейчас меня вызвал Михаил Григорьевич! Срочное задание. Завтра будем вывозить из Касилова станки для мастерских. Свободных машин у нас нет. Придется вам направлять туда порожние машины.

– А как же клиенты, которым мы обещали на завтра машины?

Степанов развел руками:

– Придется извиниться перед клиентами и послезавтра добавить им машин.

– А почему бы вам, Григорий Филиппович, не извиниться перед своими клиентами и не добавить им послезавтра машин?

– Валентина Ивановна! Разве можем мы подводить своих основных, договорных клиентов?

– Значит, ваших подводить нельзя, а наших можно?

– Из двух зол выбирают меньшее.

– Григорий Филиппович, – сказала Валя. – Нам очень трудно завоевать доверие клиентов, – ведь мы работаем случайными машинами, а их то много, то мало, то вовсе нет. А вы заставляете нас терять даже ту небольшую репутацию, которую мы уже завоевали. Мы обманем клиентов, и они уже нам больше груза не дадут.

Степанов вздохнул. Все это так. Им действительно трудно работать! Сегодня много машин, но мало груза; завтра, наоборот, груза много, а машин почти нет.

И тогда Степанов прибег к аргументу, который на автобазе считался неоспоримым.

– Наш спор беспредметен; это приказ директора, и нам с вами остается только его выполнять.

– Я не могу этого сделать без Федора Ивановича, – твердо сказала Валя.

– Вы его замещаете.

И Степанов довольно невежливо наклонился к своим бумагам.

Валя несколько минут стояла, глядя в окно, затем решительно повернулась и вышла из диспетчерской.

– Можно к вам, Михаил Григорьевич? – с тем же решительным видом спросила она, входя в кабинет директора.

Поляков разговаривал с Сергеевым, и Валя прервала его на полуслове. Он вопросительно посмотрел на нее.

– Я получила распоряжение Григория Филипповича о переключении машин. Я не могу этого сделать без Федора Ивановича.

– Разве не вы остались за Королева?

– Я.

– Значит, вы и должны выполнить распоряжение.

Волнуясь, Валя проговорила.

– Получается так: автобазе нельзя подводить своих клиентов, а нам можно!..

Еще не закончив фразы, она поняла ее неуместность, но было уже поздно. Поляков пристально посмотрел на нее.

– С каких это пор контора перестала быть частью автобазы?

– Я не так выразилась.

– Вы ясно выразились: автобазе нельзя, конторе можно. И я спрашиваю: с каких это пор контора перестала быть частью автобазы?

– Она не перестала быть частью автобазы, – сказала Валя, – но у нее есть свои, особые задачи.