Сергей Юрьенен - НЕМЕЦКИЙ ОХОТНИК

И вообще. Звезд с неба не хватает. До женитьбы никак не мог получить охотничий билет, только в тире удовлетворялся. Но она помогла ему выучить все деревья, растения и травы его страны. Сдал, наконец, свой гос. В дипломе написано: “Немецкий Охотник”.

Очень тем горд.

Теперь имеет право на охоту в собственных лесах.

Уезжает обычно с вечера. В маскировочной одежде. Даже майка камуфляжная – точь-в-точь, как на том парне, у которого был самый большой из встреченных ею в жизни. Свисал так, что прикрыться не мог. Командир группы спецназа, которую после Чечни она ставила на ноги в профилактории…

Ну а супруг там влезает на свои вышки типа, как в концлагере. Там, на площадке под навесом, все. Ружья с самой лучшей оптикой. Переносной химический туалет, уничтожающий запах. Можно сказать, что там живет. На заре видит птиц, зверей. Кто только на него там не выходит. Кабаны. Косули. Лоси. Ветвистые олени. Сначала не верила, но Ротхаммер напечатал в городе и по всем номерам гостиницы, где на стенах были только католические их кресты, развесил фотки, которые настрелял фоторужьем.

Там была комната в рабочем общежитии. Последние год-два даже без газовой плиты – готовила на плитке со спиралью.

Теперь есть все.

Карточка, конечно, платиновая.

·

Проводив в обратный путь (уже не на московский скорый, просто до парковки “Slovan”), мы возвращаемся, переживая чужеродность островерхой красоты заката. В четыре руки раздвигаем, сводим, проваливаем, сталкиваем вместе круглый стол, садимся и оказываемся на внезапно гулкой кухне – глаза в глаза.

Конечно, хэппи энд, и все же…

Были ли мы правы? Не только в отношении фрау Ротхаммер – так или иначе, подруга дорогая будет дома через три часа, ну, максимум, четыре.

Тогда как мы…

Ведь как мы сходились тут? Если отбросить лирику?

С одной стороны, ностальгия, с другой…

Ну это ясно, что с другой.

Россия.

Тогда откуда отчужденность? Откуда вопрос, который так и рвется из груди:

– На кой мы, собственно, друг другу? русские?

Прага. 2004