Аркадий Львов - Двор. Книга 3
- Название:Двор. Книга 3
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Захаров
- Год:2005
- Город:Москва
- ISBN:5-8159-0477-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Аркадий Львов - Двор. Книга 3 краткое содержание
«Двор» — книга третья. Долгожданное продолжение классической эпопеи знаменитого Аркадия Львова.
Первые две книги были опубликованы еще в 1979–1981 годах и переизданы «Захаровым» в 2002 году.
Двор. Книга 3 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Андрей Петрович слушал сообщение из Москвы вместе со своей Мариной, на которую, казалось поначалу, нашел столбняк, потом, наоборот, она закрыла лицо руками и стала дрожать, как будто от внезапного озноба. Муж налил в стакан воды, подал, сказал, пусть выпьет. Марина пить не захотела, стакан отставила, видно было, борется, старается взять себя в руки, наконец, справилась, принялась убирать со стола тарелки, чашки, положила в раковину, залила горчичным раствором и вдруг засмеялась.
Бирюк пожал плечами:
— Ну, Марина Игнатьевна, скажу тебе…
— Что ж ты мне скажешь, Андрей Петрович? Сама знаю, что ничего хорошего не скажешь. А мне чего? Такая родилась. То страх забирает, то смех берет. Баба. Истеричная баба. Нема Овсеича рядом. Он бы диагноз с ходу поставил: мещанский комплекс — и хочется, и колется.
Андрей Петрович сказал: диагноз точный. Если по телепатии от Дегтяря, тогда хоть нет его рядом, но всегда с нами. От правды сами не скроемся, и она от нас никуда не скроется.
Эге, подтвердила Марина, не скроемся: так и будем гоняться друг за дружкой. Главное, чтоб мозгами не тронуться и чтоб сердце выдержало.
— Андрей, — Марина подошла к мужу, прижалась, — что происходит? Я боюсь, мне страшно. Сколько себя помню, всегда был Берия. Про Берию пионеркой знала, что он из Грузии, грузин, как Сталин. По-грузински могли друг с другом говорить. И вдруг на тебе, антипартийная, антигосударственная деятельность! Когда? Уголовное дело! За что, за какие грехи? Ты смотри, докторов выпустили, Ланду ждем. Из лагерей выходят люди. На Украине, в Белоруссии, у нацменов на главных постах везде были русские. Теперь своих ставят, по нации. В Измаиле была, дунайскую селедку открыто продают, рыбаки говорят, милиция не дергает, как дергали год, два года назад. Колхозники с огородов своих везут на базар у себя в районе, в городе, у кого сколько есть, грузят на полуторки, на трехтонки — и гайда, куда едут, туда и приедут.
Андрей Петрович слушал Марину, не перебивал, дивился не мыслям, не практическим примерам из жизни, как выстроила их, а тому, что мысли и примеры подчинены были одному чувству, какое сложилось у нее давно, при жизни Сталина, потому что оба, Сталин и Берия, грузины, и здесь все раз и навсегда.
— Ну, — сказал Бирюк, — вижу, товарищ бухгалтер, все у тебя в гроссбухе — приход-расход, дебет-кредит — в полном балансе. А в ЦК, думаешь, бухгалтера хуже тебя?
— Ты меня, Андрюша, за дурочку, за идиотку, что ли, держишь? — удивилась Марина. — Ты забудь, что майор, что Золотая Звезда и колодки. Ты мне муж, я тебе жена, и говорю с тобой, как душа, как совесть велит, а курсы политграмоты мне, знаешь, — Марина хлопнула себя рукой по заду, — до одного места.
Глаза у Андрея Петровича, как будто подсветили изнутри, сделались зеленые, по щекам желваки пошли:
— Ты что, баба, белены объелась?
— А и объелась, — тряхнула головой Марина, — так что из того!
— А то, — сказал Андрей Петрович, — что в диспансер на проверку надо.
— Это, — захохотала Марина, — идея: как вернется во двор доктор Ланда, так сразу от него, по блату, путевку в вендиспансер!
Бирюк сказал, зер гут, вендиспансер, так вендиспансер, пациенту лучше знать.
Марина подошла к мужу, прижалась, как раньше, в начале разговора, когда задавала вопросы про Берию. Теперь сама готова была признать, что слишком доверилась давнему впечатлению: Берия, по портретам, интеллигент, всегда в пенсне, плотно, по-мужски, сжатые губы, проницательный твердый взгляд — крепкий мужик, можно положиться на него. Не у нее одной так было. И у других было. Оказалось, ошибались.
— Андрюша, — сказала Марина, — не я одна ошибалась. И другие ошибались. Ты сразу на меня не нападай. Ты дай мне время подумать. Я подумаю и увижу: ты, Андрей Петрович прав, а я неправа. Ты не хочешь — не целуй меня, а я хочу целовать тебя — и буду!
Марина сделала, как обещала, захватила левой рукой мужнину голову, крепко впилась губами, правой рукой потянула на брюках замок, потащила Андрея к окну, навалилась на подоконник грудью, в одно движение забрала на спину подол юбки, услышала над собой задыхающийся голос — «Мариша, дверь не заперта, запереть надо!» — замотала головой, нет, нет, завела обе руки назад, стала прижимать изо всех сил, сколько могла, Андрея к себе, и так прижимала, пока оба не угомонились.
— Ну, Андрюша, не вырваться от тебя: крепкий мужик!
Марина засмеялась, едва успела привести себя в порядок, Андрей Петрович, повернувшись к окну, еще возился с молнией на своих немецких брюках, выскочили из пазов верхние зубцы, распахнулась дверь, Зиночка прямо с порога закричала: «А что вы тут делаете?»
— А то делаем, — замахала руками Марина, — что смотрим с папой в окно, куда ты подевалась! Все глаза высмотрели, дети во дворе играют, а тебя нет!
Зиночка сказала, она пошла с бабушкой в Александровский садик, а навстречу им тетя Оля Чеперуха, с кошелками в руках, с Привоза идет. Слыхали, спрашивает бабушку, что делается в Москве? Бабушка говорит, нет не слыхали: а что? Ну, говорит тетя Оля, так лучше вам и не знать: Берию расстреляли!
Бабушка схватилась за сердце: как расстреляли, кто расстрелял? Ежов, что ли, из гроба встал, с Берией счеты сводит! Тетя Оля сказала, она не знает, кто встал из гроба, Ежов или не Ежов, с того света нам никого не надо — на этом свете своих хватает. А потом вынула из сумки таблетку, дала бабушке, велела положить под язык:
— Что-то, Евдокия Васильевна, вы сделались бледная, — сказала, — нате, положите под язык, это от сердца.
— О Господи, — схватилась за голову Марина, — что же ты молчала!
Зиночка сказала, она не молчала, она рассказывала все подряд, как было. А бабушка после таблетки уже не была такая бледная, сначала хотела сразу пойти домой, потом передумала, решила посидеть немного на скамейке, а ей велела, пусть возвращается во двор, но маму волновать и торопить не надо, когда сможет, тогда придет.
Марина в минуту собралась, захватила с собой валерьяновые капли, валидол, бутылочку с кипяченой водой, Андрей Петрович крикнул вдогонку, пусть позовут, если понадобится, и тут же добавил, он лично уверен, что не понадобится.
Старуха, когда увидела дочь и внучку, сказала, хорошо, что пришли сразу, не откладывали, а то у нее мурашки по рукам бегают и слабость в ногах. Марина открыла пузырек с валерианкой, накапала в колпачок, велела матери, пусть сразу не глотает, подержит несколько секунд во рту и запьет водой.
Марина сказала, что знает все в подробностях, Зиночка рассказала, и сделала матери выговор, что так близко принимает к сердцу политику. А что до слухов, которые Оля Чеперуха принесла с Привоза, так одна базарная брехня: никто Берию не расстреливал, а просто сняли с работы и арестовали. Она своими ушами слушала по радио передачу из Москвы, муж все время стоял рядом и тоже слушал.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: