Вера Панова - Собрание сочинений (Том 4)

Н а д е ж д а. Серпухин?

О л ь г а И в а н о в н а. Скажешь - плохой человек?

Н а д е ж д а. А если хороший, так что?

О л ь г а И в а н о в н а. Ты еще не знаешь, какой он хороший. Не рассмотрела, не подвернулся случай. А мы, Надя, видели. Покойная жена его - откровенно говоря, ничего в ней такого не было особенного, ни наружности, ничего, просто счастливый билет вынула... Болела она много, так веришь ли: на руках носил. Машина придет в поликлинику везти - он в машину ее на руках и из машины на руках. Как-то захожу к ним - он в фартуке, и готовит. Чего-то она вздумала покушать, он ей готовит. Гоша наш и Женя даже - они тебе наденут фартук?

Н а д е ж д а. Ольга Иванна, бедненькая моя, смешная...

О л ь г а И в а н о в н а. Пусть я для тебя смешная, а с ним бы ты царствовала. И мы бы радовались, на тебя глядя. И я бы закрыла глаза, совершенно за тебя довольная.

Входит Е в г е н и й.

Я, Женя, говорю Наде, какой человек Иван Васильич.

Е в г е н и й. Ваня-то? Золото! Тебе, Надя, конечно, известно, что ты его заарканила? Еще как! Даже имя-отчество твое произносит с трепетом.

О л ь г а И в а н о в н а (грустно). Франтом заделался. Носочки надел с красными стрелками.

Е в г е н и й. Это, конечно, так, шуточки, а за что я люблю Ваню это, прежде всего, за человеческую его чистоту, за отсутствие всякой пакости в натуре, - вот, знаешь, про таких говорят - я бы его с собой взял в разведку... И эта увлеченность, горенье в работе, - на таких людях страна держится. Ты бы посмотрела, какой вид имел наш Дворец культуры, когда он за него взялся. То есть какая там культура, наоборот...

Входит Т у с я.

Т у с я (нервно смеясь). Дядя Женя, скажите папе. Я больше уже не могу.

О л ь г а И в а н о в н а. Здравствуйте, во-первых. Мы сегодня еще не видались.

Т у с я. Ну почему мне не ехать, почему? Ведь это же черт знает что! Вы думаете, тетя Надя, он за двадцать лет что-нибудь понял? Каким был, таким и остался. Законсервировался! И мама за него! Дядя Женя, скажите им!

Е в г е н и й. Ты знаешь мою точку зрения. Нас с тетей Симой сложившаяся ситуация тоже тревожит.

Т у с я. Да вы знаете, что он придумал? Забрал все мои документы свидетельство, паспорт, метрику, всё! - и не отдает. Чтоб я не подавала. Ни в Ленинград, никуда. Чтоб сидела с ними. Дядя Женя, скажите ему!

Е в г е н и й. Немножко тише, Туся. Сядь спокойно. Давай рассуждать. Какое я имею право становиться между отцом и дочерью? Он душу вложил в твое воспитание. Для него никого дороже тебя нет на свете. А я ему буду диктовать?

Т у с я. Не имеете права?

Е в г е н и й. Абсолютно не имею.

Т у с я. А между тетей Надей и ее мужем - имели право?

Е в г е н и й. Детеныш. Ты лучше не суйся туда, где ничего не понимаешь и не знаешь. Жизнь сложна. Лично мне мои поступки всегда диктовало чувство ответственности. И вот сейчас оно не позволяет...

Т у с я. Удивительно. Как разрушать - ваше чувство позволяет, пожалуйста...

Е в г е н и й. Разрушение - понятие диалектическое.

Надежда вдруг засмеялась.

Что ты, Надя?

Надежда не отвечает.

Т у с я. Не хотите, значит, дядя Женя?

Е в г е н и й. Не могу, голубчик.

Т у с я. Не можете, да? Никак?

Е в г е н и й. Никак.

Т у с я. Из чувства ответственности?

Е в г е н и й. Давай не дерзи, детеныш.

Т у с я. Ну, никак так никак. (Уходит.)

Е в г е н и й (нерешительно, после молчания). Все-таки Гоша делает глупости.

Н а д е ж д а. А ты ему скажи.

Е в г е н и й. Объяснять тебе сначала? Я скажу, - а из этого проистечет бог знает что?

Н а д е ж д а. А, что там особенного проистечет.

Е в г е н и й. Этот Вадим повидал виды.

О л ь г а И в а н о в н а. Вот именно.

Н а д е ж д а. А, ерунда.

О л ь г а И в а н о в н а. Тебе всё ерунда.

Н а д е ж д а. Каждый, Ольга Иванна, повидал виды, не те, так другие. Без этого он и не человек.

О л ь г а И в а н о в н а. Так вот пускай он видает другие виды, а не те, которые Димка повидал. Пил тут и шумел у всех на глазах, и дошумелся. Какая в него может быть вера?

Н а д е ж д а. Господи ты боже мой, ну как это ставить кресты на всех подряд, на молодых, на старых, это уж кладбище какое-то получается...

О л ь г а И в а н о в н а. Куда ты?

Н а д е ж д а. Да что ж она там одна воюет.

О л ь г а И в а н о в н а. Так тебя Гоша и послушался.

Е в г е н и й. Я бы на твоем месте этого не делал.

О л ь г а И в а н о в н а. Только масла в огонь подольешь.

Н а д е ж д а. Я с Таней поговорю. Ну невозможно же все-таки, когда девчонка там с ними одна!

О л ь г а И в а н о в н а. Ради девчонки и стараются. Для ее счастья. Думаешь, им сладость. А ты еще добавь.

Е в г е н и й. Не забывай, какая ответственность...

Н а д е ж д а. Да ладно, Женя. (Уходит.)

О л ь г а И в а н о в н а. Там и мать, и отец. Без нее не разберутся? Знала бы свои дела.

Е в г е н и й (ходит по комнате). Мечется, бедняжка. Воображаю, что у нее творится на душе. За все ее отношение...

О л ь г а И в а н о в н а. От этого фрукта надо было ожидать.

Входят С е р а ф и м а и О л ю н я.

С е р а ф и м а (веселая). Вот и мы. Мы с новыми книжками.

Е в г е н и й. А-а, показывайте, показывайте ваши новые книжки.

С е р а ф и м а. Олюня, это твои. Забирай.

О л ю н я. Вот, дядя Женя. И вот.

С е р а ф и м а. Поставь на свою полочку. Еще мы купили юбку. (Прикладывает к Олюне.) Ничего?

О л ь г а И в а н о в н а. Хорошая!

С е р а ф и м а. Повесь со своими вещичками.

Олюня уходит.

И разную мелочишку. (Выкладывает из портфеля.) Погода какая! Мы зашли мороженого поели... (Вдруг обнимает Евгения и целует в голову. Виновато.) Женя, мне хорошо.

Е в г е н и й (тоже виновато). Я понимаю, Сима, голубчик мой...

С е р а ф и м а. Я ничего не хочу предрекать, строить прогнозы...

Ольга Ивановна тихо уходит.

Но - ведь бывает, что жизнь вдруг возьмет и сделает подарок!

Е в г е н и й. Сложная штука жизнь.

С е р а ф и м а (своим обычным голосом). А разум для чего у человека, спрашивается? Чтоб бороться со сложностями - и побеждать. (Вошедшей Олюне.) Так ведь, Олюня?

Г е о р г и й у себя дома. Входит Т у с я.

Т у с я. Папа!

Г е о р г и й. Если на ту же тему - не старайся.

Т у с я. А на какую еще тему? Это вопрос моей жизни.

Г е о р г и й. Твоей фантазии. Почему ты должна быть врачом? Почему врачом? Никогда не проявляла склонности.

Т у с я. А ты в детстве такую уж проявлял склонность быть инженером? В какой-то день и час каждый делает выбор.

Г е о р г и й. И учиться непременно в Ленинграде.

Т у с я. Да, да, да! Папа, ты сам меня туда возил, зачем ты возил? Чтоб я это увидела, да?

Г е о р г и й. Чтобы доставить тебе радость, дуреха!

Т у с я. А зачем мне видеть то, о чем мне потом запрещают мечтать?.. Папа, отдай мне мое свидетельство. И мой паспорт.

Г е о р г и й. Ничего страшного, в конце концов. Поступишь на работу, посидишь дома еще годик-другой, там видно будет. Из двух зол я выбираю меньшее.