Адриан Романовский - Верность

— Сидите смирно, Михаил Иванович! Это провокация!

Клюсс тоже это понял. Он сдержался и не ударил рыжебородого. «Это белоэмигрантам нужно, чтобы я попал в газеты», — решил он и, извинившись перед хозяйкой, пошел наверх вслед за женой.

«Новоселье сорвано», — подумал Беловеский, входя в комнату. Смущенная миссис извинялась:

— У нас никогда таких вещей не было. Это Измайлов, механик торгового флота. Его теперь нигде не берут — пьет запоем. Сейчас он при деньгах, которые выиграл на скачках…

— Более вероятно, что ему их дали и научили провокациям против нас, — сказал командир, когда хозяйка ушла.

На другой день он перевез жену и дочку на авеню Жоффр, где, по рекомендации Лухманова, снял небольшую квартирку в доме, населенном китайской интеллигенцией. Это было дороже, но далеко от белоэмигрантов. Теперь он понял, что и в Шанхае придется постоянно беспокоиться о безопасности своей семьи.

Пока Якум в Пекине добивался связи с Читой, в шанхайских отелях разместились двенадцать конспиративно приехавших из Читы русских. Они старались держаться врозь, чтобы не привлечь к себе внимания. Это и был камчатский «комиссариат» — десять мужчин и две женщины. Ими распоряжался самоуверенный высокий человек в белом костюме — заместитель комиссара Камчатки Кузнецов. Приехавший с ними член Камчатского ревкома Воловников постоянно напоминал Кузнецову, что экспедиция должна быть организована быстро и конспиративно. На него Кузнецов и переложил все заботы по экспедиции. Воловников был хорошим товарищем, неутомимым работником, с 1908 года боролся за Советскую власть на Камчатке, знал Ларина и весь состав ревкома. В Читу он уехал из Петропавловска год назад.

Закупка продуктов, товаров для экспедиции была организована через шанхайскую контору Центросоюза. Для перевозки этих грузов на Камчатку вместимость трюмов «Адмирала Завойко» была явно недостаточна, и в Пекине рекомендовали зафрахтовать пароход Добровольного флота «Ставрополь». Кузнецов по железной дороге съездил в Чифу и, вернувшись, сказал Воловникову:

— Пароход подходящий, но у него долг. Чтобы привести «Ставрополь» сюда и поставить под погрузку, долг надо погасить, и деньги эти будут для нас потеряны. Но главное — капитан, старпом и стармех явные меркуловцы. Рвутся во Владивосток. С ними далеко не уедешь!

— А если их сменить?

— Эх, Марк Петрович! Это очень сложно, да и кого здесь можно взять? Опять каких-нибудь скрытых беляков? Нет, лучше фрахтовать иностранное судно. И долга нет, и флаг нейтральный, и администрация заинтересована только в выполнении договора.

Воловников промолчал. Кузнецов телеграфировал в Пекин Якуму о своем решении. Якум отвечал гневной телеграммой: «Ваше решение считаю ошибочным, слагаю ответственность, выезжаю Шанхай».

Но Кузнецова это не остановило, и он оформил рейсовый договор на английский пароход «Ральф Моллер». Все остальное предоставил Воловникову, Якуму и привлеченному к подготовке рейса Клюссу. Они действовали согласованно и энергично. На покупку товаров, погрузку их на пароход и оформление документов ушло всего десять дней. Тогда в Шанхае это было возможно: все портовые склады были завалены всевозможными товарами, которых никто не покупал. Их ежедневно продавали с аукциона ниже себестоимости.

Наконец «Ральф Моллер» был совершенно готов к отплытию. На его палубе крепко принайтованы два деревянных паровых катера, купленные для рейдовых выгрузок. Трюмы полны продовольствием, одеждой, товарами первой необходимости — всем, в чём так нуждалось население далекой Камчатки и Командорских островов. А комиссара Камчатки всё не было, и никто о нем ничего не знал.

Расплатившись с рикшами, Нелли и Жаннетта вошли в холл отеля для состоятельных англичан. Обе были в коротких вечерних платьях, прозрачных, как сигарный дым, тщательно причесаны и в меру подкрашены. Свежие миловидные лица, округлые формы, оголенные до плеч руки и стройные ноги в изящных кремовых туфельках привлекали взоры толпившихся в холле мужчин. Все они, разных национальностей и разных возрастов, были одеты до странности одинаково: короткий белый тропический смокинг — настоящая жилетка с рукавами, — черные брюки навыпуск с черными шелковыми лампасами и лакированные черные полуботинки. Головного убора вечером не полагалось, его заменял напомаженный кок.

Отвечая небрежными улыбками на назойливые взгляды, обе женщины скрылись в кабине лифта. Перед тем как лязгнула железная дверь, они услышали брошенное вслед:

— Fresh girls. [19] Свеженькие девушки (англ.).

Был поздний вечер начала сентября. В танцевальном зале паркетный пол блестел как зеркало и, несмотря на открытые окна, было жарко. Под потолком, украшенным аляповатыми золочеными инкрустациями, как крылья ветряных мельниц, бесшумно вертелись ветрогоны. Завывал джаз, истерично хохотали саксофоны, громыхали литавры. Фокстроты чередовались с уанстепами, танго и вальсами. Несколько десятков пар медленно скользили по залу. Пахло духами, пудрой, душистым табаком. У расположенной в дальнем углу стойки толпились нетанцующие.

Вошедших подруг сейчас же заметили. Мужчины смотрели на них с восхищением, женщины — с завистью или пренебрежением. Их тут же пригласили, и через минуту обе ритмично покачивались в танце.

Нелли и Жаннетта были изощренными танцорками. Обе в совершенстве владели искусством завлекать своих партнеров не совсем скромными прикосновениями, происходящими как будто нечаянно. Жаннетта хвалилась, что может заставить любого мужчину после первого же тура танцевать с ней, и только с ней, всю ночь напролет.

После первого танца подруги уселись на диван и, обмахиваясь веерами, стали внимательно присматриваться к публике. Со многими они уже были знакомы. Вот тучный мистер Уокер, экспортер ханьчжоуского чая, вот маленький смуглый брюнет португалец Манедо, недавно приехавший из Гонконга в поисках богатого китайца-компаньона. Это люди прижимистые. Вот Меллаус, седой джентльмен с военной выправкой и решительным взглядом. Говорят, он полицейский. Вот Стюнкелъ, недавно приехавший из Харбина авантюрист. Он здесь проездом, но им уже интересовалась полиция. Вот бывший русский морской офицер князь Гедройц с порядком поредевшей шевелюрой и гнилыми зубами. Денег у него мало, он всё время кого-то ищет. Кого? Может быть, богатую невесту?.. А вот этот высокий молодой человек — новый. До сих пор они его не встречали. Какие манеры! Сколько величия и снисходительности! Как ему старается угодить прислуга! Значит, щедр… Кто же он такой?

Незнакомец поймал изучающий взгляд Нелли и бесцеремонно оглядел с ног до головы её и Жаннетту. Видимо, они ему понравились. На его лице мелькнула довольная улыбка.