Владимир Корчагин - Путь к перевалу

Воронов, расстегнув куртку, глубоко вдохнул морозный воздух.

— Ну вот и полустанок! — послышался голос Андрея.

— Наконец-то! — воскликнул Стенин.

— Устал? — спросил Воронов.

— Да, чувствуется с непривычки.

— Теперь уже недалеко. А сейчас… Может, на полустанок зайдем? Передохнем немного.

— Нет уж, пошли дальше. Только потише…

…А на поляне под елкой Витя настраивает «Спидолу», и по лесу разносится мелодичный перезвон курантов. Здравствуй, Новый год!

Ребята раскупоривают шампанское. Все поднимают кружки, улыбаются и почему-то молчат. Непривычно слышать бой курантов здесь, у костра, среди заснеженных елей.

И вдруг словно что-то прорвалось. Все заговорили, застучали кружками. Начались поздравления. Люся посмотрела на Сашу и дружески ему кивнула. Он улыбнулся в ответ и высоко поднял свою кружку. С Новым годом!

Костя предлагает:

— Выпьем за дружбу, ребята!

— За дружбу! — эхом прокатывается по лесу.

— Давайте гимн! — просит Иван. И сразу же, как лавина:

Поют все с увлечением, вкладывая в слова песни весь пыл молодости, все страстное нетерпение ринуться в водоворот жизни.

— Выпьем за тех, кто в поле!

Традиционный тост геологов. Все встают, чокаются. Мысленно желают успеха тем, кто идет сейчас экспедиционным маршрутом, — неважно где, в песках Кара-Кумов или в джунглях Африки, — у геологов это может быть и в новогоднюю ночь.

Колька бросает в костер охапку лапника. На минуту становится совсем темно, но в следующее мгновенье огонь вспыхивает с новой силой. К костру выходит Валерий.

— Предлагаю вашему вниманию стихи «Новогодние приветы».

Сдвинув шапку набок, он начал с комическим подвыванием:

Валерий театрально раскинул руки и обернулся к Ивану:

Слова Валерия потонули в смехе.

— Витька!

— Конечно, Витька! Вот здорово!

А Валерий продолжал:

Тут уже все буквально повалились с хохоту. Фарид пытался вскочить, но Краев обнял его железными ручищами и усадил прямо в снег.

А Валерий прошелся и в адрес Светы, которая «была непрочь покушать и носом поклевать», и Вики, у которой «главное орудие труда — это зеркальце, да-да!». Словом, мало кто остался не удостоенным внимания.

Валерий выразительно ткнул себя в грудь и, раскланявшись, отошел в сторону.

Хлопали ему дружно и много. Сегодня он был в ударе.

— Давайте «Гейдельбергскую культуру», — напомнил кто-то.

К костру выходят Костя и Светлана. На Косте — черная шуба наизнанку. Света тоже набросила на плечи чью-то меховую телогрейку, взлохматила волосы, сделала зверское лицо. Они садятся почти у самого огня и глухо рычат, делая неуклюжие движения руками и ногами. Все хохочут. А Витя затягивает:

К Вите присоединяются другие ребята. Они вскакивают на ноги, хватают в руки палки и, размахивая ими в такт песни, поют:

Теперь вскочили все. Выхватили из костра горящие сучья и закружились в диком танце:

Костя со Светой продолжают разыгрывать пантомиму.

Потом вспомнили о пиротехнике. Вайман и Птичкин — скрылись в темноте, и вот уже сноп разноцветных огней взметнулся к небу. Веселье продолжалось.

Вдруг на краю поляны, в далеком отсвете костра показались лыжники. Люся вскочила с лапника.

— Ура! — закричал Валерий. — Подкрепление!

Все бросились им навстречу, окружили. Люся остановилась в стороне, стараясь отыскать глазами Воронова. Но он сам шагнул к ней:

— Здравствуйте!

— Юрий Дмитриевич… Так долго… С вами ничего ие случилось? — голос Люси дрожит от волнения.

— Да, задержались мы немного… Но теперь все хорошо. С Новым годом вас! С новым счастьем!..

Необычная тишина нависла в коридорах факультета. Необычно присмиревшими выглядят студенты у закрытых дверей аудиторий. Необычна вся обстановка напряженного ожидания и тревоги. В университет пришла сессия…

Она наступает дважды, зимой и весной. Всегда в одно и то же время. Неотвратимо, как восход солнца или смена времен года. И тем не менее студенты всякий раз встречают ее как стихийное бедствие. Она лишает их сна и ломает привычный уклад жизни, отнимает покой и аппетит, заставляет худеть и дрожать за судьбу стипендии.

Это одинаково касается всех. Исключений не бывает. Потому что любой, даже самый способный и старательный студент никогда не может сказать, что он гарантирован от всяких случайностей. И чем больше он занимается, тем яснее видит, что непонятных вопросов становится все больше. И если ему удастся все-таки проштудировать все лекции и просмотреть рекомендованную литературу, то он окончательно убеждается, что в лучшем случае знает только самые азы.

К этому надо добавить, что у экзаменаторов нет никаких стандартов: один добивается, чтобы студенты отвечали точно по его лекциям, другой — чтобы обязательно читали литературу, третий больше всего любит точность формулировок, четвертый — умение логически мыслить. А бывает и так, что все определяется настроением преподавателя, его занятостью, состоянием здоровья. Да мало ли что надо иметь в виду многострадальному студенту, чтобы не «загреметь» на экзамене.

Поэтому предусмотрительные студенты — а непредусмотрительных студентов не бывает — еще задолго до сессии начинают консультации со старшекурсниками. Интересуются и зрением, и слухом, и даже семейным положением экзаменатора. Уточняется также, по скольку человек «впускает», как раскладывает билеты, подолгу ли «гоняет», когда больше «режет» — в начале или в конце экзамена. А девушки к тому же непременно выясняют, какую прическу больше уважает, и что лучше — подкрасить губы или, наоборот, прикинуться «синим чулком». Одним словом, разведка ведется по всем линиям.