Сергей Сартаков - Гольцы
- Название:Гольцы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1974
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Сартаков - Гольцы краткое содержание
Гольцы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Люди работали и работали. Они не знали, что им несет железная дорога. Никто из пришедших на строительство не знал, хуже или лучше будет в Сибири, если через нее из края в край пройдет эта дорога. Никто не знал, лучше или хуже станет от этого и лично ему. Об этом никто им не рассказывал. Об этом знать рабочим не полагалось. Им полагалось кайлить и копать землю, рубить и корчевать лес, выворачивать камни. И видеть, как отступает тайга, давая место чему-то другому. А чему — I сразу и не разобраться.
Для старожилов тайга всегда была матерью-кормилицей, была их божеством. Она награждала их богатой дичью, пушниной, изобилием благ своих. Теперь тайга уходила, отступала…
Кто решил строить эту дорогу и зачем, простые люди не знали. Что происходит в конторах подрядчиков, в каменных стенах царских учреждений, в купеческих домах, простому человеку не видно. Сибиряки увидели сразу только одно: по железной дороге еще большим потоком, уходя от горького безземелья, хлынули переселенцы из России и рассеялись по всей Сибири, даже по самым дальним, сокровенным уголкам тайги. Эти пришельцы, сами не зная этого, разбили идола. Они боролись с тайгой, а не молились ей.
Переселенцы отнимали у тайги немного места, они брали его, тяжко трудясь, а старожилам, деды которых пришли сюда на кочах вольных казацких дружин, казалось, что новые люди ненавидят тайгу, их кормилицу, и они стали ненавидеть новых людей. Им казалось — и это им настойчиво твердили те, кому было выгодно, — что с приходом новых людей и зверя и пушнины стало меньше, меньше стала тайга одарять старожилов.
Но разве в одной лишь пушнине богатство сибирской земли? И почему одни лишь потомки первых землепроходцев могут владеть богатствами Сибири? Да и все ли потомки землепроходцев владели этими богатствами? Тем, кто был беден, кто ничем не владел, новые люди не мешали. Им мешали свои богатеи, захватившие лучшие угодья. Но требовалось время, чтобы это понять. А сейчас было так: в устоявшиеся отношения ворвалось новое, все исковеркало и столкнуло людей. Бойся нового!
По рельсам бегут вереницы составов с балластом. Воткнув лопаты ^ песок, стоят на платформах рабочие, и звучит, звучит над зелеными просторами горькая песня о тайге, а бродяге.
Тайга, тайга!.. _
Глухой, неведомой тайгою,
Сибирской дальней стороной,
Бежал бродяга с Сахалина
Звериной, узкою тропой.
Сахалинский бродяга… Нет, не варнаком-душегубом сложена эта песня. Боль души человека, у которого отняли все, все надежды на счастье, звучит в этих печальных словах" о тайге.
Ты легла на пути его, непроходимая, непроглядная. Срослась ветвями, залегла буреломами. Гиблыми трясинами перерезала все пути. И нет тебе ни конца, ни краю. Подайся вправо — тайга, подайся влево — тайга. Иди вперед, напролом — все то же. Никто не пробил для бродяги тропинок. Иди, если хочешь идти. Иди. Каждая дорога куда-нибудь приведет…
Кругом бушует непогода,
Далек, далек бродяги путь…
Укрой его, тайга глухая,
Бродяга хочет отдохнуть.
Ты снова свободен. Ты осколком камня срубил заклепки с цепей. Дома, где-то на дальнем краю земли, ждут тебя не дождутся. И даже если в доме не ждут, все равно ждет земля родная. Пусть осыпают дожди, пусть зимние вьюги обжигают лицо. А он все бредет и бредет, день и ночь, месяц за месяцем, порой ночуя без огня, без крова.
И там вдали, за темным лесом,
Оставя родину свою,
Оставил мать свою старушку, Оставил милую жену.
Как ты стал сахалинским бродягой? Думал ли ты, будучи малышом, потом красивым румяным парнем, что на Дальнем конце земли русской есть остров отверженных, страшный остров Сахалин? Что настанет время, когда тебя будут пугать этим островом? Нет, ты не знал этого, простая душа. Ты жил, стремясь к вольной, счастливой, радостной жизни. Не было у тебя ни кола ни двора, а рядом… Ты видел эту несправедливость. И что ты сделал? Что же ты сделал, что, ломая руки свои и обливаясь слезами, до острога провожала тебя молодая жена? А мать, когда повели тебя, как подрубленная- упала возле порога… Что ты сделал? Почему отняли у тебя родину и угнали тебя на пустой, безлюдный остров? За что зовут тебя бродягой, каторжником? У тебя было имя. А теперь нет даже имени. Иван ты непомнящий!..
Пускай в стране чужой схоронят.
Пускай заплачет мать моя.
Жена найдет себе другого,
А мать сыночка никогда.
Идешь ты домой, а домой тебе путь заказан. Когда читали приговор, тебе сказали: не будет воли, не будет дома, не будет родных. Теперь ты никто и нет у тебя ничего…
А ты идешь, все же идешь обратно, что бы с тобой потом ни случилось. Ты хочешь присесть на пороге родного дома, погладить сухие руки матери, поцеловать побледневшие губы жены. Ради этой мечты все: опасность побега, лишения пути и даже гибель. Может быть, кто и насыплет над телом твоим холмик земли, а может быть, останутся белеть на ветру твои кости. «Жена найдет себе другого…» Больно тебе, бунтарь-одиночка, вот ты и кричишь! А сколько бессонных ночей провела жена твоя у колыбели ребенка, которого ты был отцом и которого вырастила, выходила она одна без тебя? Сколько раз повторяла она в слезах имя твое и все молилась и ждала, что ты к ней вернешься? Разве она без тебя не страдала? Разве каждый твой шаг, кандальника, не делала она вместе с тобой? Не надо! Даже исторгнутый болью, не оправдан твой крик. Нет у тебя на свете друга дороже жены. Почему же ты ей не веришь? Ты любишь мать — люби. Ну, а жена? Она мать твоего сына. Помни это!..
И помни еще: без воли все равно тебе не будет счастья, не будет и любви. И не утешай себя, что воля — птица. Птицу можно поймать, а волю не поймаешь — завоевать ее нужно! В покорные руки она сама не прилетит, не опустится. Хочешь воли — разогнись, посмотри вперед
смелым оком! Скиталец ты или ты хозяин земли? Навстречу звериным тропам прокладываются стальные пути, широкие насыпи железной дороги режут глухую сибирскую тайгу. С нею вместе идут новые люди, несут с собой новые мысли, они помогут тебе, бунтарь-одиночка, понять, что правда на твоей стороне и сила справиться со своими угнетателями — тоже есть у тебя. Ты подумай… И тогда не другую ли ты песню сложишь о тайге? А пока…
Работы шли быстро, и Маннберг получил не одну благодарность от начальства. Зато и недовольство среди рабочих росло еще быстрее железнодорожных насыпей.
Уроки Маннберг задавал непосильные, а за невыполнение налагал штрафы или переводил на более тяжелую и плохо оплачиваемую работу. Кормил так: свежее мясо выдавал только по воскресеньям, а все остальные дни в артельных котлах варились щи с припахивающей солониной да чуть сдобренная салом гречневая каша-размазня.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: