Анатолий Рыбаков - Лето в Сосняках
- Название:Лето в Сосняках
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анатолий Рыбаков - Лето в Сосняках краткое содержание
Действие романа происходит в50-х годах на одном из крупных химических заводов страны, построенном еще в годы первой пятилетки. В центре романа - драматическая судьба аппаратчицы Лили Кузнецовой. Писатель остро ставит вопрос о моральной ответственности людей за свои поступки, о чести и достоинстве советского человека.
Лето в Сосняках - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Значит, аварии происходят из-за людей?
– Да, из-за неопытности...
– Позвольте нам судить, опытность это или неопытность. Перед вами один вопрос: кто виноват в авариях оборудования – мы или фирмы? Вы утверждаете, что фирмы поставляют нам исправное оборудование, так ведь?
– Так.
– Значит, мы ломаем?
– Получается так.
– «Получается»... Для чего вы запутываете дело, Колчин? Я вас спрашиваю: наши люди ломают аппараты?
– Да.
– Кто эти люди, их фамилии?
– Надо посмотреть акты.
– Посмотрите. Они у вас есть?
– У меня их нет, не я отвечаю за этот участок.
– Моя хата с краю? Вражеская философия.
– Я не говорю, что это хорошо, – испуганно проговорил Колчин, – но...
– Мы все за это отвечаем, – снова перебил его следователь. – А вы, Колчин, в особенности. Мы давно вас ждали. Ждали, что вы приедете, расскажете о безобразиях, которые творятся на ваших глазах. А вы не пришли – не захотели. – Он сокрушенно покачал головой. – А какие прекрасные возможности у вас были. Помочь государству, доказать свою искренность, свою преданность. И этих возможностей вы не использовали. Вы не хотите разоблачения вредителей и саботажников! Вы хотите, чтобы они продолжали вредить и саботировать?
– Я честно работаю и ничем не давал повода...
– Как же не давали?! Ведь вы скрыли свое прошлое. Почему вы скрыли? Честные люди не скрывают.
– Это была моя ошибка. Я хотел спокойно работать.
– Хотели спокойно работать? Значит, если бы вы написали правду, вам бы не дали спокойно работать? Только за то, что ваш отец осужден? У нас трогают невинных людей? Наши законы несправедливы? Вы считаете наши законы справедливыми?
– Да, конечно.
– Почему же вы их обошли?
Колчин молчал.
– Вы их обошли, чтобы проникнуть на завод! У вас есть родственники за границей?
– Нет.
– Вы это утверждаете? – так, будто ему известно совсем обратное, спросил следователь.
– У меня нет родственников за границей.
– Допустим, – сказал следователь опять так, будто ему известно совсем обратное, – почему же вы выбрали работу, связанную с иностранцами?
– Я ее не выбирал. Я имею дело с иностранцами по должности.
– Но ведь вы пробрались на эту должность. Напиши вы все честно, вас бы не допустили на нее. А вы скрыли, пошли на обман. Покрываете вредителей и ищете связи с иностранцами. Вот какой круг получается! Или вы не понимаете, кого они к нам присылают? Может быть, эти иностранцы наши друзья?
– Я имею с ними только деловые связи. Никаких разговоров...
– Будь вы бдительны, Колчин, – сказал вдруг следователь, – вы бы предотвратили не одну диверсию. Слабость наших людей составляет не техническая отсталость, а политическая беспечность, слепое доверие к людям. Об этом нам с вами, Колчин, всегда надо помнить.
Эти два слова «нам с вами», сказанные с дружелюбной досадой, открыли перед Колчиным новую психологическую перспективу. Он хотел, чтобы с ним разговаривали как с обыкновенным человеком, рядовым, простым человеком, хотел подчиняться сильной властной воле, которая бы думала за него, решала за него, берегла и охраняла его. Именно это он услышал в словах следователя. Он понимал, что стоит за этим. Пусть! Лишь бы выйти отсюда на день, на час, а там он уйдет от них.
– С какими иностранцами вы имели и имеете дело?
Колчин перечислил фирмы, у которых принимал оборудование.
– Как они к нам относятся?
Подыскивая выражения, которые понравились бы следователю, Колчин сказал:
– Вряд ли они нам сочувствуют.
– Из чего это видно?
– Они люди другого мира.
– Конкретнее, конкретнее! Почему вы утверждаете, что они нам не сочувствуют?
Колчин понял, что попался.
– Особенных фактов нет, – осторожно проговорил он и тут же испугался злой гримасы следователя, – но они думают, что мы не сумеем эффективно эксплуатировать аппаратуру, неопытны, не располагаем грамотными кадрами.
– Факты, факты! Что, это у них на лице написано? Факты давайте! Не забывайте, где вы находитесь, Колчин! Надо отвечать за свои слова. Домыслы и предположения никого здесь не интересуют. Только факты! Выкладывайте, выкладывайте! Факты, имена, разговоры!
– Я не знаю, насколько это существенно. Один их мастер, Мюллер, он уже уехал в Германию... Он вел монтаж девятого корпуса. Так вот Мюллер говорил, что эти девчонки, он имел в виду наших аппаратчиц, переломают оборудование и в конце концов взорвут завод. Мол, в Германии на таких аппаратах работают старые, опытные рабочие, а у нас девчонки.
– Он при вас это говорил?
– Да.
– Кто еще был при этом?
– Он при всех говорил, никого не стеснялся. Он знал дело, но брюзжал, всем был недоволен, говорил, что у нас плохая организация.
– Все же при ком он говорил, что девушки взорвут завод?
– При всех. И при начальнике корпуса Загороднем. И при директоре комбината Кузнецове. При всех.
– Кузнецов слышал, как он говорил про взрыв завода?
– Все это слышали.
– Кузнецов слышал, как он говорил про взрыв завода?
– Слышал.
– И как реагировал?
– Как все – смеялся. Но он уважал Мюллера. И когда Мюллер обращался к нему, удовлетворял его требования.
Колчин хотел добавить: «Потому чтоэти требования были справедливы», но не добавил. Какоеэто имеет значение? Мюллер, старый сварливый немец, давно уехал. И все, что болтал Мюллер, не имеет никакого значения. А Кузнецов в защите не нуждается. По сравнению с Кузнецовым этот человечек – никто!
– Кто инструктировал аппаратчиков? Он же, Мюллер?
– Да. Инструктаж вела фирма.
– Я спрашиваю: Мюллер инструктировал аппаратчиков?
– Мюллер.
– Так, – задумчиво проговорил следователь. Посмотрел на Колчина. И вдруг засмеялся. – А ведь в девятом корпусе были аварии. А, Колчин! Были?
– Были.
– И вы не видите никакой связи?
Колчин молчал. Только теперь дошла до него эта нелепая и страшная логика.
– А ведь связь-то есть, Корней Корнеевич! – улыбаясь, продолжал следователь. – Немец проговаривается, что будут аварии, и аварии происходят. Немец заранее сваливает все на аппаратчиц, а их отдают на инструктаж этому же немцу. Немец прямо говорит об этом директору завода, а тот только посмеивается и спешит удовлетворить все требования немца. И никого это не настораживает.
Некоторое время он молчал. Потом тронул допросные бланки, пододвинул к себе, опять отодвинул.
– Как же нам быть, Колчин? Вы понимаете, как вы будете выглядеть в этом протоколе? Плохо будете выглядеть! Неприглядно.
Он обиженно вздохнул, как бы досадуя на Колчина за то, что приходится выручать его.
– Вам следует хорошенько подумать, Колчин. Подумать, как жить дальше, как вести себя. Мы вас ждали – вы не пришли. Пойдем еще раз вам навстречу, дадим еще раз возможность доказать свою искренность. Но смотрите, как бы эта возможность не оказалась последней! – Твердо выговаривая слова, он продолжал: – Я не буду составлять протокола. Вы сами напишете все, что здесь рассказали. Что рассказали и что еще вспомните. А вам есть что вспомнить, Колчин! Мы от вас многого не требуем. Только факты! Аварии, их виновники, Мюллер, разговоры Мюллера, Загородний, Кузнецов. Повторяю: только факты! Все это вы могли бы рассказать на любом собрании и выполнили бы этим свой долг.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: