Николай Чевельча - Рядом с молниями

— Саша, прозвони этот кабель. Наверняка здесь «коза» выскочила. Все, я исчез!

Он спрыгнул с площадки на землю, но незамеченным ему уйти не удалось. Внизу стояли солдаты и сержанты, которые сразу окружили Федченко, загалдели:

— Ждем вас, ждем...

— Насовсем в подразделение?

— Пора!

Заметив младшего сержанта Низовцева, Федченко улыбнулся, подал руку:

— Здравствуйте, Ваня. Ну, как вы тут?

— Неважно, товарищ лейтенант, — ответил Низовцев. — Почему вас перевели? Мы к начальнику политотдела обратимся.

— Да ты не волнуйся. Там разберутся.

— Расчет, по местам! — раздался из темноты голос Герасимова, — приступить к выполнению пятнадцатой операции!

Федченко помахал солдатам рукой, отбежал за спецмашину и поспешил к опушке.

— Где вы, Валиев? — пробираясь меж кустов, окликнул он водителя.

— Я здесь. — шепотом ответил Валиев. — Товарищ лейтенант! Вы ведь вернетесь в свое подразделение, возьмите и меня тогда, очень прошу вас, — обратился к нему солдат.

— Не будем загадывать, — ответил Федченко, — но если все уладится, то постараюсь.

Разумеется, он не предполагал, что в его жизни вскоре произойдут немалые перемены.

Произошло это буквально на второй день.

— Неотложное дело, дорогой Павел Андреевич. Выручайте, — сказал Ходжаев, когда Павел пришел утром на службу. — Предписание районного ветеринара. Надо делать прививки, а ведь сами знаете: ветфельдшер к нам не приедет. Придется всех свиней из подсобного хозяйства отправить на ветеринарную станцию. Отвезите, очень прошу...

— Да, веселенькое дельце, — с досадой произнес Федченко. — А я сегодня хотел съездить в политотдел и к главному инженеру.

— Знаю, Павел Андреевич, тошно тебе здесь, — по-дружески сказал Ходжаев, выходя из-за стола. — Скоро уйдешь отсюда. Тобой уже занимаются политотдел и еще кое-кто. Звонили майор Самохвалов и подполковник Караев. Справлялись о тебе... А пока иди, дело не ждет. Ракеты от тебя никуда не денутся, а без хорошей пищи тоже много не наработаешь.

— Есть! — ответил Федченко и вышел из канцелярии.

«История, — думал он по пути в гараж, — кто бы мог подумать? Дожил: вожу свиней!»

Когда свиней погрузили, лейтенант отошел в сторону, озабоченно оглядел машину.

— Товарищ лейтенант, — сказал старшина, в чьем ведении было подсобное хозяйство, — я что предлагаю: сеть у меня есть прочная, накроем кузов для подстраховки, а?

— Молодец, старшина! А я все голову ломаю, как бы не растерять этих хрюшек по дороге. Несите сеть.

— А может, их связать? — предложил кто-то из солдат.

— Да довезем и так, — рассмеялся старшина.

Дорога проходила через густой лес, встречались и овраги. Валиев вел машину аккуратно, объезжая ямы, выбоины.

— Хорошо, что не было дождей, а то бы в жизнь не проехать, — рассуждал он. — Местные жители рассказывают, что осень нынче на редкость сухая. Совсем лето, тепло. Почти как у нас в Узбекистане, ну, не совсем, конечно, но все же.

Он умолк, вспомнив, видимо, свои родные места. Федченко тоже молчал. Из головы все не выходила мысль, родившаяся тогда во время ночной поездки на комплексное занятие. «Можно сократить время на десять-пятнадцать процентов, вполне можно... А то и больше... Надо рассчитать, вечером займусь этим», — думал он. А вслух произнес:

— Это же чертовски интересно. Нет, я докопаюсь...

— Что, товарищ лейтенант, интересного увидели? — спросил Валиев.

Но Федченко не отозвался, поглощенный своими мыслями.

— Товарищ лейтенант, — снова обратился к нему водитель, которому очень хотелось поговорить с полюбившимся ему офицером-ракетчиком. — Может, и сегодня махнем на стартовую площадку? Посмотрим, как идут занятия... а может, чем и поможем.

— Валиев, сегодня мы не «махнем», сегодня я дома буду работать, дело есть.

Машину неожиданно сильно тряхнуло. Свиньи в кузове так завизжали, что Федченко и Валиев повернулись к заднему стеклу. Валиев с запозданием вывернул руль вправо — машина, сойдя с дороги, скользнула в кювет.

Все это произошло в какие-то мгновения. Перепуганный Валиев сидел, крепко вцепившись в рулевое колесо, а Павел, при резком торможении ударившись головой о лобовое стекло, зажимал ладонями рассеченный лоб.

Это дорожное происшествие, в общем, не имело серьезных последствий. Из кювета они выбрались, свиней доставили, куда положено. Однако Валиев получил взыскание, и рана на лбу у Федченко, к счастью, оказалась не опасной, хотя его и положили в санчасть.

Ничего удивительного не было в том, что лейтенанта-инженера навестил начальник политотдела, но приход в палату представителя особого отдела округа Караева мог кого-то и удивить. Даже Смирнов, когда они вышли из санчасти, не удержался от вопроса:

— Верно, парень славный? Но почему он так изумился, увидев вас? Вы с ним встречались? Если не секрет, конечно.

— Какой может быть секрет! — охотно ответил Караев. — Ехали в одном купе. Серьезный парень.

Он замолчал и больше не проронил ни слова — ни по пути к машине, ни по дороге, когда ехали в штаб. Он верно ответил: «Какой может быть секрет!» — однако же всего не сказал. И удивление Федченко мог бы объяснить — признаться, что не в простом случайном совпадении дело... Вот так же, как Федченко, смотрел на Караева вопросительно-удивленно и полковник Василевский, все пытаясь вспомнить: «Где же это я его видел?»

«Разные, но какие все хорошие люди, — думал Караев. — У Федченко биография на четвертушке бумаги уложится, а у Василевского жизненный путь тернист и сложен».

Родился в Москве в семье инженера. Сын любил отца. «Я мечтаю, чтобы ты, Георгий, стал авиационным специалистом», — часто говорил он. Сын выполнил наказ отца. После десятилетки поступил в авиационный институт и одновременно в аэроклуб. Летал и учился.

В начале войны Георгий Николаевич успешно окончил институт, получил направление на один из авиационных заводов, который на время войны стал его фронтом.

После победы над фашизмом Георгия Николаевича призвали в ряды Советской Армии и направили в ВВС, где он работал на различных инженерных должностях.

Прошли годы. И вот однажды его вызвали в Москву и спокойно, как показалось Георгию Николаевичу, совсем по-будничному сказали: «Вы, полковник Василевский, поедете в часть особого назначения. Вам предлагают должность главного инженера первой ракетной части».

Человек в штатском, сидевший в кабинете, где происходил этот разговор, внимательно посмотрев на полковника Василевского, заметил: «Мы знаем о вашем трудолюбии и больших технических знаниях, знаем как исключительно добросовестного инженера, но все же хотим напомнить об ответственности за выполнение этого особого задания. Вы должны будете сыграть одну из главных ролей в обучении личного состава умению владеть ракетной техникой».