Николай Чевельча - Рядом с молниями

— Здесь дирекция детского дома, вон там общежитие, это — столовая, а в двухэтажном доме — школа и клуб, — пояснил шофер.

Они направились в канцелярию. В большой теплой комнате сидели за столом несколько женщин. Они о чем-то возбужденно говорили, но, увидев вошедших офицеров, замолчали.

— Мы воспитатели детского дома, а директор — в клубе, — сказала одна из женщин. — Сегодня у нас в гостях ученые из обсерватории. Вы — товарищ Климов, а вы — товарищ Смирнов? — женщина улыбнулась. — Мы вас знаем и очень ждем от вашей части шефской помощи. К нам уже приходили офицеры... Вы не помните, Мария, фамилию капитана, такой симпатичный и спокойный? — спросила она. сидевшую за столом возле окна женщину.

— Думов его фамилия, — ответила та.

— Да, да, Думов. Он посоветовал нашему директору обратиться к командиру и начальнику политотдела. Нам ведь не хозяйственная помощь нужна. У нас все есть. Помочь бы организовать технический кружок, самодеятельность... Дети тянутся к этому.

Климов и Смирнов смотрели на нее и не знали, что ответить.

— А давайте мы с вами пройдем в клуб, — предложила вдруг женщина. — Пусть дети увидят наших шефов. — Она накинула на плечи пальто и пошла к двери.

Переглянувшись, Климов и Смирнов последовали за ней.

Войдя в клуб, они стали за портьерой, закрывавшей дверь. Женщина прошла на сцену.

Быстрым взглядом Климов осмотрел зал. «На двести мест, — отметил он. — И хорошо обставлен».

На крепких стульях-креслах сидели мальчики и девочки. Они были в одинаковой форме: коричневые платья и черные фартуки у девочек, куртки и брюки серого цвета у мальчиков Все аккуратно пострижены и причесаны.

А на сцене стояла Наталья Васильевна Зарубина с указкой в руках. Ее чистый, ровный голос был хорошо слышен Климову.

— Это, ребята, основы возникновения солнечной системы. Как только завершим строительстве обсерватории, я вам обещаю: каждый из вас посмотрит Вселенную в большой телескоп.

Слова Натальи Васильевны потонули в громких детских криках «ура». Шум и рукоплескания захватили Климова. Он улыбался и тоже хлопал в ладоши.

— Товарищ полковник, здравствуйте! Проходите, пожалуйста! — стараясь перекричать шум в зале, звал Климова лысый человек небольшого роста. Его круглые глаза излучали радость, а лицо расплывалось в улыбке. — Очень хорошо, что вы пришли.

— Идемте, Владимир Александрович, — Михаил Иванович легонько дотронулся до плеча Климова, который продолжал смотреть на весело шумевших детей.

А лысый мужчина уже сам спешил им навстречу.

— Давайте знакомиться, — сказал он, — я директор детского дома.

— Здравствуйте, — протянув руку, ответил Владимир Александрович. — Климов.

Директор схватил за руку полковника Климова и потянул через весь зал на сцену.

Дети, увидев военных, загалдели еще сильнее.

Офицеры сняли шинели, сели за стол. Увидев на груди у подполковника Звезду Героя, ребята, несколько было утихшие, снова зашумели и захлопали.

— Внимание, дети! — громко призвал к порядку ребят директор.

В зале стало тихо.

— К нам приехали командир и начальник политотдела войсковой части, которая возьмет над нами шефство. Слово предоставляется полковнику Климову Владимиру Александровичу.

Владимир Александрович возмущенно посмотрел на прыткого директора, запротестовал, было, но, увидев почти рядом улыбающуюся Наталью Васильевну, промолчал. Поднялся из-за стола. Слово его было коротким.

— Дети, мы вам твердо обещаем, что поможем в строительстве и оборудовании спортивного городка. Пришлем инструкторов по лыжам, конькам, боксу, гимнастике. Организуем спортивные соревнования.

— Дети! — выкрикнул директор. — Просите у полковника технические кружки и кино...

Женщина, которая привела офицеров в клуб, укоризненно посмотрела на директора, усадила его на место.

— Я хотел бы добавить, дети, — продолжал Климов. — Мы будем помогать вам в организации технических кружков и по другим вопросам. Но вы хорошо учитесь. Это наше первейшее требование...

Потом шефы осматривали хозяйство детского дома. Со стороны могло показаться, что Климов принимает детский дом в состав своей части. Он читал распорядок дня, придирчиво расспрашивал поваров о продуктах. В спальном помещении разобрал несколько постелей и, подняв тонкий матрац, спросил у директора:

— Это что, товарищ директор?

Тот молчал.

Рядом с Климовым все это время находилась и Наталья Васильевна. Она серьезно смотрела на полковника, но не произносила ни слова.

— Где топливо? Покажите. На сколько лет запас? И это все? — Климов критически оглядел кучу угля и штабель дров.

— Машина поломалась, — оправдывался директор. — Но без топлива не бываем.

— У вас на три года запас должен быть. А двор какой!

— Я здесь недавно, — как бы чувствуя себя виноватым, сказал директор, — до этого работал в облоно. Сами понимаете, одно дело проверить учебный процесс и написать докладную, а другое — вести такое сложное хозяйство... Мы очень рады, что вы приехали.

— Вы лучше все продумайте и — прямо к нам, — прощаясь, сказал Климов. — Провожать не надо.

Когда вышли на улицу, он неожиданно предложил:

— Михаил Иванович, вы поезжайте с Натальей Васильевной, а я пройдусь немного. Здесь недалеко. Надо зайти к председателю райисполкома. Дело есть к нему. Товарищ Андреев, — это уже к шоферу, — в семнадцать ноль-ноль быть на стоянке возле райисполкома...

— Погода хорошая. Снежок. Я тоже пойду пешком, — сказала Наталья Васильевна.

— А я, извините, спешу. Сегодня приезжает моя семья. Надо встретить, да и в доме немного прибрать, — весело попрощался Смирнов.

Машина тронулась.

— Вот так, дорогой мой солдат, — посмотрев на Андреева, произнес Михаил Иванович.

Андреев, взглянув в боковое зеркало, сказал:

— Жизнь... Сколько в ней всякого разного, ясного и простого, сложного, непонятного...

Они ехали по лесной дороге и каждый думал о своем.

Климов и Наталья Васильевна Зарубина медленно шли по дорожке в сторону Снегирей.

— Что это вы, Владимир Александрович, так строго разговаривали с директором? Он прямо вытягивался перед вами по стойке «смирно», — улыбнулась Зарубина.

— Дело, Наталья Васильевна, не в тоне разговора, а в существе. Если речь бы шла о заготовке дров, можно бы мягче с ним, а здесь ведь дети.

— А у вас есть дети? — неожиданно для себя самой спросила Зарубина.

— Был сын, — тихо ответил Климов. — Он и жена погибли в авиационной катастрофе... Вот уже три года.

— Простите, Владимир Александрович. Простите...

Какое-то время они шли молча.

— Наталья Васильевна, — нарушил затянувшуюся паузу Климов, — слышал, вы ученая-астроном. Если не секрет, над какой проблемой работали?