Николай Островский - Том 2. Рожденные бурей

Как все это режет ухо! Зачем понадобилось Дайреджиеву написать неправду (я с трудом воздерживаюсь от более резкого выражения) об авторе романа и Павле Корчагине, которых Дайреджиев отождествляет? Когда и где увидел Дайреджиев индивидуальную жалобу автора на окружающую его действительность? Конец последней главы, о которой пишет Дайреджиев, в книге не опубликован. Но пинок, которым наградил критик редакцию журнала «Молодая гвардия» пришелся как раз мне в лицо. Я должен ответить на удар ударом.

Если вы, тов[арищ] Дайреджиев, не поняли глубоко партийного содержания борьбы Корчагина с ворвавшейся в его семью мелкобуржуазной стихией, обывательщиной и превратили все это в семейные дрязги, то где же ваше критическое чутье? Никогда ни Корчагин, ни Островский не жаловались на свою судьбу, не скулили, по-Дайреджиеву. Никогда никакая железная стена не отделяла Корчагина от жизни, и партия не забывала его. Всегда он был окружен партийными друзьями, коммунистической молодежью и от партии, от ее представителей, черпал свои силы. Сознательно или бессознательно, но Дайреджиев оскорбил и меня, как большевика, и редакцию журнала «Молодая гвардия».

Дальше тов[арищ] Дайреджиев обращается с публичным вызовом к писателю Всеволоду Иванову взять на себя «инструментовку», «техническую шлифовку и озвучение» книги, после чего «она станет в уровень с лучшими образцами социалистического эпоса». Я ценю Вс. Иванова как писателя. Убежден, что он тоже был смущен этим театральным жестом Дайреджиева. Мы, молодые писатели, только что вступившие в литературу, жадно учимся у мастеров мировой и советской литературы. Берем лучшее из их опыта. Они нас учат.

А. С. Серафимович отдавал мне целые дни своего отдыха. Большой мастер передавал молодому ученику свой опыт. И я вспоминаю об этих встречах с Серафимовичем с большим удовлетворением. Анна Караваева, будучи больной, читала мою рукопись, делала свои указания и поправки. Марк Колосов привез эту рукопись в ЦК комсомола…

Из их указаний я делал выводы и своей рукой выбросил все ненужное. Своей рукой! Так большевики помогали «озвучать» книгу. Книга имеет много недостатков. Она далека от совершенства. Но если ее вновь напишет уважаемый Всеволод Иванов, то чье же это будет произведение — его или мое? Я готов учиться и у Всеволода Иванова. Но переделывать свою книгу должен, сам, продумав и обобщив указания мастеров литературы. Эти указания и советы нам, молодым, нужны, как воздух. Товарищеская творческая их помощь, большевистская критика. Ничего этого нет у Дайреджиева.

С коммунистическим приветом Н. Островский

11 мая 1935 г.

г. Сочи, Орехова, 47

Прошу редакцию «Литературной газеты» напечатать это письмо.

Искренно, горячо приветствую «Комсомольскую правду», нашу родную любимую газету, в день ее десятилетия! С каким волнением и радостью мы, комсомольцы, десять лет тому назад читали первый номер своей газеты! Как она выросла за эти годы! Я думаю, теплых, искренних поздравлений будет много. Газета их заслужила. Но сейчас я спешу передать свои пожелания.

Надо возродить литературную страницу, как это было в прошлые годы. Ведь литературная страница читалась бы молодежью запоем. В ней печатались лучшие произведения наших комсомольских поэтов и писателей. Ведь страница «Комсомольской правды» вырастила и ввела в литературу немало талантливой молодежи.

Я горячо ратую за восстановление литстраницы. Все эти десять лет я читаю «Комсомольскую правду» и с огорчением отмечаю наряду с огромным [ее] ростом за последний год недостаточное внимание литературного отдела «К[омсомольской] п[равды]» к вопросам освещения и критики молодой литературы нашей страны. Ряд комсомольских романов и повестей «Осада» Бутковского, «Пленум друзей» Богданова, «Мое поколение» Горбатова и др[угие] — не получили достаточного освещения в «Комсомольском] п[равде]».

Отдел библиографии должен заполняться ежедневно. Молодежь жадно хочет знать о лучших книгах нашей страны, она ищет на страницах своей газеты, что ей читать.

Нужно печатать [сообщения] о выходе книг, издаваемых «Молодой гвардией». Нужно также подвести итоги работы журнала «Молодая гвардия» за 1934 год и половину 1935 года.

Желаю всему коллективу газеты плодотворной, бодрой, высококачественной работой поднять нашу любимую газету на еще более высокую ступень!

Крепко жму ваши руки.

С коммунистическим приветом.

20 мая 1935 г.

Сочи, Орехова, 47

Я хочу сказать несколько слов моим товарищам комсомольцам, читателям этой страницы. Сделайте так, чтобы комсомольскую страницу «Сочинской правды» читали не только вы, комсомольцы, но и вся, рабочая молодежь.

Как это сделать? На всех стройках, предприятиях комсомольцы — инициаторы чтения — собирают вокруг себя в короткие перерывы молодежь, вместе с ней читают и обсуждают молодежную страницу.

Обсуждение должно быть живым, интересным. Это может и должно служить вовлечению молодежи в рабкоровское движение. Нужно только заинтересовать молодежь, и она живо откликнется на призыв писать о своих запросах, пожеланиях.

Для этого надо, чтобы комсомольская страница освещала все то, о чем молодежь хочет знать.

Со своей стороны я готов принять участие в этом интересном и полезном деле.

[1935 г.]

…Звонок телефона врывается в сон, и волнующие видения испуганно исчезают… Просыпаюсь, и первое мое ощущение — это мучительная боль скованного неподвижностью тела. Значит, несколько секунд назад был сон, в котором я, молодой, сильный, мчался, как ветер, на боевом коне навстречу восходящему солнцу. Я не открываю глаз. Это не нужно: в один миг я вспоминаю все. Восемь лет назад суровая болезнь свалила меня в постель, приковала неподвижно, потушила глаза, превратив все вокруг меня в черную ночь. Восемь лет!

Острая физическая боль обрушивается на меня стремительной атакой, жестокая и неумолимая. Я инстинктивно делаю первый жест сопротивления — крепко сжимаю зубы. На помощь мне спешит второй звонок телефона. Я знаю, это жизнь зовет меня к сопротивлению. Входит мать. Вот трубка телефона у моего уха. Говорит телеграф. «Примите молнию. Сценарий принят. Приступаем к постановке звукового кинофильма по вашему роману «Как закалялась сталь». Это хорошо. Значит, недаром мы с Мишей Зацем работали эти месяцы. Мать приносит утреннюю почту — газеты, книги, стопка писем. Сегодня несколько интересных встреч. Жизнь вступает в свои права. Прочь страдания! Утренняя короткая схватка кончается, как всегда, победой жизни.