Дмитрий Фурманов - Рассказы. Повести. Заметки о литературе

16 апреля

ПЕРВЫЙ ОТЗЫВ О «ЧАПАЕВЕ»

Я их долго ждал. Напряженно ждал. Нервно, с захватывающим интересом, то с радостью, то с робостью, я ждал их, этих отзывов. Сегодня читаю в «Известиях ВЦИК» (15 апреля 1925 г.) за подписью Г. В. отличный, великолепный отзыв. Он радует. Он ободряет. Он гордо вздымает мою голову, подталкивает быстро, энергично, еще с большей любовью и внимательностью работать над новой книгой, над «Таманцами». Отзыв меня не обескуражит. Вреда от него никакого не будет. Отнесся я к нему очень здраво. Преувеличений не чувствую. А особенно дорого то обстоятельство, что даже и прикинуть не могу — кто написал, что за милый незнакомец. Видимо, в ближайших номерах разных журналов появятся еще отзывы, об этом слышал от близких литераторов. Особенно занятно встретить отзыв строго-критический…

6 мая

…Есть мысль: при следующем издании раздвинуть «Чапаева» — дать и новые картинки, и новые, может быть, лица ввести, и, особенно, расширить, усерьезнить изложение чисто военной стороны походов и сражений, а равно и очерк социальной жизни городов и деревень, ухватив экономику и политику. Выбрасывать едва ли что буду — откровенно скажу, жалко как-то, не люблю уничтожать. Это себе в достоинство не ставлю, но пока что дорожу каждою строчкой.

«Чапаев» уже весь разошелся, успех большой. Надо думать о близком повторном издании.

14 мая

Кузьма * как-то сказал: твоего «Красного десанта» хватило бы на огромный томище или на сотню рассказов — дурак ты, бросаешься материалом, не хранишь такую ценность!.. Материал надо всегда хранить, каждую чуточку себе замечать и оставлять, а ты роскошествуешь спозаранку… Смотри, останешься на старости с пустым сундуком. Посмотри-ка, Чехов, например, на сущей ерунде рассказишки строил, на шише, из пальца сосал — возьмет только одну фамилию «Овсов» * , и пошел…

С тех пор я осторожнее отношусь к своему материалу, я его берегу… И небольшой частный факт (расстрел 60 человек) не беру как эпизодик в рассказе, а как самую фабулу этого рассказа, стержень, вокруг которого упражняю фантазию… Так и второй случай — выпороли на Кубани учительницу, и это мне теперь уже не эпизод, а целая тема для рассказа…

«Не проговаривайся, — пугал еще меня Кузьма, — а то наши литературные крысы ухватят, урвут — и пропал твой материал»…

Вот я пишу мелкие рассказы, а потом я их сведу во что-нибудь крупное, все пути использую!..

15 мая

ШЕСТЬДЕСЯТ И ЦВЕТЫ

Не всегда автор владеет материалом, а может быть, и никогда им не владеет, сам материал захватывает мощною стихией и увлекает автора, как щепку, в неизвестную даль.

Было предложение дать картину рубки шестидесяти красноармейцев (рассказ «Шестьдесят»), рубили — и только. А когда заскрипело перо на бумаге, сами собой всплывали новые, бог весть откуда взявшиеся картинки: тут и описание лазарета, и разговоры раненых, и этот санитар, и девушка-сестра, и комиссар, погибший такою ужасною смертью.

Или вот пример еще более разительный: сообщили, что в станице, на Кубани, выпороли учительницу.

Об этом и хотел я записать — только об этом: в центре учительница, она героиня очерка. И всего на десять — пятнадцать тысяч знаков. А что получилось? Учительница уже давным-давно отошла на задний план, она давно не героиня; больше того, она, может быть, в конце концов совершенно будет вычеркнута за ненадобностью — отпадет…

Очерк развернулся в настоящую обширную повесть на сто — сто пятьдесят тысяч знаков, два-три печатных листа * . И как это вышло — не знаю, не пойму сам: учительница должна была прийти в семью Кудрявцевых. Это требовалось ходом развития очерка по первоначальному моему замыслу. А в семье Кудрявцевых есть Надя, дочка, девушка… И вдруг она превращается, эта Надя, в героиню повести, а около нее группируется молодежь: тут и гимназисты, тут и подпольный работник, а от этого подпольного работника… пришлось перейти к самой подпольной работе на Кубани. Пришлось целую главу посвятить тому, чтобы изобразить подпольщиков, их работу… И повесть развернулась совершенно неожиданно, захватив такие области, о которых первоначально и помыслов не было никаких.

На переломы в композиции толкали меня и какие-нибудь случайно встретившиеся на улице факты, случайные разговоры, которые вдруг, неожиданно развертывали передо мною новые возможности, показывали, что в прежнем замысле чего-то не хватает, что его непременно следует изменить.

Так трансформировалось и вырастало произведение. Пишу сейчас (по-моему, написано), а точно ведь не знаю, когда, на чем и как закончу: куда поведет художественное чувство. Определенно знаю только основные факты: должна быть любовь у Нади с Виктором. Надя должна переродиться, осветиться, уйти с красными по осени в восемнадцатом году.

18 мая

КАК ПОСТРОЕНО «ШЕСТЬДЕСЯТ»

В одной из вечерних «чаевых» бесед Ник<���олай> Васильевич Матвеев сообщил, что в Майкопе году в 18–19 (всего вероятное, что осенью 18-го года, когда Красная Армия отступала через Белореченскую) белые наскочили на какую-то станицу, а может быть и на самый Майкоп, и, захватив там лазарет, всех раненых перерубили. Это и послужило темой. Работал недолго — за ночь, часам к 7 утра, кончил. Потом только исправлял стилистически да вставил кой-что о Кумаре и дал вторую, более симпатичную фигуру офицера — не годится их представлять круглым зверьем, без одного порядочного человека, это было бы и ошибочно и непростительно скверно в художественном отношении. Отнес в «Кр<���асную> ниву». Оттуда Касаткин сообщил, что справиться можно через 2 недели. Долговато. Но надо мириться — имя Дм<���итрия> Андр<���еевича> еще не так-то известно. «Еще»… А потом? А потом, может быть, оно будет несколько и поторапливать ленивых редакторов — тогда легче пойдет и вся работа. Загрызла нужда в деньгах — большие сроки неудобны и в этом отношении. Десять червонцев ждут своего назначения неприкосновенно на летний отдых — это особая статья.

28 мая

ЛИТЕРАТУРНЫЕ УСПЕХИ

1. Неделю назад приглашали принять на себя редактирование журнала «Кр<���асный> перец» — отказался: я не сатируха и не юморуха. Условились на том, что стану туда писать.

2. «Рабочая Москва» просила давать фельетоны для подвалов.

3. «Военный вестник» обязал давать небольшие рассказы — два-три раза в месяц.

4. По заказу «Огонька» дал очерк «Чапаев», часть материала изъял из книги! Заказали «Ковтюха» и что смогу еще…

6 июня

ЛИТЕРАТУРНЫЕ НЕУДАЧИ

Не все с успехом — сегодня вот и неудача. Месяц или полтора назад отнес я в «Красную ниву» рассказ «Шестьдесят». Водили. Долго водили: «Через недельку придите… Через десять дней загляните…»