Регина Эзера - Колодец

— Ру-удольф!

Зайга тоже сделала несколько шагов, но потом застеснялась и вернулась к Вие. А мальчик, добежав до берега, вскарабкался на мостки, что есть силы замахал рукой и, качаясь на шатких досках, едва не потерял равновесия.

— Рудольф! Рудольф! Рудольф!

Тот помахал Марису и стал править к мосткам. Вия с Зайгой подошли к берегу одновременно с лодкой.

— Здравствуйте! Приятно видеть, что мои пациенты все на ногах! — втянув весла, приветствовал их Рудольф.

Мальчик спрыгнул в лодку и бухнулся на настил.

— Дай мне погрести!

— А ты умеешь?

— Не знаю.

— Вот попробую, тогда узнаю, так, что ли? — засмеялся Рудольф. — Давай подождем дам.

Марис повел взглядом — где же эти дамы, про которых говорит Рудольф?

— Мы можем предложить вам свои услуги! — крикнул Вии Рудольф.

— В каком смысле? — не сразу сообразила Вия.

— Пока — только покатать на лодке.

— Пока… Вы не слишком застенчивы.

Она обнажила мелкие белые зубы в широкой улыбке и сняла босоножки.

— Иди, Зайга, по мосткам, не замочи ноги, — войдя в воду, сказала Вия, — я тебя подсажу.

— Мы должны подождать маму, — вспомнила девочка и в конце мостков остановилась.

— Мы далеко не поедем. Тут только, — сказала Вия, бредя к лодке. — Когда мама будет спускаться, мы ее увидим и кликнем. Куда мне садиться?

— Если действительно будет грести Марис…

— Да, да! — закричал мальчик.

— …то вам придется идти на нос. А мы с Зайгой как самые тяжелые (девочка бросила на него робкий и в то же время лукавый взгляд) займем место на корме. Давай, Марис, берись за весла. Не так сел, наоборот! Куда же ты грести будешь, в гору, что ли, в Томарини?

Сперва посмеявшись вволю, мальчик перекинул ноги на другую сторону скамьи и взялся за весла. Но плоскодонка не двинулась с места.

— Подожди, оттолкнемся!

Упершись в мостки, Рудольф с силой толкнулся; лодка тронулась и по инерции какое-то время скользила — к радости Мариса, который усердно молотил по воде веслами.

— Ура-а! Едет!

— Не обливай меня! — защищаясь от брызг, вопила Вия. — У меня уже весь бок мокрый. Вы, доктор, нарочно меня сюда посадили, чтобы… Ай, Марис, ну, что это такое!

Несмотря на отчаянные усилия гребца, лодка больше переваливалась с боку на бок, чем продвигалась вперед.

— Подожди, — развеселившись, сказал Рудольф, — так дело не пойдет.

— Пойдет, пойдет! — уверял Марис.

— Ха-ха-ха!

Несколько капель воды попало и ему на рубашку.

— На, Зайга, мою кофту. Накинь на плечи.

— Мне, дядя, не холодно.

— Возьми! И запахнись вот так. Подожди, Марис, остановись на минутку!

Мальчик провел ладонью по лбу, огляделся и, точно проснувшись, сделал открытие:

— Как мало мы отъехали!

— Что, нелегкая работа у гондольера?

По своему обыкновению, Марис тотчас спросил:

— А кто это такой?

— Гондольер? Он делает примерно то же, что делаешь сейчас ты.

Поразмыслив, мальчик на всякий случай сказала

— Так зачем же сразу ругаться?

Воспользовавшись передышкой, Вия отряхивала мокрое платье, но без особого успеха: ведь это не шерсть, с которой капли скатываются, шелк есть шелк; мокрый, он сразу неприятно облепил бедро. Она расстегнула, сняла платье и осталась в цветастом купальном костюме.

— Ну, еще будешь пробовать или меня пустишь? — спросил мальчика Рудольф.

— Я сам!

— Тогда давай потихоньку-полегоньку, с умом.

Марис громко хихикнул.

— Что ты смеешься?

— Как же можно грести, хи-хи, с умом?

— Сейчас увидишь. Наклонись немножко вперед. Руки… руки держи вместе. Так! А теперь весла медленно опускай в воду… Спокойно! Куда ты торопишься? Не тяжело?

— Не-е.

— Так, так, так… Теперь еще раз! Видишь, едем.

— Хи-хи, пошла!

— Когда устанешь, ты…

— Ого, вот это да!

Весла погружались в воду не вместе, одно раньше, другое позже, иногда выскакивали из уключин, вздымая брызги («Ай, Марис, ты опять!»), и все-таки теперь, хоть и враскачку, хоть и вразвалку, это было движение вперед.

— Ну, довольно, — после пяти-шести взмахов сказал Рудольф. — Теперь пусти меня!

— Я хочу показать маме! — закричал Марис. — Ма-ма-а, ви-и-дишь?

Спустившись по косогору до половины, Лаура остановилась, в руке у нее что-то белело, наверное полотенце. Раздувая щеки, мальчик старался изо всех сил, но излишнее усердие не принесло успеха, скорее наоборот — без присмотра Рудольфа лодка стала вихляться как пьяная, от весел полетели брызги. Все — понятно, за исключением Мариса — махали Лауре. А она — странно! — постояв так немножко и не ответив на приветствия, повернулась, взошла на гору и скрылась из виду.

— Наверно, что-то забыла, — сказала Вия.

— Дай-ка весла мне, Марис, — строго сказал Рудольф, — и отправляйся на свое место…

Явно разочарованный тем, что не оценили его стараний, мальчик пересел на место Рудольфа рядом с Зайгой, и Рудольф в два счета подогнал лодку к мосткам.

Оба представителя сильного пола, оставшись в плавках, вошли в воду. Вия возвращалась из-за ольхового куста в голубом нейлоновом купальнике, неся в руках одежду.

— Теплая? — крикнула она издали.

— Да-а-а, — отозвался Марис, жестом приглашая следовать за ними. — Как молоко…

Осторожно ступила в озеро и Вия.

— Ну, не скажем, что кипяток, — вздрагивая, ответила она.

Зайга тихонько села на мостки и с завистью смотрела на купающихся. Ничего не говорила, не просилась и не хныкала — только смотрела. На плечах у нее все еще была серая вязаная кофта, которая защищала ее от брызг и которую она так и не догадалась положить на траву рядом с другими вещами Рудольфа.

Зайдя в воду по щиколотку, Рудольф обернулся и посмотрел на Томарини.

— Идем! — торопил его Марис и подергал за руку.

— Подожди немножко!

Вия заметила взгляд Рудольфа, удивилась:

— Что она так долго? — и тоже посмотрела на хутор.

Наверху не видно было ни души, труба дымиться перестала, — слава тебе господи, с этой ненормальной стряпней кончили.

— Может, сбегаешь, Зайга? Скажи, что мы заждались! — наконец попросила Вия.

— Сейчас.

Болтая рукавами кофты, девочка взбежала на гору и скоро возвратилась, за нею весело трусил Тобик.

— Где мама?

— Мама… — запыхавшись, выговорила Зайга, — мама не придет.

— Почему?

— Она огурцы поливает.

— Запрягла все же, — с усмешкой проговорила Вия.

— Что вы сказали? — спросил Рудольф.

— Это я о матери, — с улыбкой бросила она. — Ну что ж, ничего не поделаешь, идем одни.

Рудольф все еще смотрел наверх, на Томарини.

— Раз сказала — не придет, значит, и ждать нечего, — решительно произнесла Вия. — Пойдемте!

— Пой-дем! — эхом откликнулся Марис.

— Пойдем, — согласился и Рудольф, и они втроем побрели по воде, мальчик посередине, взяв взрослых за руки.