Антон Макаренко - Том 2. Марш тридцатого года
- Название:Том 2. Марш тридцатого года
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Педагогика
- Год:1984
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Антон Макаренко - Том 2. Марш тридцатого года краткое содержание
Во второй том настоящего издания вошли художественные произведения А. С. Макаренко, написанные в 1930–1933 годах: очерки «Марш тридцатого года», «ФД-1», пьеса «Мажор», а также повесть «Честь», созданная в 1938 году.
http://ruslit.traumlibrary.net
Том 2. Марш тридцатого года - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— А лопаты будут? — спросил я десятника. На сто пятьдесят человек!
— Да я вам не только лопаты, я вам черта достану, только помогите.
Совет командиров немедленно отправился на дорогу и разделил всю выемку на двенадцать частей — по числу отрядов, пацанам и девочкам дали более мелкие части выемки, кто постарше — глубокие. Вышло на каждый отряд по сорок с чем-то метров погонных.
Филька посмотрел на свой участок и сообразил:
— По два с половиной метра на пацана, а глубина тут сантиметров тридцать… Ого…
В следующие дни линия дороги была похожа на какой-то фейерверк земляных бросков. По сторонам линии все росли и росли земляные валы, коммунарские головы все глубже и глубже уходили в землю. Через три дня четвертый отряд окончил свой участок и перешел на участок девочек, а девочек упросили отправиться на помощь пацанам.
— Там вам легче, здесь высоко бросать нужно…
Все-таки за пятидневку не окончили, пришлось истратить и выходного дня половину.
Но к вечеру в выходной пришел ко мне десятник и сказал, захлебываясь:
— Это же замечательно, честное слово, я никогда такого в жизни не видел… Это же замечательно, ей-богу, это прямо замечательно!..
Был тихий и теплый вечер. Коммунары прогуливались по вырытой выемке, и Сопин декламировал:
— Пацаны — это тебе кадры! Это не какая-нибудь мелкая буржуазия из Даниловки…
В первых числах апреля еще волнения — перевыборы совета командиров.
За месяц вперед началась кампания по перевыборам. Комсомольское бюро часто и ужин пропускало за этим трудным вопросом. А вопрос был действительно трудным: новому совету командиров предстояли большие дела — тяжелый промфинплан, постройка, конец учебного года, кавказский поход. Дорошенковский созыв, по мнению бюро, растрепал коммуну; воров завели, потеряли Воленко, разболтали пацанов, не сумели крепче связаться с инженерами, проектировавшими новое производство. Только и заслуг было, что приступили к дороге. И в бюро и среди актива все высказывались за крепкий состав совета:
— Надо выбирать таких, чтоб корешкам не смотрели в зубы.
В некоторых отрядах не нравились такие идеи. Литейщики и кузнецы доказывали:
— У нас все одинаковы. Кого отряд выдвинет, тому и будем подчиняться.
На избирательном общем собрании споров не было.
Бюро выдвинуло еще одно предложение: не избирать отдельно дежурных по коммуне, а дежурить командирам по очереди:
— А то у нас так: дежурный на части разрывается, а командиры смотрят — пускай себе. А вот когда он будет знать: сегодня этот дежурит, а завтра я, так у него другой порядок в отряде будет.
Против этого никто не возражал — в самом деле — да и начальства меньше. Это постановление имело в дальнейшем огромное значение. Коммунары в коллективе сделались с тех пор действительными руководителями нашего коллектива.
Собрание выбрало таких кандидатов:
Первого отряда — Землянский
Второго — Швыдкий
Третьего — Ширявский
Четвертого — Клюшнев
Пятого — Похожай
Шестого — Кравченко
Седьмого — Дорохов
Восьмого — Студецкий
Девятого — Сергиенко
Десятого — Вехова
Одиннадцатого — Пихоцкая
Секретарем совета командиров выбрали Никитина, подчеркивая этим избранием большие задачи нашего самоуправления. Никитин — самый старый коммунар, пребывавший командиром несколько раз. Он до сих пор находился как бы в покое, и выбирали его только в самые ответственные комиссии. Никитин — человек, прежде всего, суровый, во-вторых, Никитин знает все
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
14. Положение на фронте
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
15. Четырнадцатое июля
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
напихал Колька всякого добра: бинтов, йоду, каких-то капель, английской соли…
Было много мороки со всеми этими мелочами. Уже с июля стали собираться старые газеты, чтобы выложить ими в корзинах.
Совет командиров мобилизовал всех женщин в коммуне научить ребят складывать костюмы так, чтобы они не мялись и не мешали друг другу. Это оказалось довольно сложной наукой, и многие пацаны с трудом постигали ее теоремы. Командирам по горло было забот с общевзводным имуществом: ведра, топоры, гвозди, веники, фонари. Фонарей «летучая мышь» полагалось на каждый взвод три штуки. А для фонарей нужен был керосин, а для керосина — банки.
В особенности много повозились мы с лагерями. Сначала думали взять палатки с собой в поход. По этому вопросу долго спорили на общем собрании. Маршрутная комиссия требовала, чтобы палатки сопровождали нас по Военно-Грузинской дороге. Панов говорил на собрании:
— Вы не думайте, что там для вас везде приготовлена хорошая погода. А если дождь, куда вы денетесь на дороге?
— Дождь не страшно, — говорили на собрании, — ну что ж, помокнем немного. А ты говоришь: палатки. Ну хорошо, возьмем палатки. Вот пришли мы на ночлег, а тут на тебе: дождь… что ты будешь делать?
— Как что? Разобьем лагерь!..
— Разобьешь, какой ты скорый! Во-первых, чтобы развернуть палатку и натянуть, нужно не меньше как полчаса, и ты измокнешь, и палатка вся мокрая, а во-вторых, на каком же месте ты ее разобьешь?
— Как на каком? Мало ли на каком? На каком удобнее…
— А я тебе скажу, на каком…
— А ну, скажи…
— На мокром…
Общее собрание взрывается смехом.
— Верно, на мокром…
— И придется ложиться все равно на сырую землю. А на другой день ты палатку должен свернуть? Должен?
— Ну, должен, — говорит уже сбитый с толку член маршрутной комиссии.
— А как ты ее свернешь, если она мокрая, ее сушить надо? А если дождь не перестал?
— Верно, — закричали в собрании, — не надо палаток… возиться с ними.
Но маршрутник не сдается.
— Вы так говорите, как будто вы маленькие или дурачками прикидываетесь. Смотри ты: пошел дождь, а он полчаса палатку натягивает, и он, бедный, измокнет, и палатка измокнет, все пропало. А разве так делается? Видим, туча находит, значит, стой, разбивай лагерь, пока там дождь…
Редько перебивает:
— А туча прошла, опять свертывай, так перед каждой тучей и будем, как на ярмарке, развертывать и свертывать…
Собрание снова хохочет, хохочет и маршрутная комиссия.
— Ну хорошо, мокните, нам все равно, а вот другое — вы знаете, что такое Крестовый перевал?
— А что там страшного?
— Мы вот ехали с Антоном Семеновичем, так прямо по снегу три километра над уровнем моря, а там ночевать придется или близко оттуда, а где ты согреешься?
— В палатке?
— Ну да, в палатке…
— И в палатке не согреешься…
Крестовый перевал все же не дождь, и над ним коммунары задумались. Потом решили удлинить марш через перевал: пройти за один день верст пятьдесят и таким образом избавиться от ночевки в самом холодном месте. А на всякий случай согласились:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: