Александр Богданов - Вопросы социализма (сборник)

У французов есть поговорка: «лучшее враг хорошего». В таком духе начинает рассуждать и кооператор. Он признает социалистический идеал; но ему кажется, что усиленное стремление к этому идеалу отнимает энергию и отвлекает внимание от практически достижимых теперь же целей кооперации. Всякое обострение классовой борьбы он невольно рассматривает с точки зрения этих же целей, и оно предоставляется ему нежелательным, опасным: когда, например, большие забастовки захватывают членов кооператива, то иные из них вынуждены брать из него свои паи, покупки и весь его оборот сокращаются, культурную работу приходится суживать, а иногда и вся его организация может захиреть. Поэтому такой кооператор стоит за примирительную тактику в отношениях с капиталом, против поддержки кооперативами политических и профессиональных организаций в их выступлениях и т. д. Успехи кооперации превращаются у него в средство примирения пролетариата с капиталистическим строем, в средство приглушения классовой борьбы. Это типичный оппортунист.

В чем же дело? В том, что и у него кругозор еще недостаточно широк, и его классовое сознание неполно, не охватывает жизни и судьбы рабочего класса в их целом, в их развитии. Он видит рабочую кооперацию, видит ее силу и те прямые улучшения, которые она вносит в существование рабочих, но не видит ее связи со всем историческим ходом вещей и с той ролью, которую пролетариат выполняет теперь и должен выполнить позже в этом ходе вещей.

Близка или еще далека победа социализма, но борьба за социализм для пролетариата вовсе не есть борьба за далекий идеал. Нет, это идеал, лежащий в самой его жизни. Социализм — это просто товарищеская трудовая организация всего общества. Пролетариат — класс трудовой, и товарищеские отношения составляют основу его классовой природы. Значит, для него задача социализма заключается в том, чтобы перестроить все общество по своему основному типу, по своему образу и подобию. Путь к этой задаче загорожен частной собственностью на средства производства и вытекающим из нее господством классов-собственников. Отсюда рождается и развивается боевое социалистическое сознание пролетариата. Но это только одна сторона этого сознания. Дело вовсе не только в том, чтобы победить врага, стоящего на пути к перестройке мира, дело еще в том, чтобы выполнить ее. Это гигантская, сложнейшая организационно-творческая задача, которой никогда еще раньше не ставило человечество. На громадной поверхности земли всю многомиллиардную массу орудий и материалов труда надо стройно и планомерно распределять между сотнями миллионов рабочих сил, надо с научной точностью и согласованностью организовать их труд и повсюду своевременно, в достаточном количестве доставлять им средства к удовлетворению потребностей, все более развивающихся. Для этого дела необходима колоссальная сумма хозяйственного опыта и уменья, научного знания, культурно-организаторских сил: все это должен приобрести, накопить рабочий класс. Отсюда другая, еще более значительная и важная сторона его социалистического сознания — культурно-творческая . Она-то и освещает во всей полноте жизненное значение, смысл рабочей кооперации.

Пролетариату надо стать мировым хозяином, стать в гораздо большей степени, чем когда-либо был или будет класс капиталистов, который вовсе не должен и не способен планомерно организовать мировое производство в его целом. Очевидно, что для этого пролетариат должен научиться быть хозяином вообще, и притом в постоянно расширяющемся масштабе. Эту подготовку он и получает, нужные для этого силы и накопляет во всех отраслях своей организации, а особенно — в профессиональном и в кооперативном движении.

Когда достигнута эта ступень классового сознания, тогда вся, даже самая будничная, практическая работа кооперации преображается, приобретает новую, более широкую и глубокую ценность; тогда раскрывается и становится понятной ее революционная, социалистическая природа. Кооперация, рядом с политической, профессиональной, культурной организацией пролетариата, — особый род оружия великой трудовой армии, которая идет к завоеванию мира не только как сила боевая, но еще больше как сила строительная, творческая. Каждый шаг ее пути, каждое мелкое или крупное практическое усилие, которое на нем делается, как бы ни были скромны его формы, становится частицей великого социалистического дела.

Когда кооператор так понимает свою работу, тогда она дает ему не только удовлетворение достигаемых успехов и улучшений, но и радость революционного творчества, сознательного движения к высшему мировому идеалу. Тогда эта работа не суживает, не ослабляет его в мелочи, а напротив, расширяет и очищает его чувством глубокой, неразрывной связи с жизнью и борьбою великого, растущего коллектива.

(1918)

Что такое наука?

Исследуем этот вопрос на живом примере. Берем одну из самых чистых, самых «возвышенных», т. е. наименее доступных трудовым массам, наук — астрономию.

Ее зародыши возникли на ранней заре человеческой мысли. Первобытный дикарь по опыту знал о небесных светилах больше, чем девять десятых нынешних горожан и крестьян. Дневной путь солнца он знал настолько, что мог и зимой и летом по его положению с достаточной точностью рассчитывать время. Ему было хорошо известно, что зимой дуга этого пути короче и ниже, летом длиннее и выше, что движение солнца очень ровное и высшая точка дневной дуги находится всегда в одном направлении от его жилища и от всех других окружающих предметов. Он твердо помнил ту яркую звезду, которая всю ночь неподвижно висит на небесном своде в направлении, прямо противоположном солнечно-полуденному, запоминал расположение и движение других ярких звезд вокруг этой неподвижной. Он знал и сроки таинственных превращений луны, и ее изменчивый путь на небе. Весь этот опыт он передавал своим детям, те — своим. В ряду поколений незаметно прибавлялись частицы нового знания. Так шло первоначальное собирание астрономического опыта — росла первобытная астрономия.

С началом первых цивилизаций это собирание вступило в новую фазу. В долинах Евфрата, Нила, Янцзы-Кианга жрецы халдейские, египетские, китайские, стремясь к точному разделению времени и к точному знанию направлений в пространстве, сознательно приводили в порядок переданные от предков астрономические сведения, систематически проверяли и дополняли их новыми наблюдениями, оформляли их с помощью постепенно выработанных способов измерения и исчисления, закрепляли посредством записей. Позже, главным образом трудами ученых древней Греции, Рима и Александрии, астрономия была выделена и обособлена из общей массы других знаний и приведена к стройному единству: превратилась в научную систему .