Анатолий Буйлов - Большое кочевье

Замерзший, как камень, соболь оттаивал до полуночи. Обдирал Николка соболя неумело и долго — все боялся нечаянно порезать острым ножом тонкую мездру. Ободрав соболя, он вылез из палатки и, широко размахнувшись, кинул ободранную тушку к подножию террасы.

— Зачем соболя бросил? — укоризненно спросил Кодарчан.

— Как зачем? А куда ж его девать — суп из него варить, что ли?

— Зачем так говоришь?! — испугался охотник и, понизив голос, абсолютно серьезно заявил: — Грех соболя бросать! Надо его хоронить. Видел, как я делал?

— Видел. Ты его в снег под лиственницей закопал. Я думал, просто так, а ты, оказывается, хоронил его. — Николка сдержанно ухмыльнулся: — Ерунда все это, Кодарчан!

— Уй-ю-юй! Зачем так сказал? — сокрушенно покачал головой охотник. — Грех смеяться — не уважил соболя, больше он к тебе не придет в ловушку.

— Надо, Кодарчан, уважать не божков и дохлых соболишек, а друг друга, людей надо уважать, а церковники хороших людей на кострах жгли и казнили по-всякому, — запальчиво возразил Николай.

— Все равно соболя надо было хоронить, — упрямо повторил Кодарчан. — Не придет к тебе соболь, не придет, иди соболя возьми, скажи ему — пускай не сердится. Я, скажи, не знал, что хоронить тебя надо.

— Нет, Кодарчан, хоронить я его не буду, тут мы с тобой не сошлись, ты заблуждаешься, я тебе докажу.

Утром, перед завтраком, Кодарчан отыскал брошенного Николкой соболя и, воровато оглядываясь на палатку, торопливо закопал его под деревом, заискивающе шепча:

— Не сердись на него, он еще молодой охотник, совсем ничего не понимает. Закопал я тебя, потом иди опять в тайгу, на Николку не обижайся, он не злой, он бросил тебя по ошибке. Я тебя похоронил, иди в тайгу, не обижайся на него, ладно?

В тот же день Николка принес еще одного соболя — большого темного кота, шелковистый, с блеском, мех его как магнит притягивал взоры охотников. Николка торжествовал победу, но Кодарчан оставался невозмутимым. Ободрав соболя, Николка демонстративно взял тушку, раскрутил ее и бросил что было силы в лиственничный подрос.

— Зачем опять бросал? Однако совсем ты ничего не понимаешь. Грех!

— Да какой там грех, Кодарчан, — весело улыбаясь, перебил Николка. — Вчера ты пророчил, что больше не поймаю, а я поймал, и завтра то же самое будет.

Кодарчан выслушал Николку с холодным неодобрительным вниманием.

Утром он опять попытался похоронить Николкиного соболя, но, сколько ни бродил вокруг палатки, отыскать соболиную тушку не смог. В палатку он вошел расстроенный, скорбно поглядывая на Николку, молча стал пить чай.

В этот день Николка пришел с охоты с пустыми руками. На молчаливый вопрос Кодарчана хмуро пробурчал:

— Попался соболь в капкан, а другой пришел и съел его — один хвост остался.

— Ай-я-яй, какой беда! Говорил тебе: грех делаешь. Пока не поздно, найди соболя, которого вчера бросал, скажи ему…

— Оставь, Кодарчан! Никуда я не пойду! — отмахнулся Николка.

— Ну не ходи! Не надо ходить! — обиделся Кодарчан. — Теперь соболь будет твои ловушки обходить. Ты себе навредил!

Но на другой день Николка принес сразу двух соболей, через день еще одного и еще, еще. Теперь уже Кодарчан молчал, когда Николка, озоруя, вышвыривал соболиную тушку прямо от порога палатки. Да и что тут скажешь? У Кодарчана только два соболя, а у Николки — шесть. Не везло Кодарчану — глубокий рыхлый снег быстро выматывал силы. Он, конечно, не завидовал Николке, но страшно досадовал на себя — напрасно, оказывается, смеялся над Николкиными капканами, напрасно пугал его лесными божками. Николка поздно уходит из палатки, рано в нее возвращается, меньше устает, а шесть соболей, однако, поймал. Попросить бы у него несколько капканов, но разве хорошо просить то, над чем еще недавно смеялся?

Вскоре восторженный Николка, изловив десятого соболя, заметил угнетенное состояние Кодарчана и, обругав себя идиотом, принес в палатку половину капканов.

— Вот тебе, Кодарчан, капканы, завтра же их расставь — не прогадаешь! Это я тебе точно говорю.

Принимая связку капканов, охотник смущенно попросил:

— Расскажи, однако, как их ставить, я такой железкой никогда не ловил.

Николка подробно, стараясь ничего не упустить, рассказал.

Через два дня Кодарчан удрученно сообщил:

— Сегодня ночью два соболя всю приманку кушали, на капкан немножко гадили, капканы не захлопнулись.

— Ты, наверно, что-то неправильно сделал. Завтра я пойду с тобой, посмотрю и покажу, как надо.

Кодарчан действительно ставил капкан неправильно. Он выкопал рукавицей ямку в снегу, вставил туда грубо настороженный капкан и этим же снегом загреб его, а над этим местом подвесил на палочке приманку.

— Теперь понятно, почему у тебя соболь безнаказанно топчется по капкану. Кто же так маскирует капкан? Надо деревянной лопаточкой осторожно снимать верхний слой снега, а ты даже лопаточку не сделал. Зернистым снегом загреб, а он тут же и замерз, капкан в нем как в цементе. И во-вторых, капкан надо очень чутко настораживать, чтобы язычок только чуть-чуть зацеплялся за насторожку. Вот смотри.

Николка вытащил нож из чехла, сделал в снегу небольшое углубление по размеру капкана, установил в нем капкан, подталкивая под дужки сухие сучья и кору, объяснил:

— Это для того, чтобы дужки к снегу не примерзли и чтобы капкан не вертухнулся, когда соболь наступит на дужку или пружину.

Прочно установив капкан, Николка, срезая тонкие пластинки снега, осторожно укрыл ими ловушку, затем так же осторожно присыпал это место снежной пылью. Обломив тоненький прутик, он тихонько ткнул в то место, где должна была быть тарелочка капкана, раздался щелчок — и капкан повис на прутике.

— Вот как надо ставить! Чтобы капкан работал как часы: чик — и готово!

— Уй-юй-й! Мастер ты, однако! — искренне восхитился Кодарчан.

— Да уж чего там сложного, — отмахнулся польщенный Николка. — Научишься не хуже меня. Главное — аккуратность, вот и весь секрет. Хорошо еще птичьими перьями капкан маскировать, сухой травой, шерстью, главное, чтобы материал, которым маскируешь, не смерзался бы. В общем, действуй, Кодарчан, я посмотрю, как ты поставишь следующий капкан.

Кодарчан оказался способным учеником — за полмесяца он добыл капканами девять соболей и уже наступал на пятки своему учителю. Да иначе и быть не могло.

Однажды, возвращаясь с охоты в палатку, Николка увидел под терраской две собольи тушки. Николка хорошо помнил, что не бросал сюда тушки последние три дня, а эти были выброшены вчера. Николка выковырнул одну тушку из снега, внимательно разглядев ее, узнал соболя, который попался Кодарчану в капкан сразу двумя лапами, вот и следы от капкана. Николка отбросил соболя, торжествующе ухмыльнулся, но о том, что увидел, решил не говорить Кодарчану.