Евгений Емельянов - Хорошие люди

Дильдор Аскаровна была по-настоящему расстроена, в ее глазах появилась неподдельная горечь.

Станислав написал: «Спасибо, Дильдор Аскаровна!»

Она прослезилась:

— Как плохо, Стасик, такая хорошая была семья. Я хотела, чтобы Люда стала счастливой. Я сразу тогда говорила ей: «Это очень хороший человек! Пускай солдат, это будет хороший муж. А твой Костя, говорила я, хулиган, ты его бросай». — Дильдор Аскаровна сняла с головы платок, разгладила его на коленях. — Я хотела, чтобы все были счастливые и хорошие люди — и ты, и Люда — все! Пускай и Костя будет счастливый, только чтобы Люда не жила с ним, чтобы он совсем уехал… Она меня не хотела слушать. Люда говорила, что она очень слабая женщина, поэтому не может, чтобы… Не может, чтобы Костю домой не пускать, ты понимаешь?

Станислав написал: «Я тоже женюсь. Будем приходить с женой к вам в гости».

— Конечно, обязательно, всегда! — снова прослезилась Дильдор Аскаровна. — Вы хороший человек, Станислав!.. Всегда!.. Теперь вы будете в Учкенте жить? Там есть один мой родственник. Я дам вам адрес, хорошо? Очень он хороший человек… Он на заводе работает, его зовут Юсуп Шарипов… В гости ко мне всегда! Я тоже приеду… — Она раскрыла сумку, и из вороха полотенец достала кастрюльку: — Вот… это вам… кушайте! Плов еще очень горячий!

Станислав хотел сказать, что, к сожалению, ему трудно кушать даже плов, но только улыбнулся и написал: «Спасибо! Я очень люблю плов».

— Хорошо, хорошо, — счастливым голосом сказала женщина, извлекая из своей бездонной сумки варенье и… яблочный сок. — Угощайтесь! Я буду еще приходить… Обязательно буду… — И вдруг Дильдор Аскаровна снова помрачнела. — Вай, плохо, как во сне, который совсем плохой… Какая вы хорошая была семья! Вам нужно было рожать ребенка… двух ребенков… и все. И этот хулиган не приезжал бы… Правильно?

Станислав написал: «Правильно!»

Когда гостья ушла, он некоторое время неподвижно лежал на кровати, думая о том, что до сих пор ему везло в жизни на хороших людей. С самого начала! С того начала, когда в класс впервые вошла Елизавета Ивановна, и он, встретившись с ней взглядом, понял вдруг, что станет другом новой учительницы. Словно невидимая нить соединила в эту минуту взрослую женщину и мальчишку. Прошли годы, но он до сих пор не может забыть того великого ощущения. И впоследствии Станислав почти никогда не ошибался, открывая или, напротив, закрывая свое сердце при знакомстве с новым человеком. Правда, однажды он «не принял» Марину Семеновну Фабрициеву — мачеху. Он решил, что Марина очень плохой человек — и ошибся. Марина оказалась доброй женщиной, хоть и со своими недостатками; но, возможно, некоторые черты ее характера, которые казались Станиславу отрицательными, делали Марину Мариной…

Повзрослев, Станислав многое переоценил.

До сих пор ему везло на хороших людей. Марина Фабрициева, Тамара Акимовна, Вадим Кирьянович Рожков, Оля и Венька Барабановы, Елизавета Ивановна, тамбовский милиционер, старшина Соколов, Дильдор Аскаровна, Людмила Обухова… Пусть кто-нибудь посмеет отрицать, что Людмила Обухова не обладает всеми теми качествами, которые так нравятся Станиславу в людях! Людмила навсегда останется для Станислава Вахтомина хорошим человеком, хоть он так до конца и не понял и теперь уже никогда не поймет, видимо, какие по-настоящему серьезные мысли бродят в ее голове, обрамленной волнистыми локонами цвета жженого кирпича…

Ничего страшного не произошло. Трагедии не получилось. И если Людмила действительно счастлива с этим самым Костей, то пусть она будет счастлива.

Ему хотелось плакать от всех своих благородных мыслей. Вздохнув, Станислав сел в постели, установил на коленях кастрюльку и начал есть плов, а вернее, глотать рис не разжевывая, с наслаждением вдыхая в себя аппетитный запах плова.

Почти месяц пролежал Станислав в больнице. За это время у него в палате побывали снова Людмила, Дильдор Аскаровна и… следователь городской прокуратуры. Людмила снова плакала и просила Станислава не сердиться на нее; Дильдор Аскаровна сокрушалась о том, что «Люда опять живет с плохим хулиганом, а хороший человек Станислав остался без жены». Вениамин в одном из писем советовал другу забыть о том, что было у него с Людмилой и делать вид, как будто ничего и не было. «Помнишь, мы мыли полы в вашей квартире? Я тогда сказал себе: „Все понятно!“ Уже тогда я понял, что ваш брак приказал долго жить… Ну, ничего, в Учкенте я тебе такую красавицу подыщу — ахнешь!» Заодно Венька написал о том, что получил письмо от своей сестры, которое его очень и очень удивило. «Она написала, что будто бы наша мать виновата в том, что она вышла замуж. Тебе что-нибудь понятно?»

«Это Юркина работа», — подумал Станислав.

Станиславу с трудом удалось остаться спокойным, когда Вениамин сообщил ему очередную новость. Но первое мгновение прошло, и Станислав успокоился. Теперь уже ничто ничего не изменит… Тем не менее, Станислав долго размышлял о том, как сложилась бы его теперешняя жизнь, если бы Софья Николаевна не присылала ему никаких писем.

Выписавшись из больницы, Станислав поехал в Учкент.

Дверь квартиры открыла пухленькая румянощекая девушка и вежливо спросила:

— Вам кого?

— Мне? — Станислав растерялся, попятился назад. — Я хотел… наверно, я ошибся домом… — Он оглянулся назад, затем посмотрел в открытую дверь, не узнал квартиры. Спросил: — Это второй этаж?

— Конечно. — Девушка засмеялась. — Вы Станислав Вахтомин?

— Я?.. Да!.

— Заходите. Вы не ошиблись. Я вас сразу узнала. Веня мне сказал, что, если явится человек, который разговаривает вот так, — она скопировала речь Станислава, — то это, сказал Веня, его лучший друг Станислав Вахтомин и что я должна вас пустить. Я вас пускаю, заходите. — Девушка еще шире открыла дверь. — А меня звать Шурочка.

Станислав быстро успокоился. Перед «Шурочкой» можно было не робеть. Ему всегда казалось странным, когда девушка сама называла себя уменьшительно-ласкательным именем.

— Очень приятно, Шурочка, — сказал он и зашел в квартиру. — Я, правда, Станислав — друг Вени. А вы кто?

— А я его жена.

— Как?! — Станислав остановился, словно что-то неожиданно преградило ему путь. — Жена?.. Венька холостой!

— Был. — Шурочка весело засмеялась. — Но вы все равно заходите, не бойтесь!

— Я не боюсь. Захожу. А где сам… хозяин?

— На работе.

— У вас что, и свадьба уже была?

— Нет. Но теперь будет. Веня сказал, что, пока вы не выйдете из больницы, никакой свадьбы!

Не было ничего удивительного в том, что Станислав не узнал квартиру. Спартанского духа, который присутствовал в Венькином жилище, как не бывало. В комнатах появилось немало мебели — диван, стулья, стол; окна были прикрыты красивыми гардинами, на подоконниках расцвели цветы в горшочках… Квартира казалась обжитой, хотя еще месяц тому назад здесь жил холостой и непритязательный человек.