Сергей Снегов - В полярной ночи

Бугров молча погасил самокрутку и спрятал окурок в карман.

— Иди, начальник, доставай инвентарь, а я тут сам подберу ребят, которые могут, — сказал он, вставая, и ворчливо добавил: — И твоих партийных прихвачу, пускай пример показывают.

— Одевайтесь покрепче, будет тяжело, — напомнил Седюк, уходя.

— Где сейчас легко? — пробормотал Бугров, натягивая на плечи полушубок.

Зеленский, получив сообщение Янсона о приближающейся пурге и обругав его, тут же принял меры к защите площадки. Однако, как и Янсон, он не мог заранее представить себе весь размер бедствия, грозившего Ленинску. Он распорядился прекратить работы лишь на всех открытых участках, не защищенных ни стенами, ни шатрами, а на местах защищенных потушить костры, чтобы не было пожара, но работы не прерывать. Это означало, что основная масса рабочих — сотни людей — должна была оставаться на своих рабочих местах.

После разговора с участками Зеленский вышел наружу и направился в помещение углеподачи, где уже начали монтаж оборудования. Ветер свистел в проводах, и сила его нарастала с ужасающей быстротой. Когда Зеленский ворвался в конторку цеха, буря уже валила с ног. Не здороваясь с присутствующими, он кинулся к телефонам.

— Янсона! — крикнул он телефонистке и, услышав, что Янсон разговаривает с Сильченко, потребовал метеостанцию.

Метеостанция тоже была занята — ее вызывали со всех сторон.

— Немедленно отключите других и соедините меня, слышите? — крикнул он. — Вы слышите, что вам говорят: я — Зеленский, сейчас же отключайте разговор!

Испуганная телефонистка прервала на полуслове разговор Диканского с Прохоровым и подключила Зеленского.

— Что случилось? — взволнованно спросил Зеленский. — Янсон информировал меня просто о сильной пурге, но уже сейчас ветер такой, какого я еще ни разу не видывал. Каковы перспективы?

— На нас движется циклон, — донесся неясный, взволнованный голос Диканского. — Ожидаю урагана с силой до двенадцати баллов при обильном снегопаде. Жесткость погоды будет не менее ста градусов. Предупреждаю: уже через полчаса пребывание на открытом воздухе будет опасно для самого крепкого человека.

Зеленский схватился за внутренние телефоны.

— Елизавета Борисовна! — крикнул он секретарю. — Передайте всем, что прежнее распоряжение отменяется. Все люди, кроме монтажников, работающих в закрытых помещениях, должны немедленно убираться со своих рабочих мест. Соединитесь с начальниками участков и прорабами.

— Только что звонил Янсон! — жалобно воскликнула Елизавета Борисовна. — Вахты закрываются, и передвижение людей прекращается. Я вызывала прорабов — никто не отвечает, все ушли выполнять ваше первое распоряжение. Как же быть?

Зеленский обвел взглядом людей, сидевших в конторе. Здесь были два монтажных мастера, молодые, крепкие на вид парни, щуплый пожилой бухгалтер и нормировщик Зина Петрова.

— Товарищи, срочно нужна ваша помощь! — сказал Зеленский мастерам. — Идет неслыханный снежный ураган, гораздо сильнее, чем ожидали. Нужно, чтобы все люди сейчас же ушли с рабочих мест под прикрытие стен. У телефонов никого нет. Вы пойдете на западный участок, а вы — на северный, к складам. Говорите каждому, кого встретите, что наружные работы прекращаются, и пусть он передает дальше. Я ухожу на южный участок.

Мастера, застегивая на ходу полушубки, поспешно вышли за дверь. Бухгалтер с видимым облегчением обратился к обширной ведомости, развернутой у него на столе. Зина была полна жестокой обиды.

— А мне? — оказала она с негодованием. — Александр Аполлонович, я тоже хочу идти.

— Вы с ума сошли, Зина! — сердито ответил Зеленский. — Погода не для девушек.

— Я сильная, — настаивала Зина. — Я сильнее многих парней, вы же сами знаете, я взяла первое место по бегу среди девушек, Помните, в прошлую пургу я обежала всю площадку — и ничего! Я пойду на восточный участок — там звено Турчина, они на отшибе, если им не сообщить, они останутся.

Зеленский колебался. Зина Петрова была выносливой и смелой девушкой, звено Турчина действительно работало в стороне ото всех, и его нужно было как можно скорее предупредить. Но сквозь окна конторки несся уже не свист ветра в проводах, а тяжелый, непрерывный грохот.

— Не надо! — решил Зеленский. — Я пошлю к Турчину какого-нибудь парня с южного участка.

Он почти выбежал наружу, и последним, что он увидел на бегу, была тень Зины, пропадавшая в снежной мгле. Зеленский гневно окликнул ее, потом кинулся за ней, но тут же остановился — даже в бурю, под натиском бокового ветра, она бежала много быстрее, чем он. Он повернул на южное шоссе. У самой конторки участка на него налетел Симонян.

— Александр Аполлонович! — кричал он своим пронзительным голосом, слышным даже сквозь грохот бури. — Как могут люди работать в такую погоду? Ты об этом подумал?

— Отменяется, — прохрипел Зеленский, даже не удивившись тому, что его разносит Симонян, неистово доказывавший на всех собраниях, что нельзя прекращать работу ни в какую пургу. — Немедленно уводить всех людей…

Симонян повернулся и побежал назад, в сторону котлованов котельного цеха и насосной станции. Зеленский с трудом поспевал за ним. Теперь грохот ветра сливался с грохотом бетономешалок, гудками паровозов, стрекотанием отбойных молотков. Симонян останавливал всех, кто попадался ему на пути, и передавал распоряжение прекратить работу. Люди, выслушав его, бежали оповестить других.

Когда Зеленский и Симонян добежали до последних котлованов, весь участок был оповещен. Они повернулись и медленно пошли назад. По всей площадке сейчас разносился только тяжелый грохот бури. Голоса работ замолкли — бетономешалки поворачивались отверстиями вниз, паровозы тушили топки и уползали в депо, заглохла трескотня молотков. Со всех сторон бежали люди.

— В самый раз, Саша! — пронзительно крикнул Симонян. — Ветер ломает шатры над котлованами!

Мимо них проносились обломки деревянных щитов, доски шатров, бумажные мешки из-под цемента — буря ломала и мела все, что могло быть сломано.

В здание углеподачи они вошли последними. Обширное помещение было битком набито людьми. Монтажники, ругаясь с каждым, кто присаживался «а их балки и конструкции, продолжали свою работу. Симонян с помощью Зеленского поправил свою повязку — она съехала в сторону, обнажив пустую глазницу. Зеленский прошел в конторку. В оживших телефонах слышались знакомые голоса — несчастных случаев пока не было.

— Меня тревожит положение с восточным, — сказал Зеленский, с тревогой вспоминая тонкую девушку, бежавшую наперерез ветру. — Туда побежала Зина.

— Сейчас же идем! — воскликнул Симонян, хватая Зеленского за рукав. — Турчин пойдет не сюда, а в центральную обогревалку, где столовая. Если их там нет, надо организовать спасательную команду! И ты хорош — девчонку послал в такую бурю!