Леонид Ливак - Собрание сочинений. Том II

С. 229. Аи ralenti – замедленный (франц.).

Впервые – Встречи. 1934. № 1. С. 32–33. Подпись: Ю. Ф.

Печатается по данной публикации.

В тридцатые годы романы поэта, прозаика, литературного критика и публициста Франсуа Мориака (1885–1970), пронизанные религиозной тематикой и философией «католического возрождения» (Жак Маритен, Габриэль Марсель и др.), служили идеологическим противовесом политически «левой» французской литературе. Фельзен был лично знаком с Мориаком по Франко-Русской Студии и по литературному салону влиятельного критика Шарля дю Боса. Впоследствии Мориак помог освободить Фельзена из лионской тюрьмы, куда писатель-еврей попал после вторичного ареста в 1942 году.

С. 231. Бальзак – См. примечания к статье «Французская эмиграция и литература».

С. 231. Стендаль – См. примечания к «Письмам о Лермонтове».

С. 231. Бодлер – Шарль Бодлер (1821–1867), поэт, эссеист, критик литературы и искусства, предшественник и вдохновитель поколения французских «проклятых поэтов», общепризнанный родоначальник модернизма в европейской литературе.

С. 231. Валери – Поль Валери (1871–1945), поэт, прозаик, эссеист, литературный критик и публицист. Валери был особенно важен для младшего поколения эмигрантских писателей как культуролог и литературный критик: его статья «Духовный кризис» (1919) стала манифестом молодых модернистов во французской и эмигрантской литературе. Фельзен познакомился с Валери во Франко-Русской Студии и был приглашен в литературный салон поэта.

С. 231. Клодель – Поль Клодель (1868–1955), поэт, прозаик, драматург, литературный критик и профессиональный дипломат, чья неоклассическая поэзия часто служила эмигрантским литераторам примером «холодной» и «рациональной» французской словесности.

С. 231. «Тереза Декеру», «Поцелуй прокаженного», «Змеиный узел»… – «Therese Desqueyroux» (1927), «Le Baiser au lepreux» (1922; Фельзен дает неточный перевод названия романа «Поцелуй прокаженному»), «Le Noeud de viperes» (1932).

С. 232. …с розеткой Почетного легиона… – нашивка из лент в форме цветка, по которой узнают кавалера ордена Почетного легиона, высшей награды Французской Республики.

Впервые – Круг. 1936. № 1. С. 172–176.

Печатается по данной публикации.

В своей оценке творчества рано ушедшего из жизни поэта и прозаика «Парижской школы» Бориса Юлиановича Поплавского (1903–1935), Владислав Ходасевич резко разошелся с мнением Фельзена. Рецензируя первый номер альманаха «Круг», критик писал: «Если мы даже допустим, что в дальнейшем Поплавскому был сужден новый подъем, то всё же придется по поводу его смерти жалеть о неосуществившихся возможностях, а не оплакивать писателя, будто бы давшего уже очень много. По человечеству я вполне понимаю чувства, которыми проникнута статья Ю. Фельзена о Поплавском в том же “Круге”: Фельзену жаль безвременно погибшего друга. Я, пожалуй, психологически готов понять и то, что в писательский актив Поплавского Фельзен вносит очарование, им испытанное от личного общения с Поплавским. Но явно преувеличенные оценки, даваемые Фельзеном, относятся к воображаемому, а не к действительному литературному наследию Поплавского. Статья Фельзена, умная и изящная, все-таки написана “о том, чего не было”. Повторяю: психологически она мне понятна и в этом смысле я готов ей сочувствовать. Но литературная перспектива в ней искажена – и, может быть, даже не без тактического умысла: ради того, чтобы придать более веса той литературной группе, к которой Поплавский принадлежал вместе с Фельзеном» (Возрождение. 1936. № 4035. С. 5).

Судя по всему, Фельзен действительно старался оградить память недавно умершего друга и соратника от критических выпадов эмигрантских литераторов, тем более, что и при жизни Поплавский был излюбленной мишенью противников «Парижской школы». Так, Фельзен сознательно сорвал чтение доклада Зинаиды Гиппиус на вечере, посвященном памяти Поплавского, который состоялся через месяц после трагической смерти поэта. Сама Гиппиус писала по этому поводу в неотправленном письме к Ходасевичу от 14 ноября 1935 года: «Я послала заметку Фельзену, прося его от моего имени прочесть. И достаточно удивилась, в первую минуту, что Фельзен этого не сделал. Почему? Потому что вечер был, оказывается, “дифирамбический”, моя же заметка была “не в тоне” <���…> В конце концов, тот не виноват, кто не понимает, что сплошные восклицательные восхваления – плохая услуга, и что больше было бы любви, если б каждый просто рассказал, какого Поплавского “видели его глаза”, и что он в нем понял» (The Beinecke Rare Book and Manuscript Library, Yale University. Nina Berberova Papers. Series VIII. Box 57. Folder 1289; письмо опубликовано с неточностями в: Гиппиус. Письма к Берберовой и Ходасевичу. С. 108–109).

С. 233. Вовенарг – Люк де Клапье, маркиз де Вовенарг (1715–1747), французский философ-моралист и писатель.

С. 234. Однажды о Лермонтове кто-то сказал… – Точная цитата: «Заметно было, что он спешил куда-то, как спешил всегда, во всю свою короткую жизнь» – из воспоминаний М. Меликова (Щеголев. Лермонтов. С. 211). Фельзен ввел эту цитату в «Письма о Лермонтове» (письмо десятое).

С. 235. «Домой с небес» – второй роман Поплавского (1932–1935), опубликованный посмертно.

С. 235. …готовый «сладостно погибнуть» – Возможная аллюзия на статью Поплавского, программную и пророческую (поскольку она предсказала форму смерти поэта путем группового ухода из жизни), «О мистической атмосфере молодой литературы в эмиграции», где Поплавский сравнивает искусство с «частным письмом, отправленным по неизвестному адресу <���…> которое может дойти до человека, которого можно было бы любить, с которым можно было бы дружить, собрав которых сладко было бы умереть вместе <���…> Потому что только погибающий согласуется с духом музыки» (Числа. 1930. № 2–3. С. 309–310).

Мыс Доброй Надежды. Мы с доброй надеждой тебя покидали,

Но море чернело, и красный закат холодов

Стоял над кормою, где пассажирки рыдали,

И призрак «Титаника» нас провожал среди льдов.

Поплавский Б. Флаги. Париж. 1931. С. 44.

С. 235. В то именно время писались его лучшие, по-моему, стихи… – Имеется в виду сюрреалистический период Поплавского (вторая половина двадцатых годов), многие стихотворения из которого вошли в его единственную прижизненную книгу стихов «Флаги» (1931).

С. 235. «Аполлон Безобразов» – Первый роман Поплавского (1927-

1931), ознаменовавший его переход от поэтики сюрреализма к эстетическому аскетизму «Парижской школы». См. Livak. How It Was Done in Paris. Chapter 2: The Surrealist Adventure of Boris Poplavskii.