Александр Винник - Приметы весны

— Нехай постоят, — успокоил его старый цыган. — Ребята с ними побудут.

— Э, нет, это не годится, товарищ Сокирка. Надо, чтобы все пошли в клуб. Детвору отправим в детскую комнату; кто постарше — пойдет посмотрит наш {дефект оригинала}клуб, а совершеннолетние голосовать будут.

Только тут Сигов заметил, что цыгане очень {дефект оригинала}дены, и обратился к Гнатюку:

— Что ж такое?… Им же сейчас и голосовать нельзя… Что там случилось?

— Потом, потом расскажу… Напоил их Чурило.

Сигов призадумался. Наконец он принял решение.

— Позови комсомольцев, пусть постерегут коней и повозки… Взрослых отведи в комнату отдыха, там диванов много, пусть поспят. А вечером проголосуют.

— Так мы же затянем выборы, — заволновался председатель избирательной комиссии Коваль.

— Не беда. По такому поводу не грех, если ваш участок окажется последним, — успокоил его Сигов.

Не прошло и двух минут, как из клуба вместе с Сашей вышли несколько юношей, покинувших в разгаре боев шахматные доски. Они приняли на свое попечение имущество цыганского табора.

Цыгане, смущенно подталкивая друг друга, начали подниматься по ступенькам в клуб.

Навстречу им спешили Михо и Марийка. Подойдя к отцу, Михо сказал, указывая на Марийку.

— Невеста, тэрны.

Старый Игнат посмотрел в ясные открытые глаза девушки и, взмахнув рукой, словно перечеркивая прошлое, сказал:

— Бахтал о дром! Счастливый путь!

Врага.

Пошел вон!

Отец.

Тилэ — кол.

Есть! Водки!

Брат!

В тюрьме.

Хлеб.