Анатолий Емельянов - Запоздалый суд (сборник)
- Название:Запоздалый суд (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Наш современник
- Год:1976
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анатолий Емельянов - Запоздалый суд (сборник) краткое содержание
В настоящий сборник известного чувашского прозаика А. Емельянова вошли две новые повести: «Не ради славы», «Мои счастливые дни» — и рассказы.
В повестях и рассказах автор рисует жизнь современного чувашского села, воссоздает яркие характеры тружеников сельского хозяйства, поднимает острые морально-этические проблемы.
Отличительные черты творчества А. Емельянова — чувство современности, глубокое знание и понимание человеческих характеров.
Запоздалый суд (сборник) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Водоохранная зона, — Леонид Семенович снял одну руку с руля и широко повел ею на лес впереди машины.
По обе стороны дороги высился дремучий смешанный лес. Могучие дубы в два, а то и три обхвата стояли вперемежку с такими же огромными вековыми липами и вязами. Росшим между великанами молодым деревцам приходилось всеми силами тянуться вверх, к солнцу — на них почти не было никаких сучьев: только ствол и шапка-макушка. Похоже, в этом лесу человека с топором и пилой или давно уже, или вообще не бывало. Федору Ивановичу такого заповедного леса видеть еще не приходилось.
Директор остановил машину, и они, с трудом продираясь сквозь высокую траву у обочины дороги, вошли в лес. Здесь, под деревьями, было пусто, голо. Землю покрывал густой слой прелых листьев, и нога мягко тонула в них. И лишь около самых стволов кое-где, где росли редкие кустики пырея или зверобой, виднелись белые цветочки поповника и в низинках — ярко-зеленые, узорчатые листья папоротника. Воздух словно бы настоян на пьянящем аромате меда, а при ходьбе к нему примешивается тепловатый запах потревоженных ногой прелых листьев, похожий на запах самой земли.
А грибов-то, грибов! Да все белые! И в одиночку, и рядками, и перестоявшие, уже просевшие под тяжестью обширных шляп, и зрелые, чистые или только что взбугрившие землю. За каких-нибудь полчаса можно набрать большую корзину.
— Хороши грибки? — должно быть заметив восхищенное изумление Федора Ивановича, спросил директор лесхоза. И тут же, невесело вздыхая, добавил: — Сколько добра пропадает! Я уже две недели не даю покоя директору заготобытбазы, а с него как с гуся вода. Из года в год выполняют план на одних опятах. Да и те собирают одни старики и старухи из лесных деревень. А почему бы сюда не привести бригаду дюжих работников — разве это нестоящее дело?
Федор Иванович сорвал гриб величиной с детскую беретку, взвесил его на ладони: что-нибудь близко к килограмму. Отломил ножку — чистая, белая, без единого червячка. «Вот ведь глиняная башка, — ругнул себя в досаде, — ничего с собой не прихватил, даже авоськи, будто не в лес собирался, а на свадьбу». И чтобы не давать волю уже начавшей захватывать грибной страсти, повернулся к Леониду Семеновичу и спросил:
— А сами не думали, чтобы соорудить здесь что-то вроде цеха? Не такие уж и великие капиталовложения бы потребовались.
— А у нас по сбору грибов плана нет, — отшутился тот.
— Я серьезно говорю.
— Ну, а если серьезно — так с этой, как говаривали в старину, тайной целью я вас сюда и привел.
— Что-то не соображу, — признался Федор Иванович.
— Насчет цеха стоит подумать. А пока что — подгоните, пожалуйста, заготовителей. Многовато, как вот этих грибов, расплодилось в последнее время работничков, которые сидят и слоила руки ждут, когда им укажет или прикажет партия…
«Ты смотри-ка, — подивился Федор Иванович совпадению мыслей директора лесхоза со своими. — Ну, будто я вслух рассуждал там, в машине, и он теперь о том же самом…»
— Заготовителей обязательно подгоним. Такое, можно сказать, лакомство под ногами, а в магазинах полки совершенно пустые.
— Директор заготбазы хвастается тем, что в год заготавливает двадцать тонн грибов. А здесь сотни — да что там сотни — тысячи тонн пропадают, а ему и горя мало… Эх, если бы людей у нас было поболе! Мы бы, Федор Иванович, и сами охотно собирали и сдавали, да управка не берет. Тем более что сейчас — самый разгар сенокоса. И себе надо накосить да насушить — в лесу работать да еще и без сена оставаться? — и государству, ни много ни мало, четыреста тонн сдать… Опять же скажешь — план но сену есть, а по грибам — нету. — Леонид Семенович громко рассмеялся, а потом, уже посерьезнев, добавил: — Все же насчет цеха надо подумать, — помолчал секунду, — Будем думать!
«Завтра же, не откладывая, надо вызвать в райком заготовителей», — решил про себя Федор Иванович. А вслух спросил:
— Сколько километров сюда от города?
— Около двадцати пяти, — ответил Леонид Семенович. — Мы сейчас почти в самой глубине нашего берендеева царства… А теперь поедем в самую-самую глубину.
Они опять сели в машину и той же едва заметной, с заросшими колеями, дорогой тронулись дальше.
Вскоре зеленый лиственный лес словно бы оборвался, и перед ними встала бронзовая стена соснового бора. В самом низу, у комля, стволы сосен темные, повыше — светлее, а еще выше уже сияют, как начищенные, словно там, вверху, деревья собирают и накапливают солнечный свет. Зеленые шапки сосен кажутся вознесенными в самое поднебесье.
Дорога постепенно сползла в глубокий овраг. По дну оврага струилась речка, даже, пожалуй, не речка, а ручеек. Через него перекинут бревенчатый мост.
— Внимание! — подчеркнуто торжественно возгласил Леонид Семенович. — Переезжаем через Малый Цивиль.
— Малый Цивиль?! — удивился Федор Иванович.
— Так точно, — подтвердил директор лесхоза. Подтвердил с удовольствием, с радостью, с гордостью, точно сам лично был причастен к тому, что река текла именно здесь. — Начинается он километрах в трех отсюда. Начинается, наверное, как и все реки, с ничего, с капельки, с маленького подземного родничка.
Федор Иванович, конечно, слышал, знал, что Малый Цивиль начинается в их районе. Но знал об этом как-то отвлеченно, так же, примерно, как все мы знаем, что где-то в Калининской области начинается Волга. И уж во всяком случае ему даже и в голову не приходило, что когда-нибудь он может попасть в эти места. Когда приходило время отпуска, он ехал на юг. Но если бы и пришлось вдруг отпуск проводить в Чувашии, он бы, наверное, выбрал опять же Волгу или, на худой конец, Суру. Что привлекательного может быть на каком-то Малом Цивиле?! А теперь он, взволнованный, если не сказать потрясенный, зачарованно смотрел на огромные бронзовые сосны по склонам оврага, на этот светлый бойкий ручеек и не находил слов, которыми бы можно было выразить свое душевное состояние. Да и нужны ли тут были какие-то слова?!
Должно быть поняв состояние своего спутника, Леонид Семенович сразу же, как только переехали мостик, остановил машину. Федор Иванович молча вылез, подошел к ручью и подставил ладонь под его холодную и хрустально прозрачную струю.
— И кто теперь знает, что над этой речкой был занесен топор.
Федор Иванович не понял, о каком топоре идет речь, но не стал ничего спрашивать: он уже стал привыкать к манере директора лесхоза начинать разговор с какой-нибудь загадки. Потом, рано или поздно, все прояснится. Так оно вышло и на этот раз.
— Помните, когда у нас были еще леспромхозы? — спросил Леонид Семенович.
— Как не помнить!
— Тогда мало кто думал о посадке леса. Некогда было об этом думать. Торопились рубить. Само название «леспромхозы» вроде бы обязывало промышлять, добывать лес. И эти кварталы тоже были предназначены к вырубке. Кто-нибудь встревожился, что Цивиль после этого высохнет? Некогда было думать о таких пустяках, думали, как бы поскорее выполнить, а еще лучше и перевыполнить план… Тогда и Захар Николаевич был еще молодым и горой стоял за свой лес. Но только пошли мы в райком, а там никакой поддержки не нашли. Там нам дали понять, что, если леспромхоз не выполнит план, райком в первую же очередь к ответу потянут. Захар Николаевич отступился, а я поехал в обком. Не скажу, что там меня встретили с радостью, пришлось до первого секретаря пробиваться. Но все же пробился. Его слово и было решающим. И когда в знойный семьдесят второй год пересохли и Средний, и даже Большой Цивиль — наш Малый удержался. Поубавился, обмелел, но все же выстоял.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: