Александр Грачев - Первая просека
- Название:Первая просека
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Хабаровское книжное издательство
- Год:1977
- Город:Хабаровск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Грачев - Первая просека краткое содержание
Роман А. Грачева «Первая просека» посвящен первостроителям города юности Комсомольска-на-Амуре.
О коллективном мужестве добровольцев-комсомольцев, приехавших строить город в тайге в 1932 году, рассказывает автор.
Первая просека - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Трудно мне придется, Викентий Иванович, — сказал Захар, — но постараюсь справиться.
— Трудно было и с первого шалаша начинать, мой друг. Я ведь хорошо помню, как вас распекали на собрании. — Саблин хитруще улыбнулся. — Помните рогожное знамя?
По пути домой, держа Настеньку под руку, Захар говорил с горечью:
— Мало учусь, за лето все запустил.
— Ну, так это же каникулы, — возражала Настенька. — Начнется учебный год, и тогда наверстаешь. Мне ведь тоже надо учиться.
— А давай, знаешь, что сделаем? — Захар так и загорелся. — Давай составим расписание и будем заниматься хотя бы по часу, но каждый день, а?
— А кто нам будет обеды готовить да белье стирать, когда я буду учиться?
— Оба вместе! А что, разве я не делал все это, пока не было тебя?
Они уже подходили к бараку, как вдруг Настенька остановилась, ойкнула.
— Что с тобой, Настенька? — Захар встревоженно уставился на нее.
— Ворохнулся…
— Ворохнулся? — Захар ничего не понимал.
— Ребеночек…
— Больно тебе, Настенька? — Захар, потрясенный, осторожно обнял ее за плечи, сочувственно заглянул в глаза. Он решительно не знал, чем может помочь.
— Не беспокойся, дурачок… — Настенька прижала его голову к груди, поцеловала. — Вот тебе и «расписание»!..
— А скоро он появится?
— Скоро, Зоренька, теперь скоро.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В конце октября в семье Жернакова произошло сразу два больших события: Настенька родила дочку, и они получили комнату в новом рубленом доме.
— Мне тоже дают комнату, — сказал Каргополов. — Поскольку квартиры двухкомнатные, с общей кухней, давай на пару займем одну квартиру, а?
— Так это замечательно! — воскликнул Захар. — В каком доме?
— А вон, в двадцать шестом, который ты строил.
В тот же вечер они начали переселение. Большие окна, батареи парового отопления, крашеные полы, просторная кухня — квартира показалась им настоящим раем!
— Ну что, ребята, — говорила Леля, когда немудрящая мебель была расставлена, — начинаем жить по-людски. Новоселье справлять нужно?
— Дождемся Настеньку с Наташкой, — предложил Захар. — Заодно и рождение отметим.
— Ишь ты, какой жмот! — набросилась на него Леля. — Хочешь «одним махом всех побивахом»? Не выйдет! Новоселье само по себе, а рождение само собой.
Наконец Захар привез Настеньку и Наташку из родильного дома. Бережно неся крохотное существо, затерявшееся где-то внутри свертка из множества простыней, он не чаял минуты, когда можно будет развернуть и разглядеть эту диковинку. Нет, не отцовское чувство руководило им — этого чувства он попросту еще не испытывал. Было просто интересно. Правда, его волновала трепетная жалость к Настеньке и к этому невесомому существу, которое называлось совсем непривычным словом «дочка», и еще тревожило чувство ответственности. Именно это чувство заставило его провести три вечера в столярной мастерской, сколотить и покрасить детскую кроватку-качалку. Теперь она — сюрприз для Настеньки — стояла возле стены у изголовья кровати.
— Как тут хорошо, Зоря! — с тихим восторгом говорила Настенька, оглядывая квартиру. — И тепло, печку не надо топить. А это ты сам сделал? — удивилась она, остановившись возле кроватки.
Захар принялся было раскутывать Наташку, но Настенька прогнала его. Опьянев от свежего воздуха улицы, Наташка продолжала беспробудно спать. Захар вглядывался в ее круглое личико — еще красное, с пухлыми щечками, малюсеньким носиком и крепко смеженными безбровыми глазенками. Никогда еще не видел он человека в таком возрасте и теперь не мог оторвать глаз. Теплая волна прихлынула к сердцу, и оттого еще роднее, еще ближе ему стала Настенька — Настенька-мать…
— Нравится она тебе, Зоря? — спросила Настенька, когда Захар оторвал глаза от Наташки.
— Никак не пойму… Нравится? Нет, это не то слово. Вот тут что-то… — Он коснулся рукой груди.
Под вечер пришли друзья. И кто им сообщил? Первым ввалился Федя Брендин. Долго не хотел заходить в комнату, топтался в коридоре, повторяя:
— Холодный, холодный я, понимаешь? Да и грязный, с работы прямо, — оправдывался он. — Я насчет того, как тут у вас с бельем, кроваткой, или еще что нужно?
Отворилась дверь, и сразу затопало множество ног: вошли Харламов, Толкунов, секретарь бригадной ячейки комсомола Терещенко, Иванка-звеньевой…
Пока гости робко толпились у кроватки и, вытягивая шеи, старались разглядеть существо, лежащее там, в коридоре снова послышались шаги. Дверь открылась, и показалась спина Пригницына в ватной стеганке. Он шел задом, держа за дужку большой таз из черной жести, полный каких-то свертков. Другая дужка была в руке Каргополова.
— Принимай, друг Жернаков, подарочек!
— Поздравляю, станишники! — послышался из коридора голос Аниканова. — А ну, показывайте казачку! — Он долго тряс руку Настеньке, потом Захару.
Леля Касимова обняла Настеньку, поцеловала в щеку и упала головой ей на плечо.
Иван Каргополов извлекал из таза свертки, выкладывал на стол.
— А это самое главное! — объявил он, потрясая над головой литровой бутылкой спирта. — В рабкоопе выписал, по распоряжению самого Ивана Сергеевича!
Настенька не знала, что делать. Ей было боязно и за Наташку, над ней нет-нет да и склонялся кто-нибудь холодный, пыльный после работы, и хотелось выглядеть радушной хозяйкой.
Леля уже орудовала у стола. На клочках газет и в шести тарелках появились куски хлеба, крупно нарезанная соленая кета — самый дешевый и популярный продукт, немного кетовой икры, соленые огурцы и капуста, липкие конфеты-подушечки, разномастные кружки и стаканы, какие только нашлись в квартире. А Иван уже тащил две доски и клал их на табуретки. Наконец все кое-как уместились за столом. Стаканами, вилками и ложками решили пользоваться поочередно.
Едва разлили спирт, как в кроватке послышался писк Наташки.
— Захарка, это она спиртишко требоват! — под общий хохот заявил Иванка-звеньевой.
— Кормить пора, — извиняющимся голосом сказала Настенька.
— Неси ее в нашу комнату!
Леля вскочила из-за стола, стараясь хоть чем-нибудь помочь Настеньке. Они вместе ушли в каргополовскую половину, и, когда приникшая к соску Наташка сладко зачмокала, глотая взахлеб, Леля оцепенела: она долго не сводила глаз с Наташкиного личика. Потом перевела взгляд на лицо Настеньки — бледное, посветлевшее, с запавшими, ставшими еще больше, еще темнее, полными тревожного счастья глазами. Леля села рядом на кровать, обняла Настеньку и горько расплакалась.
— Ты знаешь, врачи говорят, у меня не будет… Говорят, дистрофия какая-то. На почве голода в детстве. — Потом спохватилась, глотая слезы, сказала: — Извини, Настенька, тебе волноваться нельзя. Хорошо, хоть вот они будут иметь настоящее детство. — Одной рукой она вытирала глаза, другой нежно поглаживала одеяльце, в которое была завернута Наташка.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: