Илья Лавров - Девочка и рябина
- Название:Девочка и рябина
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая гвардия
- Год:1957
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Илья Лавров - Девочка и рябина краткое содержание
Илья Михайлович Лавров — русский советский писатель, член Союза писателей СССР (1956), литературовед, актёр.
Илья Лавров родился 2 августа 1917 года в городе Новониколаевске, закончил Новосибирский театральный техникум в 1936 году, работал 15 лет театральным актёром. Играл в драматических театрах Новокузнецка, Новосибирска, Томска, Нальчика, Ферганы, Элисты, Читы. Первый рассказ был опубликован в 1952 году (журнал «Крестьянка»). Первый сборник рассказов «Ночные сторожа» вышел в 1955 году в Чите.
Его творчество выделяется своим тонким лиризмом, свойственным создаваемым Лавровым образам, чуткостью к внутреннему миру героев произведений и романтизмом.
Девочка и рябина - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Дальский! Павел! Какими судьбами?
— А! Вася! Здорово, друг, здорово! — проговорил Дальский. Они обнялись, троекратно поцеловались.
— Сколько лет, сколько зим! Откуда, друг? — спрашивал Дальский покровительственно.
— Из Ростова, — ответил шестидесятилетний Вася, — едва год дослужил. Теперь вот сюда, наниматься.
— Как работалось?
— Да неважнецки. Так ничего и не сыграл. Режиссура… Ах, да чего говорить! И коллектив, я тебе скажу… — Вася поморщился. — Знаешь, как это бывает? Новых выживают, режиссеров съедают, жен на первые роли толкают.
— Ишь ты, стихами заговорил. Аносов там еще?
— Он в Алма-Ате. В гору, брат, пошел! Героев играет!
— Да что ты говоришь?! — изумился Дальский, словно узнал, что Аносов улетел на Марс. — Рванул! Молодец! Сколько с ним литров принято на нутро! Несть числа. У него же потрясающая внешность, вулканический темперамент, море обаяния — все данные для героя! А голос! Тенор — король в опере, а бас — кум королю в драме.
Прошла пожилая актриса с крашеными, черными, как тушь, волосами, в фиолетовом платье. На плечах лежало что-то вроде чернобурки. Дальский галантно поцеловал ей руку.
— Между прочим, Вася, Рязань тебя не интересует? — снова повернулся он к собеседнику. — А то режиссер здесь, могу сосватать.
Северову вспомнился голос Голобокова: «Они жизни-то и не нюхали». Пожалуй, сторож прав. И действительно, какое отношение к народу имеют эти два закулисных волка? Всю жизнь кормились в бутафорском мирке. Сменив несколько жен, гремели со сцены о чистоте. Жизнь изучали по пьесам, а экономику — по меню в ресторане.
Комики, молодые героини, герои, травести, инженю, простаки суетились, порхали, величаво шествовали, торопливо и нервно ходили, шептались между собой, разговаривали с режиссерами в углах. Глаза бесцеремонно и зорко шарили в толпе — нет ли знакомых, которые могли бы порекомендовать в «дело»? У кого иссякли деньги — у тех лица были напряженными. Кто, на языке актеров, «покончил в дело» и получил аванс, тот ходил уверенно, смеялся громко.
Спокойно сидели режиссеры с портфелями, папками.
Северов раздраженно пил ситро. В буфете пахло колбасой и сыром. И этот запах казался противным.
Прошла, надменно щурясь, красивая актриса в голубом костюмчике. Широкие, колоколом, рукава и подол оторочены серым мехом. Ее волосы напомнили Юлиньку.
«Ярмарка талантов», жужжа, отодвинулась вдаль. Алеша подошел к окну. Каменная девушка блестела в лучах. Перед глазами возник огромный, как собор, сверкающий тополь среди безбрежного поля.
Северов кинулся в толпу. Пришедшая сидела у рояля с важным режиссером в пенсне. Откинув голову и щуря глаз, он рассматривал ее фотоснимки в разных ролях. А она, развалясь в кресле, по-мужски забросила ногу на ногу и скучающе, холодно посматривала вокруг. Увидев красивые, бесстыдные ноги, Северов помрачнел, ушел в коридор курить.
В клубах дыма толпились актеры. Гудел вентилятор. В стене был колодец лифта. Из-под пола выплывала кабина, появлялись новые люди, вытирали обрызганные дождем лица.
На лестнице, на ее площадках актеры ловили режиссеров, предлагали свои услуги, рассказывали о себе, вытаскивали Из карманов документы, вырезки из газет.
Тут Алеша и столкнулся с Сенечкой Неженцевым. Его курносое лицо было усталым. Засунув руки в карманы, он то и дело поднимался на носках.
— Давно здесь? — спросил Северов.
— Месяц уже тру подметки! — Сенечка швырнул окурок в урну.
— Какие же театры набирают нашего брата?
— Лысьва, Сарапул, Ижевск, Серов, Владимир. И еще какая-то мелочь.
— Владимир? Хороший город! Где хозяйственник?
— Где-то здесь терся. — Сенечка огляделся, не увидел. — Да будь он проклят! Опротивели они мне все!
Актер, куривший рядом; показал:
— Вон у дверей. Их двое — он и Достоинство. Рядом стоят. Он — в очках, а Достоинство — с портфелем.
Говоривший засмеялся басом, протянул большую мозолистую руку, руку не актера — крестьянина:
— Караванов, Роман Сергеевич. Прибыл из Читы. Да неужели не знаете? Странно. Россия не знает меня!
Северов вздрогнул. Юлинька едет в Читу, она будет работать с этим человеком!
— В Москву-матушку прикатил в так называемую творческую командировку. Вечерами смотрю спектакли, а днями — на мытарства господ артистов.
Улыбка обнажила отборные, как зерна кукурузы, большие зубы. Караванову лет тридцать пять. От коренастой, мускулистой фигуры, одетой в поношенный темный костюм, веяло мужицкой силой. Он держался просто, двигался спокойно. На крупном лице с широким носом сверкали насмешливые глаза.
— Вот именно! — заговорил Сенечка. — Ходишь и продаешь себя. А на душе так гнусно, будто в магазине пустые бутылки сдаешь!
Последние три года Неженцев работал в Сызрани. Публика любила его. Но вот приехал новый режиссер, потащил из других театров дружков. Им отдавал лучшие роли. Сенечка выступил на собрании.
— После этого меня почти в статиста превратили. Но ничего, я всегда говорил дураку, что он дурак, а подлецу, что он подлец! И впредь буду говорить!
На «бирже» Неженцеву не везло. Знакомых не было, а без рекомендации устроиться не легко. Вел переговоры, и душу наполняли то надежда, то отчаяние. Кончились деньги. Если не устроится — куда деваться? А он приехал со старухой матерью.
— Голова трещит, — Сенечка потер виски, — тошнит от этой «биржи»!
— Дитя мое, не повергайтесь в пучину озлобления! — засмеялся Караванов, с интересом разглядывая Сенечку. — Дня через три прибудет в столицу с дружеским визитом режиссер Воевода. Я начну с ним переговоры о вас. Думаю, что они пройдут в духе дружбы и взаимопонимания. Ждите совместного коммюнике о встрече двух министров.
Караванов весь был наполнен добродушной иронией. Северову это понравилось.
Лицо Сенечки разрумянилось, глаза из серых стали голубыми, повеселели. Он скрылся в толпе.
— Актеры — большие дети. Их легко увлечь, — улыбнулся Караванов.
Северов посмотрел на него ласково.
— Он способный актер и прекрасный помреж. Устройте его, — и сжал Караванову локоть.
Подошел Дальский.
— Здорово, друг, здорово. Домой вместе едем?
Караванов представил его:
— Наш трагик. Выйдет на сцену — для зрителей трагедия.
Алеша засмеялся, пожимая Дальскому большую, мясистую руку. Потом отыскал Неженцева, отвел в угол, смущаясь, предложил:
— Сенечка, у меня есть лишние деньги. Хочешь, одолжу?
— Что за вопрос?! — обрадовался тот. — С первой же зарплаты вышлю!
…Смеркалось. Мокрый асфальт, как вода, приобрел глубину — горящие лампочки отражались в нем огненными столбами. Девушки с зонтиками проносили букеты багряных кленовых веточек.
Северов удивлялся: три дня назад бродил с Юлинькой чуть не у подножия Эльбруса, а сейчас один шея по шумным улицам Москвы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: