Николай Вирта - Собрание сочинений в 4 томах. Том 4. Рассказы и повести

Я вышел из сада. На пригорке меня ждали женщины и старики. Всех их я знал, хотя и не сразу вспомнил имена… И ни одного молодого лица, ни одной девушки или парня!..

Да, жизнь стала много лучше. Да, о хлебе теперь «не скучают», да, зарабатывают прилично и луком приторговывают, и к пенсионерам колхоз ласков и щедр…

Умер всеобщий любимец, заводила и певун Никита Семенович, не слышно привычного «того-этого» Андрея Козла — он тоже успокоился под сиреневыми кустами, как и многие другие, как многие-многие другие!

…Кто-то приехал на «газике» и сказал, что нас ждут в школе. И вот я в объятиях человека, черты которого напоминают мне что-то далекое и доброе.

Да ведь это Ленька!

Ради встречи надел выходной полувоенный костюм этот старый вояка, потерявший на войне с антоновцами, а потом с фашистами сына и свое здоровье: раненый-перераненый, он еле-еле выжил.

Теперь Алексей Григорьевич Бетин живет в Токаревке, в той самой, которую в двадцатых годах отстоял от антоновцев.

Не успели мы перекинуться несколькими словами, как меня схватили сильные руки… Смотрю я на исполина и вспоминаю человека, виденного в последний раз в 1921 году…

Ну да, конечно, так оно и оказалось! Это Димитрий Петрович, сын Петра Ивановича, бригадир комплексной бригады колхоза «Борьба за мир».

Что-то щелкнуло: нас фотографировал местный учитель, внук старика Кособокова: и под плетьми Сторожева он отказался выдать спрятавшегося в его саду Федю Ивина.

Вот так встреча!

Пока в школе что-то готовилось, Димитрий Петрович рассказал накоротке о себе.

Двадцать с лишним лет член правления колхоза. Двадцать лет подряд избирается депутатом районного и сельского Советов.

Воевал с фашистами: в звании ефрейтора командовал отделением автопарковой роты, тяжело контужен в 1943 году под Мценском. В госпитале кое-как вернули Димитрия Петровича к жизни… По специальности шофер, механик, хорошо понимает в скотоводстве (одно время заведовал фермой), женат, двое ребятишек-близнецов…

— Как живу? Неплохо. Слышал, был у меня в доме? Прости, не мог встретить — гибель дел. Зарабатываем прилично. Сколько? В год за работу в колхозе и с приусадебного участка мне и жене набегает до четырех тысяч. Ничего, жить можно. Вот все машину мечтаю купить, но очередь — аж до луны. Отец? Слышал, что он жил в Польше. Больше ничего о нем не знаю. Когда он ушел из дома, мне было три-четыре года. Говорят, ростом и обличьем я пошел в него. Но на этом наше сходство и кончается: я коммунист, он воевал с коммунистами…

Потом пришли пионеры. На меня надели красный галстук, говорили разные прочувствованные слова. И так взяла эта церемония меня за душу, что пустил я слезу.

Плакали и другие…

Потом мы уединились: председатель колхоза Сергей Александрович Шаруев, Димитрий Петрович и Алексей Григорьевич.

Нашу беседу записал учитель. Я лишь чуть-чуть поправил ее.

— Меня интересует история колхоза. Алексей Григорьевич, ты самый старший среди нас и один из самых старых здешних колхозников. Может, расскажешь, как дело начиналось?

А. Г. Бетин. Сначала это была артель по совместной обработке земли (СОЗ). В артель вошло тридцать хозяйств. Колхоз мы организовали в тридцатом году. В него входили хозяйства трех сел и деревень. Первым председателем выбрали Николая Ивановича Катаева, не помню уж откуда он явился… Потом председательствовал демобилизованный матрос… И пошло, и пошло! Председатели у нас не задерживались. До 1943 года, поверишь ли, никто не держался больше года.

— В чем же дело?

А. Г. Бетин. Трудные были времена, не хотел и работать, и отвечать за хозяйство. Потом эти слияния, разлияния… Кто был за слияние, кто — против… Скандалы, дележка хозяйства…

(В беседу вступил Димитрий Петрович.)

— Так вот до 1934 года кое-как жил себе да поживал колхоз «Новая жизнь». Потом его раздробили на четыре хозяйства. Стало в одном селе четыре горе-артели. Объединились карлики спустя десять лет. Стал один колхоз. Потом к ним присоединили хозяйства Ивановки, Николаевки, Андреевки, Александровки. Назвали колхоз «Борьба за мир». Председателем его работал я около девяти лет.

— В таком большом колхозе, надо думать, была солидно поставлена механизация?

Дим. Петрович. Какое там! Обслуживала нас МТС. Сам писал в «Крутых горах», какие денежки драла с нас МТС.

Конечно, мы бы с радостью отказались от услуг МТС, как отказался от них твой Милашкин. Хроменькая была МТС: колесные тракторы, неумелые трактористы… Слабая была техника.

— Урожаи?

Дим. Петрович. Да ведь недаром говорится: как потопаешь, так и полопаешь! Как землю обрабатывали, так она и родила. 13–14 центнеров с гектара — предел мечты. Но тогда и за такие, прости господи, урожаи давали почетные грамоты.

— Как рассчитывались за трудодни?

А. Г. Бетин. А откуда было взять хлеб и деньги на оплату трудодней? При таких-то урожаях? Получали на трудодень полтора килограмма хлеба…

Дим. Петрович. Это когда же?

А. Г. Бетин. Верно, не всегда. Ну, и деньгами копеек по двадцать.

Дим. Петрович. Да ведь все это, Николай Евгеньевич, у тебя описано в том же романе.

А. Г. Бетин. Кое-как спасали приусадебные участки. Сажали лук. А то и зерновые, чтобы иметь хоть немного своего хлеба.

— И как же налаживались дела?

Дим. Петрович. Началось это, когда тракторы и всю механизацию отдали нам. И сообразили заодно, что за сельские продукты надо справедливо платить. Урожайность начала подниматься на 2–3 центнера каждый год.

— После тебя кто был председателем колхоза?

Дим. Петрович. Тридцатитысячник Крыгин. У нас он председательствовал около двенадцати лет. Очень деловой человек. При нем-то и мы начали выползать из болота.

— А почему ты не мог выволочь колхоз из болота?

Дим. Петрович. Ну, знаешь, не всякий умел изворачиваться, как твой Хижняков. Кстати сказать, он был прислан в тот колхоз, как и Крыгин к нам, со стороны. С посторонним человеком, да если он такой головастый, как тот же Крыгин, считаются больше. Теперь Крыгин руководит колхозом имени Ленина в нашем же районе. Крепкое хозяйство.

— А кто сменил Крыгина?

Шаруев. Я.

(Сергею Александровичу Шаруеву сорок пять лет. Эдакий крепыш, профессиональный шофер в прошлом, тракторист, автомеханик. Сумел без отрыва от производства окончить Тамбовский автодорожный техникум.)

— Зачем это вам понадобилось, Сергей Александрович?

Шаруев. Все пригодится в жизни, Николай Евгеньевич.

— Что вы обнаружили в колхозе, принимая дела от Крыгина?

Шаруев. Очень слабую технику. И сразу сделали упор именно на это дело. За шесть лет колхоз купил четыре тяжелых, пять колесных, четыре гусеничных трактора, четыре зерновых комбайна, комбайны силосоуборочные, свекловичные… Шесть грузовиков в гараже… Ну, и прочее по мелочи. Втягивался я в работу тяжело… Срывы были… Теперь все это позади, конечно. В прошлом (1970) году, например, колхоз к сентябрю полностью обеспечил скотину сочными кормами.