Владимир Богомолов - Повесть о красном Дундиче

— Как — на заставе? — опешил Дундич. — Приказано лично. Для чего же адрес дан?

— Ну, ну, горячая головушка, — усмехнулся Зотов. — Он и впрямь собрался предстать лично перед Шкурой. Ты ему внуши, товарищ Буденный, пусть ваньку не валяет, иначе вся обедня кобыле под хвост попадет.

— Смотри по обстановке, — рассудительно заметил Буденный. — но голову не теряй. Она теперь не тебе одному принадлежит, но и Марусе.

— Спасибо за совет, — поблагодарил Дундич, тронутый заботой комкора, который оказался хорошим тамадой на их свадьбе, веселым балагуром, лихим плясуном и отличным гармонистом. — И пакет доставлю, и голову принесу обратно.

— Чин выбирай посолиднее, — посоветовал Зотов.

— Здесь все будет чин чином, — отшутился Дундич.

— Ступай, наряжайся, бери личную охрану и заходи за пакетом.

…Выехали после завтрака. Лесной просекой прошли версты три, прежде чем заметили на косогоре сияющий шлем большой церкви Сверились по карте: Рамонь. От нее до города шесть верст. Здесь, по данным разведки, расположен узел связи дивизии. Дундич оглядел своих. Ни дать ни взять сидят в седлах гусары. Хоть сейчас на парад. С такими не то что к Шкуро — к самому Деникину можно пожаловать.

— Урядник Шпитальный, ко мне, остальные идут метров на десять. Стрелять только по моей команде. А в случае чего действуйте по обстановке…

Ехали смело, с разговорами, шутками, дымили папиросами, выданными интендантами корпуса специально для случая. Табак кисловатый, дым вонючий. Нет никакого сравнения с моршанской махоркой, не говоря уж о самосаде.

Возле утлого мостика через ручей остановила застава. Из палатки, замаскированной в кустах, вышел франтоватый поручик. Увидев две голубые полоски на желтых погонах, представился:

— Поручик Нуждин. Начальник караула узла связи.

— Красота! — восторженно воскликнул Дундич, легко соскользнув с седла. — Князь Дундадзе, — покровительственно протянул руки поручику. — Командир седьмого гусарского полка группы генерала Савельева.

— Очень рад личному знакомству, — восхищенно поглядел на полковника Нуждин. — Премного наслышан о лихих гусарах вашего сиятельства.

— Виктор Захарович направляет мой полк в личное распоряжение Андрея Григорьевича.

— Это превосходно, господин полковник, — подобострастно произнес начальник караула. — Нужен крепкий кулак. До вас дошли сведения: красные захватили Орел? А у нас под носом безнаказанно действуют буденовские головорезы.

— Да, дорогой друг, мне известны последние сообщения с военного театра. Как видите, — кивнул он в сторону своего отряда, — даже я не решаюсь следовать один. Виктор Захарович приказал взять сторожевое охранение.

— Без этого теперь нельзя, — подтвердил поручик. И вдруг спросил — Может быть, вас препроводить в штаб его превосходительства, господин полковник?

— Я хотел бы связаться с его превосходительством по телефону, уточнить маршрут своего полка, — ответил Дундич. — А тогда отправлюсь в с Бристоль».

— Сейчас обеспечу вам связь, — привычно щелкнул каблуками поручик, скрываясь в палатке.

Дундич выразительно глянул на своих товарищей. Этот взгляд лучше слов говорил: будьте готовы ко всему. Хотя поручик не потребовал документов, даже не выяснил, откуда следует полковник с охранением, Дундича насторожило его заинтересованное предложение сопровождать отряд до штаба Шкуро. Может, поручик, уйдя в палатку, сообщает своему командованию о появлении группы? Дундич стремительно направился к палатке. Поручик растерянно держал трубку полевого телефона над аппаратом.

— Вот досада, — отчаяние сквозило в голосе молодого офицера. — Телефон не работает. Свинцов! — крикнул он, не поворачивая головы. — Пошли проверить линию!

— Слушаюсь, ваше благородие, — звонко ответили снаружи.

Поручик, торопливо надевая шинель, извинился перед полковником:

— Думаю, ждать нет резона, ваше сиятельство. Я провожу вас в штаб узла связи. Оттуда легче соединиться с Андреем Григорьевичем.

У Дундича еще раз шевельнулось подозрение: очень уж настойчиво предлагает себя в проводники этот франт. Неужели что-то заподозрил и теперь хочет лично передать полковника в руки генерала?

— А как же караул, дорогой друг? — с очаровательной улыбкой предостерег он Нуждина.

— Разрешите откровенно, ваше сиятельство? — глянул поручик в настороженные глаза полковника.

Тот кивнул и, достав золотой портсигар, вынул папиросу, предложил Нуждину.

Оказалось, после вчерашней пирушки у госпожи Пайковой, на Московской двадцать один, поручик страдал головной болью, а сердце его съедала черная ревность: разошлись ли его собутыльники или кое-кому подфартило, и он теперь нежится в пуховых перинах Веры Васильевны? А тут такой удобный случай, вместе с князем он легко доберется до Дворянской, а там до особняка Панковой один переулок.

Полковник слушал сочувственно. Не дав закончить, уже весело приказал одеться и быть его сопровождающим.

В помещении узла связи их встретил пожилой капитан. Узнав, в чем дело, начальник узла беспомощно развел руками:

— Телефон не работает. Очевидно, где-то на линии диверсия. Выясняем. Могу предложить, господин полковник, телеграф.

— Буду весьма признателен.

Дежуривший у аппарата унтер-офицер связался со штабом Шкуро, но оттуда ответили, что генерал занят. Но его поручению вести разговор будет начальник штаба полковник Бантовский.

— Передавайте, — несколько огорчился молодой князь. — Седьмой гусарский полк группы генерала Савельева прибыл в распоряжение генерала Шкуро и ждет дальнейших приказаний.

— Карту! — обратился капитан к поручику, прочитав сообщение из Воронежа.

Нуждин взял со стола десятиверстку.

«Держитесь южнее станции Графская, которую мы оставляем. Форсированным маршем следуйте до станции Отрожка. Ясно?» — выдавил аппарат длинную ленту, испещренную черными буквами.

— Ясно, — ответил Дундич, обдумывая, как теперь быть с пакетом.

Можно передать капитану и попросить срочно доставить в штаб. Но кто знает, попадет ли письмо лично генералу или его прочтет адъютант? И вообще, мало ли что может случиться с нарочным. Надо попытаться побывать в штабе самому. Конечно, риск огромный. Можно нарваться на личного знакомца князя. Но волков бояться — в лес не ходить…

— Когда примут в штабе? — спросил Дундич унтер-офицера, будто тот мог сам решить вопрос.

Спустя несколько минут пришел ответ: «Буду рад личному знакомству через час».

Дундич с легким вздохом взглянул на циферблат. Офицеры сделали то же самое. «Полчаса до города, полчаса назад. По дороге можно повредить линию связи. Рискнем», — принял он решение и снова наклонился к телеграфисту.