Ванда Василевская - Когда загорится свет

Ася пошла в школу. Из квартиры сапожника выбежал Вова, как всегда в кепке набекрень, с окурком в зубах.

— Как дела, пионерка?

Ася пожала плечами и пошла дальше, подняв голову. Вова подставил ей ногу, девочка чуть не упала на мокрый пол коридора.

— Ты!..

— А ты не задавайся, нечего!

— Ты — противный мальчишка! — сказала Ася, удерживая слезы, и стала собирать рассыпавшиеся книжки.

— Это я уже вчера слышал. Нового ничего не придумаешь?

На улице девочка еще долго не могла избавиться от неприятного чувства, вызванного этой встречей. Какой этот Вова — вечно грязный и вечно держит в зубах потухшую папиросу, как будто он умеет курить. А ведь, наверное, вовсе не курит. И постоянно торчит на дороге — когда она идет в школу или из школы, в магазин или на прогулку. Но она сама виновата — зачем ходила с ним на чердак?

Однако на следующее утро Вова не выбежал в коридор на звук ее шагов. А когда после обеда девочка вышла во двор, к ней подошел незнакомый высокий мальчик.

— Есть у тебя веснушки на носу?

— Какое тебе дело до моих веснушек?

— Есть, есть, я вижу. Ты — Ася?

— Я. А что?

— Вова просил, чтобы ты зашла.

Она покраснела от возмущения.

— Еще чего! Куда это?

— А ты не злись. Он болен.

— А мне какое дело?

— Он сильно болен. Помрет, говорят.

Ася остановилась с раскрытым ртом. Испуганными глазами смотрела на незнакомого.

— Ну, вот… И он просит, чтоб ты пришла.

— Ведь только вчера…

— Вчера было вчера, а сегодня — другой день. Так пойдешь?

Ася растерялась. Она не знала, как поступить. «Вова, вероятно, умрет». А может, снова все это розыгрыш и обман, как тогда, когда он обещал показать ей что-то интересное.

— Я ведь даже не знаю, где он живет.

— Тут за углом. Я провожу тебя.

Она еще колебалась.

— А чего он хочет от меня?

Мальчик пожал плечами.

— Откуда мне знать? Просил, чтоб пришла — и все! А ты, если хочешь, поторапливайся, а то будет поздно…

Ее испугало это слово, и она безвольно пошла за проводником, который молчал, словно воды в рот набрал, и, лишь приведя ее во двор маленького домика, буркнул невежливо:

— Ну, валяй, вторая дверь, а там по деревянной лестнице.

Лестница была прогнившая, ступеньки прогибались под ногами, а на самой середине зияла огромная дыра. Ася осторожно переступила ее и нерешительно остановилась перед дверью. Но дверь раскрылась, прежде чем она успела постучать.

— Кто там лазит?

— Это я, — сказала она робко, поднимая глаза на мужчину с красным, опухшим лицом и фиолетовым носом.

— Что еще за я?

Изнутри раздался какой-то голос, и мужчина отступил в комнату.

— Ага, ты к Вовке. Ну, забредай.

Ей захотелось повернуться и удрать, но она не решилась. Вошла через тесные, заставленные хламом сенцы в темную комнату. В лицо ударила духота, дым махорки и еще какой-то острый, свербящий в носу запах. Глаза с трудом привыкали к полумраку. Ася увидела в углу сколоченный из досок топчан и на нем, под грудой тряпья, Вову. Она впервые увидела его без кепки — темные, длинные волосы падали на лоб, глаза неестественно горели. Худые пальцы блуждали по истрепанному платку, которым он был закрыт до подбородка.

— Пришла, — сказал мальчик не своим, глухим голосом.

— Гостей ему захотелось, — раздался скрипучий голос, и Ася лишь сейчас заметила седую женщину в грязной кацавейке.

— Иди сюда, садись, здесь есть скамеечка, — тем же глухим голосом прошептал мальчик.

Ася присела на краешек, губы у нее тряслись. Женщина у окна что-то ворчала под нос, со злостью перебрасывая тряпки.

— Только этого не хватало, еще приведет кого…

Ася поняла, что говорят о ней, и почувствовала себя еще более неловко. Что это за странные люди, с которыми живет Вова?..

Мужчина с фиолетовым носом плюнул в угол.

— А ты чего? Ступай себе, ступай, будет ругаться, парень помирает, а ты…

— А пусть подыхает, падаль, — буркнула женщина. — Пользы никакой, одна морока… А еще теперь…

— Пусть она уходит! — сказал напряженным шепотом Вова, и мужчина с фиолетовым носом распрямил мощную фигуру.

— Слышала или нет? Раз я сказал иди — значит, иди!

Угроза дрожала в его голосе, и женщина, захватив подмышку сверток, молча вышла из комнаты, хлопнув дверью так, что со стены над топчаном посыпалась штукатурка.

— Я тут недалеко сбегаю, к Ефиму, и сейчас же вернусь, на всякий случай, — сказал мужчина и ушел.

Асе сделалось еще страшнее, когда он ушел. Лежавший на топчане мальчик тяжело дышал, воздух вырывался из его груди со свистом и хрипом.

— Чем ты болен? — осмелилась она спросить, не замечая, что говорит шепотом. Давила, угнетала ее эта полутемная, смрадная комната.

— Не бойся, это не заразное.

— Нет, я не потому спрашиваю…

— Ася… Я хотел…

Он умолк и тяжело дышал, глядя горящими глазами в грязный потолок, на котором вздувалась и трескалась черная от копоти штукатурка.

— Достань мне… Под подушкой… Мне трудно…

Ася осторожно сунула руку. В тряпке, лежавшей под головой, зашуршало сено. Нащупала сверток.

— Это?

— Да, дай.

Вова с трудом высунул руку из-под платка и стал разматывать сверток, от усилия пот покрыл его лоб.

— Дай руку.

Она протянула руку. Маленький, холодный предмет.

— Что это?

— Возьми, возьми, не бойся…

Золотое колечко. На нем сверкали прозрачные мелкие камешки и один большой голубой. Ася испугалась.

— Что это?

— Возьми, это тебе… Я хотел…

Она смотрела непонимающими глазами.

— Нет, нет…

— Кольцо, это настоящее, возьми…

— Откуда оно у тебя?

— Получил… Одна девушка отдала мне, я не украл, нет, нет, правда… Она отдала мне, я помог ей бежать из одного такого места. Возьми, возьми…

Она встала, объятая страхом.

— Не хочу… Я пойду уже.

Сапфир на ладони сверкал холодным чистым блеском. На нее в упор смотрели черные горящие глаза мальчика.

— Возьми, слышишь?.. Это тебе, от меня… Я же умру…

Губки девочки искривились в подковку. Длинные ресницы часто заморгали.

— Возьми. А то тетка заберет своим… или отец пропьет…

Видно было, что ему все труднее становится говорить.

— Поэтому… тебе… Я так хотел… Мне очень жаль, — сказал он вдруг и улыбнулся беспомощной, детской улыбкой.

Ася расплакалась.

— Нет, нет! Я не хочу, чтобы ты умер.

— Это ничего, это ничего… Глупости… А кольцо возьми. А если… так еще завтра… Может, придешь завтра?.. Может, еще…

В сенях раздались шаги, скрипнула дверь.

— А, гостья тут еще?.. Мило, очень мило, что барышня пришла навестить мальчика… Вова, бедняжка!..

Лицо мужчины было еще более красное, в глазах влажный блеск. Видимо, короткая прогулка не прошла даром, — на Асю пахнуло запахом водки. Она торопливо втиснула в лежавшую на платке горячую руку мальчика кольцо и направилась к двери.