Александр Беляев - Том 5. Прыжок в ничто
- Название:Том 5. Прыжок в ничто
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая Гвардия
- Год:1964
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Беляев - Том 5. Прыжок в ничто краткое содержание
Александр Беляев – один из основоположников жанра научной фантастики в нашей стране. Прикованный к постели, писатель жил в изумительном мире, созданном его воображением. Силой своей фантазии он рисовал будущее, предвосхищая возможность дальнейших открытий и новых достижений. Из пятидесяти научных предвидений Беляева многие сбылись или принципиально осуществимы, и только три считаются ошибочными.
Пятый том собрания сочинений содержит романы «Прыжок в ничто» и «Воздушный корабль».
Иллюстрации художника П. Луганского.
http://ruslit.traumlibrary.net
Том 5. Прыжок в ничто - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Буся и Ханмурадов поднимают кольцо и спешно укрепляют на место. Солнце даже через маску сильно нагревает лицо, а спина в тени мерзнет. Трудная работа!.. Аэроплан коршуном кружится над «Альфой», Буся машет рукой: готово!
Новый налет. Наконец-то. Мешок попадает в сеть, бортмеханик выпускает из рук шнур. Мешок с силой ударяется в сеть. Буся и Ханмурадов в спешке плохо укрепили кольцо. Оно снова падает. Сеть накрывает Бусю. Он скользит вместе с сетью и кольцом по пологой поверхности оболочки. Падает вниз… Ханмурадов вскрикивает. Край кольца зацепился за вагонетку власовского анемометра. Ханмурадов бросается к кольцу и хватает его. Буся вместе с мешком висит над бездной. Ханмурадов упирается ногами в рельсы и тянет, тянет сеть… «Как мы не догадались на всякий случай надеть парашюты!..» – думает он. Вот Буся хватается рукою через сеть за колесо вагонетки, приподнимается на руках. Ханмурадов помогает ему. Вылез!
Ханмурадов подбирает сеть. В ней лежит мешок. Буся и Ханмурадов облегченно вздыхают. Они садятся на рельсы отдохнуть от пережитых волнений и смотрят друг на друга так, словно увидались после долгой разлуки. Потом машут руками летчикам.
Аэроплан делает широкий круг, второй – пониже и тонет в облаках.
Лаврова передает радиограмму: «Посылка принята».
Да, теперь уже не могло быть никакого сомнения: «Альфа» нашла, наконец, «полярную реку» и неслась над горами, реками и лесами Сибири в северо-северо-восточ-ном направлении, которое постепенно, «закономерно», как выразился Власов, переходило в прямое – на север. Угол отклонения на восток все уменьшался.
Альфредо Бачелли скоро надоели эти однообразные картины. Сибирь? Она велика. Но в ней мало археологических ценностей.
Сузи, Власов, Шкляр, Ханмурадов внимательно следили за режимом полета.
По мере приближения к полюсу скорость полета несколько замедлялась. Но зато воздушная река, чего не бывает с земными, текла, все круче поднимаясь вверх.
– Мы словно взбираемся на гору! – сказал Ханмурадов.
Власов озабоченно качал головой.
– Да. Взбираемся на кручу, а как-то будем падать? Дело, по-видимому, обстоит так. Со всех точек от экватора по всем долготам на большой высоте к Северному полюсу притекают теплые воздушные реки и устремляются, как в гигантскую воронку, вниз, к холодным льдам. Вследствие этого над полюсом образуется сильно повышенное воздушное давление. Здесь возникает этакий гигантский воздушный купол, о который разбивается воздушная Ниагара, и внизу охлажденные воздушные потоки растекаются от полюса к южным широтам. «Альфа» должна попасть в хороший переплет, и нам всем надо быть начеку!
– Но ведь полярные исследователи, побывавшие вблизи и на самом Северном полюсе, не отмечали каких-либо особых атмосферических возмущений, – заметил Шкляр.
– Да, в этом вопросе есть еще много темных для нас сторон, – ответил Власов. – Быть может, гигантский воздушный купол, о котором я говорил, является тем стабилизатором, который смягчает и отражает удары воздушных потоков, падающих с огромной высоты. Ведь и внутри циклонов есть зона затишья. Зато на некотором расстоянии от полюса наблюдаются немалые бури. Быть может, они и вызываются теми «воздухопадами», которые, разбившись о «воздушную подушку» над полюсом, отскакивают в сторону и по дуге падают в нижние слои атмосферы. Поживем – увидим!
А дирижабль все полз на гору, забравшись на такую высоту, которая теоретически казалась прямо невероятной, принимая во внимание вес воздушного корабля и подъемную силу даже предельно расширенного газа.
Зато скорость движения все уменьшалась. «Альфа» ползла медленно, как паровоз, взбирающийся на крутой горный перевал. Приближалась решительная минута…
– Через несколько часов мы достигнем высшей точки подъема, после чего должен начаться спуск, – сказал Сузи.
– Не спуск, а падение, стремительное, сумасшедшее падение, – отозвался Власов.
Все были внешне спокойны. Но они не могли обмануть друг друга: нельзя было внутренне не волноваться перед этим гигантским прыжком.
– Я думаю, мне, как капитану, – начал Сузи после внутренней борьбы, – надо высказать вслух мысль, которая всем нам, конечно, приходит в голову. Следует ли подвергать жизнь экипажа – всех нас – и «Альфу» рискованнейшему испытанию? Нам было дано задание найти постоянное воздушное сообщение с юга на север. Мы не совсем удовлетворительно справились с этим. В неисследованном воздушном океане мы неоднократно теряли наш воздушный Гольфстрим, хотя и снова находили его. Но для первого рейса мы выполнили задачу неплохо. От пустыни Гоби мы шли уже почти без перерывов в нашем Гольфстриме. Мы, не прибегая к винтомоторным двигателям, чистой аэронавтикой, покрыли огромные пространства и пролетели с крайнего юга СССР на его крайний север. Я полагаю, что, если бы мы остановились у сухопутной северной границы и снизились, мы могли бы найти южное воздушное течение и отправиться в обратный рейс. Ведь в конце концов для практических целей важно найти воздушную трассу над континентом. Никто не собирается пока перевозить пассажиров и грузы на Северный полюс и обратно.
Но мы преследуем не только узкопрактические цели сегодняшнего дня. На нас возложены и научные задачи, которые в конечном счете также служат практическим целям. И мы не остановились у границы моря и полетели над ним, чтобы исследовать возможно полнее воздушный Гольфстрим…
Сузи сделал паузу. Все молча, серьезно, почти угрюмо смотрели на Сузи и ожидали окончания его речи, хотя и предугадывали, какой будет конец.
– И вот я ставлю на ваше обсуждение, товарищи, вопрос: нужно ли нам делать последний эксперимент – низвергаться с воздушной Ниагары?.. Вы знаете меня. Никто из вас не подумает, что во мне говорит трусость… Отправляясь в этот полет, мы знали, на что шли. Мы все поставили жизнь на карту. И если вы скажете: «Вперед», – я не изменю курса. Но мы и «Альфа» принадлежим не только себе. В такую минуту не до ложной скромности: мы нужные люди, да и «Альфа» еще пригодится и сможет совершить не один полет, если она не будет разорвана в клочья воздушным смерчем «Ниагары»… Я жду вашего ответа… – Голос Сузи заметно дрогнул.
Власов поднял руку. Его лицо словно помолодело, и он как будто стал выше ростом. В такие мгновения человек проявляется до конца, обнажает глубины своего интеллекта, которые, быть может, ему самому были неизвестны. Куда девался «кабинетный ученый» с его лекарствами и жалобами, мечтающий об уютной квартире, мягком кресле, спокойном житье?
– Слушайте, – сказал он, медленно опуская руку. – Мы первые, пионеры. Колумбы безмоторного дальнего воздушного транспорта. И мы должны довести дело до конца. Если не мы, то это должны будут сделать другие. С тем же риском. Но тогда почему же они, а не мы? Погибнуть, чтобы победить, победить, чтобы не гибли другие? Погибнуть? И это не обязательно! Если моя гипотеза верна, внизу для нас приготовлена солидная воздушная подушка. Конечно, Сузи прав. «Альфу» двадцать раз могут изорвать в клочья воздушные вихри, прежде чем мы долетим до «подушки». Мы можем разбиться в лепешку даже об эту самую воздушную подушку. А можем взять да и не разбиться! – И в глазах его сверкнул смелый мальчишеский задор. – Научные задачи у нас неотделимы от практических. Когда Роберт Пири, открыв 6 апреля 1909 года Северный полюс, телеграфировал об этом американскому президенту Тафту, Тафт с насмешкой ответил, что он благодарит Пири за «ценный подарок, но не знает, какое найти ему применение». В самом деле, какую цену тогда мог представлять Северный полюс? Теперь он становится точкой скрещивания путей между Европой и Америкой, путей сверхвысотного воздушного транспорта. А эта-то точка и изучена до сих пор менее всего.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: