Семен Бабаевский - Собрание сочинений в 5 томах. Том 5

Те юноши и девушки, те подростки и дети, кто сегодня жил в Холмогорской, разумеется, никогда не видели ни заросших бурьяном улиц, ни одичало стоявших, страшных своим видом пустых домов с мертвыми глазницами окон, ни первой артельной пахоты, когда на борозде от истощения падали быки и пахари. Только по рассказам старожилов они знали, что когда-то, давным-давно, в горах, недалеко от Холмогорской, гуляла банда, а по ночам полыхали, освещая половину неба, скирды пшеницы первых холмогорских артельщиков, и им не верилось, что когда-то такими же молодыми, как и они, в станице жили Васюта Нечипуренкова и Аким Бесхлебнов. Они нисколько не сомневались в том, что Холмогорская всегда имела и уличные фонари, которые всю ночь озаряли станичную площадь, и тротуары, и больницу с аптекой, и Дворец культуры с просторным кинозалом, и Дом быта, где есть парикмахерская с мужским и женским салонами, портняжная и сапожная мастерские, и в каждом доме, как что-то обыденное и привычное, телевизор.

Людская память, известно, с годами старится, ее краски тускнеют, точно бы они выгорают под солнцем, и многое забывается. И не удивительно: подрастающее поколение холмогорцев уверено, что в их родной станице испокон веков все было совершенно таким, каким оно есть сегодня. И прекрасная улица Ленина, с тротуарами, обсаженными тополями, всегда была покрыта асфальтом, и всегда в станице стояли четыре школы, из них одна музыкальная; и всегда были магазины, гараж, механическая мастерская, Беструдодневка с ее городскими домами, где были газ и водопровод, и за станицей — молочный завод, а в станице детский сад и детские ясли, — никто не мог себе даже представить, как же без всего этого можно жить! Были они уверены и в том, что и на полях, как и сегодня, всегда работали тракторы и комбайны, и были молочные, птицеводческие, зерновые комплексы, и по дорогам стадами двигались, поднимая пылюгу, грузовики, и куда ни глянь — электричество и моторы, моторы и электричество — как же без этого нынче прожить! И молодые, и немолодые холмогорцы настолько привыкли к тем переменам, которые произошли в Холмогорской, и были они так уверены в прочности и незыблемости своей жизни, что вскоре позабыли и о трагической гибели Евдокима Беглова и об уходе из «Холмов» Михаила Барсукова. Они считали: что бы ни случилось и был ли в Холмогорской Михаил Барсуков, или его уже не было, а жизнь в станице какой была, такой и останется, ибо нет такой силы, которая могла бы что-то в этой жизни нарушить или что-то изменить.

Поэтому и Василий Максимович Беглов мысленно говорил сам себе: что верно, то верно, идет, идет вперед Холмогорская, теперь уже без Михаила Барсукова, идет так же безостановочно, как она шла и при нем. И хотя пути-дорожки у нее нелегкие, всего довелось повидать и испытать, но зато они свои, до нее никем еще не протоптанные и никем до нее еще не изведанные. И куда ни посмотри, повсюду рядом с Холмогорской шагают, поторапливаются другие станицы, одни отстают от нее и завидуют ей, другие немного опережают ее и уже зовутся не станицами, а городами. Еще не так давно на Лабе стояла большая станица Лабинская, и все, на что ни взгляни, было у нее станичное. Теперь это уже не Лабинская, а Лабинск, средней руки городок, стоящий в удивительно живописном месте, и к чему ни обратись, все в нем городское. Когда-то на черноземной равнине расстилалась, утопая в яблоневых и абрикосовых садах, станица Курганенская, а теперь это уже город Курганск, и садов в нем стало намного больше, нежели их было в станице. На виду у белоснежных Кавказских отрогов, на берегу шумной речки Малый Зеленчук растянулась линейная станица Зеленчукская, всем своим видом уже похожая на затерявшийся в горах городок, та самая Зеленчукская, которая своими яркими уличными фонарями мешает знаменитому азимутальному телескопу, что недавно поднял в горах свои зеркальные очи, рассматривать далекие и близкие звезды. А кто из нас не знал старинную станицу Невинномысскую, что лежала на пути в Минеральные Воды? Теперь это Невинномысск, промышленный, быстрорастущий город химиков, вставший как раз на стыке Кубани и Большого Зеленчука. Оттого-то и нетрудно Василию Максимовичу Беглову наперед и с уверенностью сказать, какой именно в недалеком будущем станет его родная Холмогорская, как сложится ее судьба, потому что уже сегодня и слепому видно: скоро, скоро всех нас порадует еще один новорожденный городок — Холмогорск, что так удобно и привольно раскинул свои улицы вблизи древних холмов, на кубанском берегу.

Москва — Жаворонки.

1971–1976