Владимир Пшеничников - Выздоровление

Фамилии, чтобы узнаваемо переиначить их, я искал в своих рабочих блокнотах и вдруг споткнулся: «Знай меру, не наводи слепого на пень». И пришлось в который уже раз отложить амбарную книгу. Поеду и дам живой материал в газету, решил я, но опять опоздал: началась проверка района.

Инспектировал район секретарь обкома партии Жилин, по итогам проверки было созвано расширенное заседание бюро райкома, и коллективного подряда в районе не стало. Даже наш Великов пострадал за публикацию непроверенных данных. На председателей и парторгов хозяйств, собравшихся в зале, весело было смотреть. Их ругали, а они улыбались, потому что любопытство брало верх над другими чувствами: едва ли не впервые за пятнадцать лет Гнетова прилюдно клали на лопатки.

— Добрый знак, — сказал мне тогда Саня. — А все-таки есть у нас коллективный подряд. Приезжай, сведу с бригадой на орошаемом участке. Договор посмотришь, с людьми побеседуешь. Загорелись мужики. А мы, кстати, новую насосную станцию собираемся опробовать. «Днепры» запустим. Приезжай, пока Авдеев не наследил.

Никакой такой «зари» над Петровкой я не увидел, и звеньевой Вася Кузнецов не походил на задуманного Максима Моторина, но подряд в «Весне» был, и шестеро машинистов вполне отдавали себе отчет, за что они взялись. Передвижные электростанции, красавцы «Днепры» им и самим были в новинку, и они с удовольствием показывали мне, как перемещается многометровый фронт искусственного дождя по выровненному, обустроенному полю с полуметровым в диаметре водоводом вдоль межи. Иной раз им приходилось нырять под этот дождь среди ясного неба, под бледную радугу, они надевали целлофановые кули, весело отфыркивались, а Саня вздыхал:

— Не могу никак выбить для ребят сапоги, плащи.. А есть, говорят, вообще удобная спецовка. Ты, надеюсь, понял намек?

На обед мы сварили ведро раков и потрошили их потом неподалеку от новой насосной станции. Слушали Васю Кузнецова.

— Хотели сперва, чтобы по сто пятьдесят в аванс начисляли, — говорил он, — привыкли к большим заработкам… А потом, думаем, нет, поглядеть еще надо… Но одно дело и теперь ясно: на подряд надо и животноводов переводить. Что толку, мы их кормами завалим? Первый год, что ли! Золотое сено переваливают, а молока, как от козы. Их, Александр Николаич, тоже надо за конечный результат рассчитывать.

С увлечением высасывая большого «лаптежника», Саня кивал и улыбался: никуда, мол, не денутся…

Не пришлось нам ехать в правление и для знакомства с договором, технологическими картами — все это было в полевом вагончике. Цифры и основные обязательства сторон я переписал в блокнот.

— На чем, по-вашему, можно хорошо сэкономить лимит затрат? — спросил я звеньевого.

— Так все же в договоре есть! Сколько головы ломали. Ну, а чего не учли, само вылезет. Тогда уж и сообщим.

— Будет сверхплановая урожайность?

— Запрещенный прием! — засмеялся звеньевой. — Скажу: постараемся — напишите: будет. Было ведь так, мужики? Было… Нет, я уж промолчу. А вот спецодежду надо выхлопотать. Нас, поливальщиков, всего-то человек двадцать на весь район…

Сане надо было в правление, а я гостил в звене до вечернего автобуса, на нем и вернулся в Мордасов. Солнце склонилось к горизонту, и радуга над фронтом искусственного дождя стала отчетливей и ярче.

Вечером я сел писать «Радугу над полем».

Ориентировался сразу на областную газету, и моя «Радуга…» стремительно выскочила на ее первую полосу. Видно, и в области не шибко-то продвигался подряд.

В день выхода газеты последовал срочный вызов к Гнетову. В приемной народу было густо, но меня тут же запустили в кабинет. За длинным столом заседаний в положении услужливой готовности сидел наш Лисапет, а Гнетов монументально маячил у окна. Может быть, диспозиция была не столь выразительной, но воображение мое разыгралось.

— Ты с чего это взялся в областную газету писать? — обрушился на меня Гнетов. — Через голову редактора, понимаешь…

— У меня, Глеб Федорович, есть удостоверение внештатника, советоваться с Владимиром Иванычем я не обязан.

— А вот я так не думаю! Непроверенными данными оперируешь. Расписал там…

— Целый день я был в «Весне», прежде чем сесть писать…

— А ты что мне говорил? — Гнетов обернулся к Великову.

— Мы не командировали, Глебфедч, — отчеканил редактор.

Я впервые видел их вместе, мне была интересна каждая деталь, но надо было слушать и отвечать за себя.

— Я там был в выходной. Насосную как раз опробовали.

Гнетов сел за свой стол, шевельнул газету.

— И договор — не фикция? — спросил все еще строго.

— Я за каждую строчку ручаюсь.

— Скажи еще, за буковку. Тут за себя поручиться не можешь… Но почему все-таки сразу в областную газету?

— Там гонорар выше, — пришлось пошутить.

— А сколько ты у себя получаешь? — Гнетов перевел взгляд на Великова. — Авдеева все, поди, прикармливаешь?

— Строго по шкале, Глебфедч!

— Ну, ясно, разберись внимательней. А это перепечатай… Все. Пожалуйста.

Разговор был окончен, но я нарушил неписаное правило.

— Глеб Федорович, если вы обратили внимание, звену срочно требуется спецодежда.

Гнетов оторвался от какой-то бумаги, посмотрел на меня, потом на Великова. «Молодой, глупый — что с него такого возьмешь?» — говорила извиняющаяся поза редактора.

— Да, спецодежда, — словно очнулся Гнетов. — Шорохов тут был как-то… Ладно, пусть в области твою статью сначала прочитают, а там я им звякну.

— Спасибо, — сказал я. — До свидания.

От Гнетова мы с редактором шли бок о бок, и странное молчание сопровождало нас.

— Очень своевременный материал, — сказал Великов перед самой редакцией. — Между прочим, мог бы, действительно, мне показать. Сразу бы в номер дали. Но так даже лучше, — закончил он доверительно.

Я еще не знал, что Рогожин дал согласие и уезжает редактором в отдаленный район, а для меня с этого момента началось восхождение в заведующие отделом партжизни. А пока я был доволен своим поведением и немедленно позвонил в «Весну».

— Учти, Гнетов этого не забывает, — выслушав меня, сказал Саня.

— Чего не забывает?

— Своевременной поддержки.

— Так это ты учти!

Саня засмеялся.

— Ладно, учту. Тем более, что сегодня в семнадцать тридцать опять большой сбор.

— Увидимся?

— Это как постараемся…

Увиделись мы много позже, когда уже заканчивалась перестановка в кадрах, порожденная жилинской экспедицией в наш район. Формально руководил перестановкой предрик Потапов, но во всем чувствовалась железная рука Гнетова. Правда, из района никто на этот раз не выбыл.

— Когда меня избрали председателем, — сказал Саня, — я оказался самым молодым по возрасту, но не единственным новичком. Гнетов тогда расправлялся с практиками, реагируя на какое-то постановление обкома по кадрам. И полетели ведь самые толковые мужики, которые привычкой вставать раньше всех и ложиться позже, совать свой нос в любые мелочи держали хозяйства на уровне. Пришли мы с дипломами, держа прицел на кабинетный стиль руководства, через спецов и бригадиров, но эта армия не умела работать. И чем самостоятельней был председатель-практик, тем слабее оказывались его кадры. Начались разочарования, поплыли показатели… Это не единственная причина, но с того времени «хозяева» меняются у нас как перчатки. И Гнетову это должно отрыгнуться, вот посмотришь…