Илья Лавров - Встреча с чудом

Чернявая враждебно прищурила продолговатые, необычные глаза и непреклонно сказала:

— Мы ехали к вам всю свою жизнь. Но мы не устали. Нет. Нам просто надоело слышать такой ответ. Мы приехали, и больше никуда не поедем. Мы приехали к вам. Мы внучки повешенного моряка с броненосца «Потемкин». И мы имеем право быть у вас.

Перегудов пристально смотрел на девушек: что-то удивило в них. А мятежный потемкинец заставил заинтересоваться ими.

— Вы сестры? — спросил он.

— Мы близнецы, — ответила белокурая, крупная, заливаясь ярким румянцем.

— Я не понял... Как вы ехали... всю жизнь? — Перегудов отодвинул английский журнал. Ася глянула на этот журнал, облизнула пересохшие губы и на английском языке смело сказала:

— Comrade engineer-captain! When we began to understand, we memorized such words as: «Sea, ship, seaman, revolt, gibbet». There was a cult of grandfather in our family. We entered with love for sea! [3] — Товарищ инженер-капитан первого ранга! Как только мы стали что-то понимать, мы сразу же запомнили слова: море, корабль, моряк, мятеж, виселица. В нашей семье существовал культ деда. Мы в мир вошли с любовью к морю!

Горячась, подыскивая более точные слова, она рассказывала всю их историю, весь путь к морю. А так как запас английских слов для такого рассказа был недостаточен, она говорила короткими, рваными фразами, мешая английские слова с русскими. От этого рассказ получался убедительней и своеобразней. Видно было, что девушка из последних сил билась за свою мечту.

Перегудова это тронуло. Но нельзя молодых баловать, не то испортишь. Что дается легко, то не ценят.

Перегудов изредка — тоже на английском языке — сухо задавал вопросы.

— Не думайте — это не школьная романтика, не ребячество. Мы знаем, что море сурово, ему нужна крепкая душа и крепкое тело. Море — это труд. И мы хотим трудиться на море для родины, — уже по-русски закончила Ася.

Перегудов, холодно-неприступный, встал из-за стола, прошелся по кабинету, сверкая лысиной и золотыми нашивками.

— Нет правил без исключения, — произнес он.

Сестры напряглись, замерли. У Аси ладони стали влажными, начала мелко дрожать и прыгать поджатая левая нога. Чем крепче Ася прижимала ее к полу, тем сильнее нога подпрыгивала. К счастью, начальник ходил по кабинету, не глядя на сестер.

— Перед вами возникает другое серьезное препятствие, — монотонно звучал голос Перегудова.

— К экзаменам она... мы готовы! Все на зубок! — вырвалось у Славки. Щеки ее пылали, на носу выступила испарина.

— Вы должны были отработать два года на флоте. С геологами, на звероферме вы работали напрасно. Год пропал у вас.

— Пропал? Не-ет... Но мы готовы отработать еще хоть пять лет, — спокойно сказала Ася.

— Два года. На судне, — приказал Перегудов. — И экипаж должен поручиться за вас. Просить за вас. Такое заслужить не легко.

— Заслужим, — уверенно сказала Ася.

— Вот тогда и поговорим... К нам приходят молодцы. Говорят, клянутся: «Море — наша мечта». А попадут в шторм, и от их мечты следа не остается. Морская болезнь метлой выметает ее. И уходят... Проверьте себя.

Перегудов быстро повернул голову, пронизывающе посмотрел на сестер. Нет, эти отважные девушки ему определенно нравились. Пожалуй, толк из них будет. «А вот возьму и помогу. Решу их судьбу!»

— Ваш слух? — спросил он.

— Отличный, — ответила Ася.

— Зрение?

— Отличное.

— Здоровье?

— Отличное.

— Ну, вот и отлично!

— А что мы можем делать на корабле? — спросила Славка, радуясь в душе за Асю.

— На камбузе картошку чистить, картошку!

— Хорошо. Пойдем на камбуз, — согласилась Славка. «Все равно мне нужно еще год работать, — подумала она. — Отработаю его вместе с Асей, а потом — она в училище, а я в институт. Ей будет легче со мной».

— Теперь подумайте вот над чем. — Перегудов заговорил еще суровее и холодней. — Молодость — не вечна. Придет время, и вам захочется иметь семью, детей. А что получится? В году в общей сложности больше чем полгода вы будете в плавании. Каких же детей вы сможете завести? И какая же у вас получится семья? Если будет ребенок, считайте, что вы списались на берег. Разве муж заменит мать? А без детей что за жизнь? И какой муж согласится жить полгода без жены? Вы сейчас этого не понимаете. Но потом все завяжется морским узлом. Зубами и то не развяжете. Чего скрывать: я уверен, что есть женские профессии и есть мужские. Вы обрекаете себя на тяжелую мужскую жизнь.

От этих слов на Славку опять повеяло холодом жизни, к которой не лежала душа. Нет, не по ней это море! Геологи тоже скитальцы, но все-таки они бывают ближе к дому.

Ася нахмурилась, стиснула зубы. Ее начинали уже бесить эти бесконечные препятствия, которые все возникали и возникали на пути. И чего он пугает? Любой узел можно развязать. Все это еще когда-то будет. Да и не хочет она вести этот самый «женский образ жизни». Она сама себе хозяйка. Ей противна даже мысль, что она может «обабиться».

— Я желаю вам добра. Подумайте об этом.

— Хорошо, — сухо ответила Ася. — Так, значит, мы идем чистить картошку. А через два года явимся к вам. Не забудьте нас.

Сестры поднялись.

— Желаю успеха, — уже теплее простился Перегудов...

За огромными складами пятого причала на берегу был небольшой дощатый пирс для курения. Как раз против этого пирса, в ряду других судов, они и увидели большой пароход «Приамурье». От берега до него тянулся мокрый канат. Матрос в рабочей робе ухватился за этот канат и, подтягиваясь, двигал к берегу шлюпку с двумя моряками в черных кителях и в белых фуражках.

Волны ударялись о камни, о ржавую бухту троса.

Моряки ловко выпрыгнули на камни, с любопытством глянули на сестер и пошли в город.

— Нам нужно на пароход, — сказала Ася матросу в шлюпке. У него была мальчишеская фигура и старообразное сердитое лицо. На носу торчала большая бородавка, точно под кожей находилась горошина.

— Зачем? — мрачно спросил он.

— У нас назначение. Из отдела кадров. Будем работать у вас на камбузе.

— А кормить будете хорошо? — все так же мрачно спросил матрос.

— Постараемся. Не отощаете! — ответила Славка.

— Кройте в шлюпку!

Волна с разлету расшиблась о камень и обдала сестер брызгами, затопила чуть не до колен.

— Вот вам морское крещение! — Матрос засмеялся, и от этого лицо его стало мальчишеским. Он держался за натянутый канат, шлюпка под ним плясала. Ася прыгнула в нее, одной рукой ухватилась за канат, а другую подала Славке.

Скамейки были мокрые, грязные: сестры стояли вместе с матросом, перебирали руками по канату, гнали шлюпку к кораблю.

Так они добрались до трапа и наконец встали на его первую ступеньку. Трап круто поднимался по борту. Вместо перил были натянуты канаты.

«Скрип-скрип, — проговорил старик трап. — Так это вы пробивались ко мне? Вы думали, я какой-нибудь щеголь? А я вот какой!» Ася, щуря повлажневшие глаза, ответила ему: «Как долго мы мчались к тебе на поезде, летели на самолете, неслись на оленях! И вот наконец ты пружинисто качаешься под нашими ногами. Спасибо тебе. Ты самый лучший на свете трап» — «Скрип-скрип, трик-трак», — серьезно приветствовал их старик трап. Глубоко под ним бурлила вода, билась о черный борт. В ней крутились шкурки бананов и спичечный коробок.