Медеу Сарсекеев - Клад

Девушка, произнеся это, погрозила пальчиком, предупреждая от уверток.

Ее неожиданный вопрос поверг Казыбека в замешательство. Не зная, как бы поладнее ответить, не утратив доверия собеседницы, он смолк, пожав плечами от удивления.

— У взрослых тоже бывают неодинаковые советы, — сказал он, поглядывая в лицо спутницы. — Иной раз услышишь такое, что раздумывать над той мудростью не видишь смысла, остается лишь исполнять. А другие советы касаются нашего выбора друзей… Я так думаю: нам жить, нам и принимать окончательное решение.

— О, вы уже хитрите, уходите от прямого ответа!

— Я не хотел бы, чтобы вы так обо мне подумали.

Меруерт не приняла его просьбы и громко смеялась, уловив нешуточное смущение попутчика.

Смех девушки будто огнем опалил сердце джигита. Он снова впал в мечтательность, осмысливая неожиданный вопрос.

— В таком случае, — попросила Меруерт, — расскажите мне, Казыбек-ага, каким образом вы очутились в геологах? Ваша профессия не из последних в наше время. Геология — вечный поиск, а значит, и всегда находки. Нераскрытые клады не только в душах ребят, они в земле, в морской воде, быть может, и в воздухе, которым дышим. А сама жизнь разведчика? Перемена места, каждый день — иное. О первопроходцах и песни самые лучшие… Недавно я по радио услышала нечто бодренькое: «Геологи-работяги, геологи-ходоки!..» А дальше не запомнила… Вот сижу и думаю: родиться бы мне мальчишкой, без раздумья подалась бы в ваш отряд. Лишь бы научили чему-нибудь полезному. Да ведь это только мечта!

И очередной вопрос девушки показался Казыбеку не из легких. Нужны были какие-то особенные слова, которые сразу бы убедили ее, лишили подозрений в неискренности или в словесной игре ради того, чтобы убить время в дороге.

«И в самом деле, что побудило меня выбрать именно эту профессию? Причем оказаться в очень невыгодном положении поисковика? — думал Казыбек. — Никто из моих предков не рылся в земле, по крайней мере, не беспокоил ее глубин. Следовательно, и советов другим на этот счет не давал. Предки были более горазды в других фамильных занятиях. А бурить землю сыны степей учились после революции».

С детства Казыбек любил повозиться с железками. Овладеет какой-нибудь игрушкой, не преминет заглянуть внутрь изделия. Отвинтит, сбросит крышку, докопается до самого «секрета», почему эта забавка сама по себе двигается и даже издает какие-то звуки. Когда повзрослел, перешел в своих исканиях загадок техники к велосипеду. Сколько их, самобеглых колясок, разобранных до спиц, до оголенной рамы, валяется до сих пор в сарае, на задворках? Затем родители собрали денег на мотоцикл. Это уже было началом «хлебной» профессии, потому что паренек использовал личный транспорт для езды к отдаленной от жилья тракторной бригаде и там помогал взрослым. Словом, любопытство ко всему неизведанному было отнюдь не праздным, не развлекательным.

Отец Казыбека, Казтай-учитель, тщился направить смекалку мальчика в русло познания механики. Паренек и сам всерьез подумывал об этом поприще. В школьном кружке его увлекали математические головоломки, сложные задачи из тетради преподавателя геометрии. Решал он их играючи. Таким образом в юноше закреплялись способности к применению формул, к нахождению тайной связи между цифрами. Попадись он в то время на глаза опытному педагогу, а то и ученому, кто знает, в какие математические дебри занесло бы паренька.

На пути Казыбека в те годы оказался человек с другими наклонностями, с верой в иную науку. Где тот чародей, обольститель юношеской души сейчас, Казыбек не знает, хотя все взрослые годы надеялся напасть на его след.

Знакомство их произошло в пору, когда юноша заканчивал восьмой класс. В конце апреля в окрестностях Жартаса раскинула палатки геофизическая партия. Надо же было произойти такому совпадению: на той неделе в школе назначили вечер для старшеклассников. Предполагался разговор о выборе профессии.

Первые скамьи в небольшом зале заняли аксакалы, известные в ауле ветераны труда, фронтовики, специалисты из совхоза. Без спора в таких случаях не обходится: чья профессия интереснее? Именно интереснее — так был поставлен вопрос…

Самым последним выступил начальник отряда геофизиков, рыжебородый и неласковый обликом казах. Он был на вид уставший или молчун от природы, не произнес ни слова, пока говорили другие. А едва попросили сказать что-нибудь о своем трудовом занятии, он воспрянул, заговорил. Откуда и слова брались! Не поленился, подошел к доске, обвел мелком пространный кружок, нарисовал расположение подземных пластов и даже изобразил какое-то чудище, похожее на динозавра…

— Знаете ли, ребята, что было шестьсот миллионов лет тому назад под этим самым местом, где стоит ваша школа? А ну-ка, кто скажет? Нет, не пытайтесь даже, ни за что не угадаете, — говорил он веселым голосом. — Как ни странно, здесь плескалось волнами огромное море. Не только здесь. Тарбагатайский горный хребет был дном необозримого океана. Когда вселенские воды отступили, на месте их обозначилась неровная поверхность. Геологи именуют, между прочим, эти времена эпохой палеозоя.

Бородач знал все на свете за тысячи и тысячи лет. То, о чем он так увлеченно рассказывал, было похоже на сказку, но пареньки понимали: им рассказывают историю возникновения их края. Горный Алтай, оказывается, не столь древен, как Тарбагатай. Да, родные места Казыбека насчитывали больше веков, чем соседний, Калбинский хребет. Кончился палеозой, миновало еще двести миллионов лет (подумать только: человек вел счет годам на миллионы!), стали появляться дугообразные островки. Они поднимались из воды так медленно, что к их возрасту прибавились еще миллионы. Между островками плескалась вода. Однако земная твердь оставалась не менее беспокойной, чем ее предшественница — вода. Время от времени воду вздымала изнутри огненная лава. Шлаки постепенно заполнили лоно бывших вод, выровняли углубления между островками.

— Так образовались наши степи, — продолжал геолог свой рассказ. — Вы сейчас в них живете…

И засверкали алмазами ребячьи глаза, и стали детям животноводов после этой встречи сниться по ночам земные клады. Рассказ бородача заставил юных степняков напрочь забыть обо всех иных профессиях. Никто из сверстников до той поры не уезжал от дома дальше, чем унесет его за день конь. Больше всего старшеклассники сельской школы были очарованы самим геологом. Он казался им истинным чародеем. Тем более что страховидный мужчина тот запросто вступал с подростками в разговор и обронил фразу о том, что крепкие, не боящиеся трудностей парни нужны в геофизическую партию и сейчас…

Казыбек и Елемес, сидевшие за одной партой, переглянулись, тут же расправили плечи. Они приняли решение посвятить себя геологии и служить ей, пока не откроют все тайны подземелья, которые, по словам этого кудесника, хранятся даже под их ногами. Стоит лишь приложить руки да проявить терпение. И еще в этой профессии пригодилось бы чуточку обыкновенного везения! Фарт, как говорят старатели.